Большая книга ужасов 2015 (сборник)
Шрифт:
– Я просила не уходить? Просила? Ты глухой? Или тупой?
– Я новые петроглифы нашел. По карте – Пери Нос. Мне его тетя Яна показала. Это их лагерь с джипом. Они как раз рядом с ним стоят. На том мысу не только птицы, там еще и люди изображены. А еще сам мыс очень похож на чудовище.
– Нет! Я уже не могу с вами!
Катя ушла, но еще какое-то время из-за деревьев были слышны ее недовольные крики.
– Все последнее время бранятся, – прошептал Никитос. – Как будто кто под локоть толкает. Все не так. Все не эдак. А вокруг ведь как раньше, но шума
– Да ладно тебе! Все нормально, – поморщился Володя. – Ну, пару раз цапнулись. Чего тут такого?
– А вчера я готов был Мишку задушить.
Никитос посмотрел на свои руки. Были они крюки – пальцы скрючены, словно тянулись к жертве, готовые сомкнуться, когда понадобится.
– Нашли! – крикнул из-за деревьев Игорь.
Санек лежал под кустом жимолости. Посох нежно прижимал к себе. Спал. Это было до того непохоже на неугомонного поэта, что будить его не стали.
– На земле. Простудится, – шепотом рассуждала Катя.
– Какая разница, от чего помирать – от простуды или от заражения крови из-за перелома, – в тон ей поддакнул Володя.
– Типун тебе на язык.
– Для накладывания проклятья у нас шаман есть.
Но шаман молчал. Мрачно смотрел на спящего. В глазах разномастно полыхало недовольство.
У маяка посидели недолго. Девчонки навели лоск в своем капище. Парни, наоборот, стали все разваливать. Неуклюжий Володя два раза наступил на заборчик, проснувшийся Санек неудачно оперся на идола.
Миша сидел у воды. Вместе с бесом они смотрели на Онегу. Озеро волновалось. Обоих обдавало брызгами.
– Уходи, – шептала вода.
– Прочь, – шипела пена.
Миша поджал губы.
– Иди, – подгонял горизонт.
Казалось, камень под ним нагревается, словно кто-то хочет выйти. И зовет, зовет…
Камень дрогнул. От неожиданности Миша вскочил.
От маяка к нему хромал Санек.
– Михрютка ты сиволапый, – выдохнул Миша, сглатывая подступивший к горлу комок.
– Испугался? – обрадовался Санек. – А я вот совсем не боюсь. Бес приходил, а я его посохом. Он испугался и ушел. Потому что я здесь главный.
– Вот ночью и проверим. – Миша с размаху бросил в воду свои шаманские камешки.
– Остаешься? Правильно, шаман должен жить отдельно от племени. Чтобы его духи не смущали нормальных людей.
Миша посмотрел на свинцовую воду.
– А тебе не кажется, что здесь опять кто-то поет? – тихо спросил он.
– Что, глюки начались? – обрадовался Санек. – Правильно. У шамана они должны быть. Хорошо, что мы тебя выбрали! – воскликнул он, подзабыв, что Миша стал шаманом сам по себе, что его не выбирали. Что шамана нельзя выбрать. Он находится сам. – Ты теперь поколдуй, чтобы у девчонок икота началась. Или колени в другую сторону выгнулись. – Санек поскакал обратно к маяку. – А лучше – пускай у всех волосы повыпадают.
– Я передумала, – зашипела Катя. – Не надо никого оставлять. Ничего с вашим капищем не случится. Хватит разбегаться! Я за вас отвечаю. Что я скажу родителям, если с вами что-то случится?
– Хек! Скажешь, что мы отправились в Туонелу, на берег реки Маналы, – веселился Володя.
– Что охранять, когда здесь не ходит никто!
– А тебе не кажется странным, что здесь пусто? – повторил свой вопрос Миша.
– Мне все здесь кажется странным, а особенно ты. Предлагаю всем идти в лагерь!
Но Миша с Володей остались.
– Только попробуйте мне выключить телефоны, – погрозила Катя напоследок.
Все ушли. А она еще немного потопталась. Проследила, как стороной проходят девочки – они сделали новую тропу, только чтобы не идти мимо маяка.
– Чтоб вас здесь и правда бесы потаскали, – прошептала Катя. – Может, тогда вы успокоитесь.
Проверила телефон. Показывал он три часа прошедшей ночи. Это еще больше разозлило. Что за чертовщина! Стоило отойти в сторону от цивилизации – и сразу начинаются несуразности.
Она уходила, покачивая головой в ответ на свои мысли, косицы вздрагивали. В затылок ей смотрели черные глаза озера.
Сумерки подобрались к костру, от влажности дрова начали стрелять. Миша продолжал сидеть, постукивая посохом. Володя походил мимо него, посмотрел направо, налево. Не выдержал:
– А что, тут и правда что-то есть?
– Не знаю.
Миша коснулся посохом лапника, послушал, как шуршат, опадая, иголочки.
Первую половину ночи согласился дежурить Володя. Он долго ходил, примериваясь, где бы сесть, подтаскивал к костру валежник и вдруг уснул, привалившись спиной к облезлым доскам маяка. Богатырский храп поплыл над влажными камнями. Володя не пошевелился, когда через капище прошел Игорь. Он поворошил гаснущие угли, прислушался к тяжелому дыханию спящих и пошел дальше. Вслед за ним бежала Шкода.
Мише вновь снилось, что его зовут. Протяжная песня была грустна. Ее пела красивая женщина, сидящая на берегу черной реки. Женщина посмотрела на него стальными глазами. Подняла окровавленную руку. Поманила к себе:
– Приходи. Ты – мой.
– Братцы! – позвал Миша. На зов должен был откликнуться Володя. Не откликнулся.
Миша в панике открыл глаза. Над ним склонился бес. Миша подпрыгнул. Но темная фигура уже отошла от него, приблизилась к Володе. И все вокруг снова стало как будто во сне – тяжелым и вязким. Вроде бы надо было вскочить, разбудить Володю и вместе спасаться, но руки и ноги были тяжелы. Бес нависал над спящим. Володя застонал, заворочался. На душу давило чувство обреченности. Если судьба, то от нее не убежишь.
У беса были большие глубокие глаза. Он повернулся к Мише. Голова перетекала в шею, тело виделось бесформенным мешком.
– Бегите!
Бес налетел, распахнув рот чернотой провала. Миша закричал, проваливаясь в пустоту. Да-да, надо бежать, спасаться, спешить туда, где все. Где весело трещит костер, где переругиваются ребята, где палатки блестят натянутыми тентами, где все понятно и просто…
Леночку словно что-то толкнуло в грудь. Непонятно откуда взявшаяся тревога заставила сглотнуть, подняться, посмотреть через реку.