Большая книга ужасов – 40
Шрифт:
К глубочайшему сожалению Лены, досмотреть так удачно срежиссированный спектакль не удалось. Вмешалась Гришкина бабушка и, проявив чудеса дипломатии, увела сына с невесткой в зал.
Еще бы!
Уж для нее-то единственный внучек всегда прав!
– Ну и чего ты добивалась? – хмуро спросил Гришка, прикрывая за Леной дверь в свою комнату.
– Сама не знаю. Так, мелкая пакость!
– Представляю, какова крупная…
– Да ладно тебе!
Лена подошла к спящему на своей подстилке псу
Покосившись на злющего Лапшина, Лена легонько толкнула добермана ногой.
На Гришку этот невинный жест подействовал сразу же, его аж перекосило от возмущения. Зато Тимка только всхрапнул громче и потешно задергал спросонок правой передней лапой. И перевернулся на спину.
В этой позе доберман выглядел удивительно смешным. Длиннющие лапы полусогнутыми забавно болтались в воздухе. А пасть приоткрылась, и из нее нежно-розовой тряпочкой наружу вывалился язык.
Гришка невольно фыркнул. Лена же неожиданно вздрогнула и уставилась на Тимку так…
– Ты чего? – удивился Гришка.
Но Лена его не слышала. Она коршуном набросилась на беззащитного пса. И через минуту с торжествующим видом сунула Гришке под нос колючий репей, только что извлеченный из Тимкиной лапы.
– Что это?!
– С ума сошла? – Гришка отстранил от лица едва не расцарапавшую ему щеку колючку. – Репьев не видела?
– Зимой?!
На ее вопль в комнату тут же заглянула Гришина бабушка и поинтересовалась, все ли у них в порядке. Гришка с Леной дружно закивали, не глядя друг на друга. А едва дверь закрылась, Парамонова повернулась к Гришке и прошипела:
– Так откуда колючка?
– Что за допрос?! – возмутился Лапшин.
– Я т-тебя спрашиваю!!!
Гришка смерил почтительным взглядом непроизвольно сжавшиеся в кулаки Ленкины руки и поспешно ответил:
– Что значит «откуда»? С прогулки!
– Да на улице столько снега, что в нем слоняра по брюхо провалится! До ближайшей травинки полдня подкоп делать!
– Подумаешь, полдня, – огрызнулся Лапшин. – Тимка и не на такое способен!
Лена зло посмотрела на приятеля и вернулась к собаке. Внимательно рассматривая Тимкины лапы, она, к своему ужасу, заметила между подушечками еще и несколько мелких травинок, больше, впрочем, похожих на какой-то неизвестный ей мох.
Свежий!
Совершенно свежий!!!
Грубо оттолкнув Лапшина в сторону, Лена подошла к ненавистному ей пейзажу: «Ну, так и есть, уже чуть ли не тропинка в глубь леса протоптана. Мало того, у самой рамы, если присмотреться… Точно – собачьи следы! Ничего похожего раньше не было, я отлично помню. Ну, гад рыжий…»
Лена непроизвольно скользнула взглядом по стоящему у стены мольберту, но мрачноватый и суровый пейзаж какого-то нереального, скорее, тропического леса, не привлек ее внимания. Она лишь машинально отметила, что работа явно не закончена, кое-где еще проглядывала грунтовка.
Лена
– Ну и что ты этим хочешь доказать?
– Чем? – невинно посмотрел на нее Гришка.
– Этим, – и Лена сердито ткнула пальцем в полотно.
Гришка подошел и недоуменно уставился на почти светящийся в полумраке комнаты лес:
– Что ты имеешь в виду?
– Не корчь из себя идиота, ты, бабуин слюнявый, я говорю про следы!
– Ну и лексикон у тебя, – ухмыльнулся Гришка. – И манеры, как у пещерного медведя.
– Еще словечко… – зловеще протянула Лена.
– Молчу, как рыба!
Гришка прекрасно знал, когда нужно играть отбой. В конце концов, они почти четырнадцать лет рядом! Нервишки у Парамоновой, конечно, стальные, нет, даже железобетонные, но все-таки имелись.
Лена кинула недобрый взгляд на приятеля. Ей вдруг совершенно расхотелось расспрашивать его о картине. Она отлично представляла ответ Лапшина. Наверняка этот рыжий гад заявит, что следы оставлены ими с Тимкой во время ежедневных прогулок. И попробуй возрази!
Все, как и всегда у Лапшина, било в одну точку: загар, худоба, многочисленные царапины; репей и травинки в собачьих лапах; протоптанная якобы самим Гришкой тропинка в невероятно реальном Сережкином лесу…
Да, еще и земляника!
Понятно, все сфабриковано. Очень талантливо, нужно сказать. В этом Лена почти не сомневалась.
Это же Лапшин!
И как у него только все получается?!
Тут Лена вдруг вспомнила о своем недавнем дежурстве у Гришкиного подъезда. Очень вовремя вспомнила – не прощать же Гришке это обидное ее самолюбию «почти».
И потом – она замерзла!
Кто-то за это должен ответить?!
Лена широко улыбнулась. Перехватила Гришкин встревоженный взгляд, само собой, Лапшин заметил ее оживление. И вкрадчиво поинтересовалась:
– А где вы с Тимкой сейчас обычно гуляете?
– Ну, где обычно… – неуверенно ответил почуявший неладное Гришка.
– И где сейчас твое «обычно»?
– В сквере, не знаешь будто!
– Правда? – Лена улыбнулась еще слаще, Гришку передернуло. – А сегодня где гуляли?
– Да там же, – Гришка вдруг подумал, что от Ленкиной улыбки у него мороз по коже, а ведь симпатичная в принципе девчонка. Если бы не ее карате!
Лена хищно потерла руки: Лапшин уверенно топал в ее ловушку. Можно сказать – спешил туда, его аж заносило на поворотах.
Милый, наивный мальчик!
Временами.
Ишь, глазки отводит, чует неладное.
– А домой возвратились когда? – небрежно спросила Лена, глядя в окно: ну и метет же на улице! А ей еще домой бежать. – Случайно не после сериала?