Большая книга ужасов – 52 (сборник)

Некрасова Мария Евгеньевна

– Стоя-а-ть! – Бесплотная, она развевалась на ветру, как шарф, но воротника не отпускала. Васечка резво бежал спиной вперед, а Влад все думал, как покороче ему крикнуть, чтобы он развернулся и перехватил койку поудобнее. «Перевернись»? – не поймет. Остановится и будет думать, а Влада тем временем придушит чудо-санитарка. «Перехвати»? Кого? Что? Откуда? Эх, не привык Влад разговаривать с дурачками! Он бежал за Васечкой, потрясая санитаркой на воротнике, и только рулил: «Правее!» «Левее!» «Быстрее!»

Они обежали корпус, выскочили за

проходную, и тут санитарка отвалилась сама. Владу показалось, что она зацепилась за калитку, так резко это произошло, а Васечка как будто того и ждал.

Он затормозил, отдышался, кивнул на санитарку, подмигнул типа: «Как мы ее!» – развернулся, наконец, лицом вперед и пошел не спеша в сторону шоссе.

– Справились, да?! Марьсергевна – лицо ответственное, рабочее место так просто не оставит. Ребят, а куда вы меня везете?

– В монастырь, – ответил простодушный Васечка и поднял руку.

На шоссе было темно и тихо. Влад думал, они тут до утра проторчат, но через секунду, как по заказу, подъехал грузовик. Васечка запрыгнул на колесо и начал что-то быстро говорить водителю. Влад так и не отпустил свою половину кровати, и Алик неудобно лежал, задрав ноги выше головы.

– Ну хоть в женский?

Влад и отвечать не стал: кто их туда пустит? У него и насчет мужского большие сомнения. Алик не унимался:

– Ничего: вот будет осень…

– И что?

– Да ничего! Осенью тебя во дворе поймаю и так отделаю, не дожидаясь ночи.

– Грузим! – Васечка спрыгнул с колеса и побежал опускать борта кузова.

За это время Алик успел поведать Владу всю свою тяжелую жизнь, спеть весь свой нехитрый репертуар и пригрозить, наверное, всеми возможными расправами, до которых когда-либо додумалось человечество. Влад ехал в кузове вместе с кроватью (в кабине ему не хватило места) и, когда приехали, с облегчением откинул борт и спрыгнул в лужу:

– В другой раз ты с ним поедешь!

Васечка хихикнул и отправил Влада обратно: кровать-то надо выгрузить!

Ворота монастыря, почти не подсвеченные, если не считать несерьезных фонарей на солнечных батарейках, были в двух шагах – удачно подъехали. На шум мотора тут же выскочила сутулая фигура, хлопнула калиткой – Игорь!

– Здорово! – Влад обрадовался ему, как родному. Хорош бы он был, если бы навстречу им вышел кто-то другой! – Ты не передумал? А то он меня уже четвертовать грозился!

Игорь осовело уставился на Васечку, потом на кровать, пустую, на его взгляд:

– А это зачем приволокли?

– А это мы и будем крестить. – Васечка без церемоний приобнял его за плечи и повел в сторону калитки, что-то объясняя. Уже за воротами он спохватился, вернулся и помог Владу втащить кровать.

– Не сюда, не сюда! – засуетился Игорь. – В огород тащите, тут мигом заметят!

– В огород?

– Какая тебе разница?! Ты хотел крестить, будет тебе крещение. А духовное лицо подставлять необязательно. Знаешь, сколько здесь народу? Если заметит кто?

Территория

монастыря и правда была огромной, насколько хватало глаз в этом полумраке. Далеко впереди торчала длинная одноэтажная постройка (жилой корпус), а прямо перед ней – кусок земли за забором (огород, туда-туда тащите). Влад подхватил свой конец кровати и пошлепал по грязи за Васечкой. В темноте ему было не видно, что делает Алик, но он притих, и то хорошо. Игорь тоже притих. Он шел рядом и с любопытством разглядывал кровать.

– Неужели она и правда здесь?

– Не сомневайся! – заверил Васечка. – Только это он.

– Как он? А я читал…

– Плохая экология, тяжелое детство, неправильное питание… Вот и он.

Игорь хмыкнул, как человек, понимающий шутку, но, кажется, не поверил.

В огороде, прямо за калиткой, стояла здоровенная железная бочка для полива. Рядом с ней шевельнулась черная тень, и Влад разглядел священника в рясе. Ну да, Игорь говорил, что сам не имеет права никого крестить. Выходит, нашел добровольца?

Доброволец погладил бороду и шагнул к ребятам:

– Который из них? Здрасьте… За какие ж грехи вас, детей, дома-то крестить отказываются? – Он разглядывал Влада и Васечку, как будто пытался определить грехи на глазок. – Ладно, давайте живее, нам тоже спать надо. Раздевайтесь, кто там, и… – Он кивнул на бочку.

Пока Влад прикидывал, как запихнуть туда Алика, не отвязывая, Игорь и Васечка с двух сторон нашептывали священнику страшную правду. Даже в темноте было видно, как округляются глаза у служителя культа. Он только кивал, повторял: «Вот оно что!» – странно поглядывая на Влада. Выслушав, он обошел кровать, перекрестил ее несколько раз, чем вызвал у Алика очередной приступ болтливости:

– Не губи, начальник! Я еще такой молодой! Не бери греха на душу! – Было непонятно, паясничает он или правда молит о пощаде. Священник (неужели он это слышал?) удивленно вскидывал брови:

– Ишь как завывает! Ладно, погуляйте пока, ребятки, только тихо. Вон, морковки погрызите. – Он кивнул на какие-то грядки в дальнем конце огорода и повернулся спиной, показывая, что занят.

Было страсть как любопытно посмотреть на крещение Алика, но Васечка потащил Влада в огород, как трактор, не оставив никакой возможности остановиться и подсмотреть. До ребят доносились только вопли угрозы:

– Ааааааа!

– Буйный попался. – Васечка буркнул это с таким удовлетворением, но быстро изменился в лице и уставился за забор: – Ой! На зов сбежались… К забору не подходи…

Влад проследил за его взглядом и увидел свой ночной кошмар всех последних недель. Из-за забора, по всей длине, как головы врагов на частоколе, торчали ведьмы. Красивые и страшные, молодые и старые, мужчины и женщины…

– Хана. Придется здесь ночевать.

– Чтобы у Игоря твоего неприятности были? Монастырь большой, вдруг нас кто увидит? Лучше попросим его нас отвезти. У них там грузовичок есть…