Большая лагуна
Шрифт:
— …Видишь ли, дорогой мой, Солнце рассердилось на Землю.
— За что?
— Ну… за то, что Земля закрывается от него облаками.
— Почему закрывается?
— Земле жарко, как нам с тобой. Мы вот тоже закрылись тентом.
— Так она и нас может ударить коралловой веткой. Нет, сейчас это уже гарпун. Кого Золотая Медуза бьет гарпуном? Рыбу? Осьминога? Кита?
— Кита, Пуффи. Солнце выковало свой гарпун из частичек света…
— Так я угадал, Ив! Золотая Медуза охотится на китов! Какой у нее длинный гарпун, как морской змей! Вот если я стану Золотой Медузой, тогда смогу делать все-все, что захочу! Не правда ли, Ив?
— Ну конечно, Пуффи…
— Нет, я не хочу превращаться в Золотую Медузу. Ты только представь себе, что всегда плаваешь один в пустынном небе, должен все время смотреть, что делается внизу, и тебе нельзя опуститься в Лагуну. Нельзя плавать среди кораллов, нельзя ловить рыб, нельзя играть ни с тобой, ни с Протеем — сыном Протея. Нельзя потянуть за усы лангуста, нельзя охотиться на акул! Нет, Ив, я ни за что не буду Золотой Медузой, или Солнцем, как ты ее называешь. Лучше я останусь Пуффи… Ив!
— Что, Пуффи?
— Ты совсем ничего не рисуешь. И не надо рисовать облака. Они уже теперь как куча водорослей. Надо рисовать то, что было и быстро прошло.
— Вот я и пытаюсь…
— Неинтересно. Ты лучше нарисуй, как я победил барракуду.
— Потом, Пуффи… Вот только поправлю облако.
— Нет, у тебя другое облако. Там оно похоже на асцидию. Большую-пребольшую асцидию, а у тебя — на пузо акулье. Теперь оно стало как Чарли…
— Нет ничего изменчивее облаков, Пуффи. Смотри, и твоя «асцидия» и «пузо акулы» уже напоминают Великого Кальмара.
— Настоящий Великий Кальмар! — уверяет Пуффи. — Самый-самый настоящий.
— Великий Кальмар живет в океане.
— Он живет везде! Так говорит моя бабушка Гера. Гера знает все! Смотри, какие у него щупальца общипанные. И знаешь, отчего?
— Конечно, не знаю, Пуффи.
— Однажды Великий Кальмар схватил меня своими щупальцами, да я чик-чик и откусил их, вот почему они теперь такие короткие. Видишь, совсем крохотули!
— Вижу, Пуффи. Только, прошу тебя, не брызгайся, а то видишь, что получается с краской. Ведь сегодня я пишу акварелью.
— Так лучше получается: будто в воде, когда смотришь издалека. Теперь нарисуй меня, как я схватил барракуду за хвост, как появились еще барракуды и я их всех перекусил на маленькие кусочки и отдал рыбам…
Как ни отвлекал Пуффи, меня все время беспокоила судьба Геры и ее семейства. Большие белые акулы — очень серьезный противник, пожалуй, самый опасный в океане. И как они ухитрились пройти мимо автоматов-заградителей? Наверное, нашли незащищенный проход.
До сих пор большая белая акула, или «белая смерть», как ее называют в австралийских водах, внушает ужас. На протяжении веков за ней утвердилась трагическая слава людоеда. Недавно я просил Центральную библиотеку в Сиднее прислать мне все, что известно об этой акуле. Через два часа пришел ответ, что существует около двух тысяч монографий о белой акуле, а упоминается она в десяти тысячах работ. Спрашивали, действительно ли меня интересуют все без исключения или только некоторые, особенно полные работы. Я пожалел библиотекаря, Норму Стивенсон, кстати, очаровательную молодую женщину, и сказал, что меня устроят две-три солидные работы.
— .Я так и думала, — улыбнулась Норма Стивенсон.
В диссертации некоего Казимира Полевски приводится страничка из «Истории рыб Британских островов» Джонатана Кауча. Там есть краткая и очень выразительная характеристика «белой смерти»:
«Для моряков нет ничего страшнее большой белой акулы, потому что ни в одном из обитателей моря желание убивать не сочетается с такой великолепной возможностью осуществить это желание».
…Морской бой — скоротечный. Схватка уже закончилась, так почему же никто не оповестит меня о ее результатах? Самые скверные мысли полезли в голову. У Геры не было никакого оружия. Я принес под тент видеофон и вызвал соседнюю ферму, где сейчас несли вахту Стюарды — Алан и его жена Бейда. Подошла Бейда.
— Ив! Алло, сосед! Все в порядке. Мы только что вернулись с Аланом. Гонялись за акулами на катере. Их было пять. Одна ушла. Где-то здесь поблизости шляется. Учти и не суйся в воду в одиночку. Ты слышал, конечно, о тигровых звездах? Так, разделавшись с акулами, твое семейство во главе с Герой, наша шестерка, а также отряд Спенсера сейчас прочесывают рифы до самого обрыва. Нам не хватало только еще тигровок, как ты считаешь?
У Бейды круглое лицо, все в веснушках, и коричневые насмешливые глаза.
Я спросил, не заросли ли их поля синезеленой водорослью.
— Пока только в западном углу на мелководье. Мы с Алланом применяем против них новый коагулятор, образуется что-то вроде зеленого пирога. Затем пускаем в дело прополочную машину, брикетируем и отправляем на берег. Но там принимают с трудом — боятся инфекции. У тебя есть новые средства, идеи?
Пришлось признаться, что нет ни того, ни другого.
Бейда ободряюще улыбнулась:
— Выкрутимся, Ив. Звезды, по-моему, пустяк, пусть даже новый вид. А скорей всего, океан дарит нам сюрприз, они жили всегда где-то в укромном месте. Как мы еще мало знаем интимную жизнь старика океана! Извини за такую пышную фразу, проще ничего не подвернулось в моей усталой голове… Нет, нет, Ив, с тобой я отдыхаю. Все же я тебя отпущу сейчас же, как только ты мне скажешь, кто там у тебя плещется под боком.
— Пуффи.
— Ах, малютка Пуффи! Да он же ранен. Ну-ка, дай мне на него взглянуть. У ты мой милый! Больно? Ну, ничего, ничего. Ты скоро поправишься и тогда приплывешь ко мне в гости, и мы с тобой будем ловить креветок. — Она послала нам воздушный поцелуй.
— Что рассказала тебе Бейда? — спросил Пуффи. Его не удивила и не обрадовала победа над акулами. Иначе и не могло быть. Он только заметил:
— Если бы там находился Пуффи, то акула бы не убежала.
— Безусловно. Все же тебе необходимо вести себя очень осмотрительно…
— начал было я. Пуффи перебил:
— Ты всегда говоришь мудро, как бабушка Гера. В словах Пуффи чувствовался явный подвох, и я не ошибся. Сделав небольшую паузу, он продолжал:
— Если бы Гера вылезла сейчас из воды, она бы спросила: «Пуффи ты очень голоден? Тебе надо поесть, Пуффи». Тогда я бы ответил ей: «Голоден, очень голоден, я могу съесть всех рыб в Лагуне». Тогда она взяла бы меня и отнесла в Лагуну. Ведь так, Ив?
Пришлось объяснить ему, что плавать ему рано. Он не поймает сейчас ни одной рыбы. Разве что старого Чарли.