Большая книга ужасов

Ольшевская Светлана

– А после этого тебя еще и твоя мама искала, – добавила Лилька. – Позвонила на мой телефон и спросила, отчего ты недоступна. Я ответила, что ты спишь, а телефон твой в воду уронили, и теперь он, разобранный, сохнет.

– Ах да, мобильник!

Я вынула телефон, включила его. Сразу же высветилось пять пропущенных звонков от мамы и шесть – от Алевтины.

– Вот скажите мне, друзья мои, кто нам чаще звонит: те, кто нас любят и беспокоятся, или те, кто желают воспользоваться… в общем, враги? – подняла я голову.

Мнения разделились,

завязался спор. Но тут затрезвонил мой мобильник.

– Кто? – бросились ко мне друзья.

– Мама, – ответила я. – Счет сравнялся. Алло, мам, привет. Да, у меня телефон пострадал было, но теперь с ним уже все в порядке… И со мной тоже… Да не вру я, со мной действительно все хорошо! И ночевала я дома, что ты выдумываешь?! Просто устала, решила отоспаться! Ну могу я продрыхнуть сутки после трех бессонных ночей, когда мы рок слушали, или нет?! Да-да, и сейчас все хорошо. Прекрасно, просто отлично! Ладненько, все, и тебе удачи! Пока.

Похоже, она мне не поверила. Но ладно, хотя бы убедилась, что я жива-здорова.

Я положила трубку и перевела дыхание. Конечно, стоило ждать звонка – как только я включила телефон, сообщение об этом тут же получили все, кто звонил мне: мама… и Алевтина!

Сердце мое упало.

Впрочем, эта особа мне так и не перезвонила. День прошел славно. Меня переполняла эйфория, на душе было легко и прекрасно, хотелось петь и плясать. Прощайте, былые страхи, тоска и слезы – человек, которого я люблю, теперь со мной! И прощай, черный цвет – теперь я буду красавицей!

Лилька с Наташкой полдня примеряли на меня свои наряды, делали мне разные прически, накладывали макияж, но в отношении последнего сошлись во мнении – лишняя краска меня только портит.

Я жалела, что не взяла с собой свое замечательное малиново-красное платье, которое купила когда-то, надеясь, что Вилор пригласит меня на свидание. Вот оно делало меня по-настоящему красивой. Ну да ладно, надеюсь, у меня еще будет повод его надеть в городе!

И хотя я старалась не показываться на глаза посторонним, но все же сидеть летом весь день в комнате – сплошное мучение. Тем более что после мрачного нижнего мира я была вдвойне рада видеть солнце, деревья и все-все!

А потому я решила выйти постоять на крылечке, отдохнуть от дизайнерских экспериментов моих подруг.

– Привет! – раздался поблизости веселый голос, и я увидела, что из-за забора на меня смотрит соседка Марьяна.

– Здравствуйте, – негромко отозвалась я и подошла поближе. Мне ужасно хотелось поделиться с ней своей радостью, но я, конечно же, не стала этого делать. Однако соседка все и так поняла:

– Я смотрю, у тебя сегодня праздник – сияешь, как новая копейка, да еще такая нарядная!

– Что есть, то есть! Чудеса иногда случаются, – ответила я, но тут же решила сменить тему разговора, чтобы эта любопытная особа не пристала с расспросами. Мой взгляд упал на заросли, скрывавшие сарайчик на меже, и я спросила: – А скажите мне,

пожалуйста, вон тот сарайчик за кустами – он ваш или наш?

– За кустами-то? Вообще-то наш, – ответила Марьяна.

Вот так новости! Получается, я нашла расписанную ребенком книгу в чужом сарае? В таком случае я неправильно выполнила задание Алевтины, потому что она велела искать книгу только в своих владениях.

Но ведь книга оказалась той, что нужно!

Может, Алевтина ошиблась? Она же на нее даже не глянула. Хотя я не представляла себе, что эта проницательная, мудрая женщина могла ошибиться.

Или Марьяна неправду сказала? Да ну, не может быть, зачем ей темнить насчет старого сарая? Подумаешь, великая ценность!

А может, книгу положил в тот сарай наш неведомый квартирант, вместо того чтобы по своей привычке сунуть ее ко мне под подушку?

Так или иначе, что-то здесь было неправильно. Но теперь я не была обязана хранить задание Алевтины в тайне и сдерживать свое любопытство.

– Извините, – сказала я. – Я не знала, что он ваш… и решила посмотреть, что в нем. И нечаянно дверцу сломала.

– Не страшно, – засмеялась Марьяна. – Ничего драгоценного там нет, его давно пора убрать вместе с этими зарослями, все руки не доходят.

– А я там учебник старый нашла, весь расписанный детской рукой. Веселые у вас детишки!

– Ах, это, – махнула рукой Марьяна. – Это мой любимый племянничек в детстве со своей сестрой не ладил. Вечно друг другу пакости делали. Однажды она разозлилась на него и сожгла в печи его плюшевого мишку. Так он в порыве обиды взял ее учебник и понаписывал там на каждом листе про нее всяких гадостей. Надрали уши обоим, а учебник пришлось новый покупать – не сдавать же в школу такой размалеванный.

– Понятно…

На самом деле мне было ничего не понятно. Нет, ее племянника я вполне понимала, но зачем этот учебник мог понадобиться Алевтине?

М-да, загадка…

Но отчего-то на душе стало тревожно.

Вечера я дожидалась с нетерпением. Во двор больше не выходила, чтобы не привлекать к себе ничьего внимания. Меня могли искать, и это тревожило все сильнее. Погода между тем стояла прекрасная, разве что было жарковато, и мои друзья вознамерились сходить на пляж. Позвали и меня с собой, но я отказалась.

– Но почему, Ника? – удивились девчонки. – Если ты боишься этой Алевтины, то с нами тебе бояться нечего.

– Мы тебя в обиду не дадим! – поддержал Колька.

– Не в том дело, – ответила я. – Просто я нехорошо себя чувствую. Я вчера набегалась до предела, а вы мне и выспаться не дали.

Тут им стало совестно, и они дружно убежали на пляж, сказав с порога, что не будут мне мешать отдыхать.

В действительности дело было в другом. Я нисколечко не сомневалась, что Алевтина уже раструбила о моих делах сердечных всему Братству. И если верить Убейволковой, этого мне так не оставят.