Большая лагуна

Жемайтис Сергей Георгиевич

Костя направил Рудольфа на самой малой скорости горизонтально дну, к западной стороне пещеры. Дно усеивали рухнувшие сверху коралловые глыбы, покрытые мшанками. Здесь они жили в абсолютной темноте. Фары Рудольфа освещали морских ежей, брюхоногих моллюсков, глубоководных креветок. Стоило Косте выключить свет фар, как на экране стали вспыхивать голубоватые клубочки света — «нервничали» крохотные кальмары, обеспокоенные появлением Рудольфа, посылавшего во все стороны ультразвуковые волны своих локаторов.

Встретился еще один бронтозаврик, доедавший морского ежа,

да туманным облаком прошел по экрану косячок стеклянных рыбок. Рудольф подошел к западной стене пещеры, неровной, покрытой пестрым ковром известковых водорослей, серо-зелеными мшанками, кое-где виднелись воронки коричневых губок и венчики бесцветных анемонов. В стене зияли черные дыры ходов; в один из них скользнула стайка стеклянных рыбок, из другого выглянула кошмарная голова с огромными глазами. Рыба пренебрежительно пожевывала тонкими губами.

Костя увеличил скорость Рудольфа, ноздреватая стена пещеры бесконечной лентой потекла по экрану. Робот плыл на расстоянии тридцати метров от стены, так что телеглаз захватывал довольно значительную ее площадь. Снимался фильм, и потом мы сможем, прокрутив магнитную запись, лучше рассмотреть детали, мелькающие сейчас перед глазами.

Чаури Сингх сказал:

— Удивительное сооружение! Какая колоссальная энергия потребовалась на его создание! Какой памятник неиссякаемости жизни, ее вечности!

Наш Пьер никогда еще не говорил таким патетическим тоном.

Вера сжала руки, прошептав:

— Как верно, как верно! Ведь мы видим только самый верхний ярус, до основания еще более двух километров. Какая же бездна времени потребовалась, чтобы создать все это, если в год риф поднимается всего на два-три сантиметра!

На экране проплыл темный вход в туннель.

Чаури Сингх сказал:

— Костя, верни Рудольфа к туннелю.

— Есть вернуть к туннелю! — повторил Костя, как матрос на древнем корабле.

Рудольф направил лобовой прожектор в черный проход. Засветились серые стены, местами покрытые колониями мшанок. Туннель достигал десяти метров в высоту и шести в ширину.

Рудольф плыл по подводной галерее уже десять минут. Временами видимость прекращалась или по экрану бежали полосы помех. Костя поставил регулятор на «автономное плавание», в течение тридцати минут Рудольф мог плыть, самостоятельно ориентируясь с помощью всех своих локаторов, затем он должен повернуть назад и выбираться в Большую пещеру.

Костя сказал:

— Странные помехи. Кто-то работает на нашей волне или отказывает передатчик, хотя у него не может отказать ни один узел, если только его не расплющит обвалом.

— Возможно, сказывается эхо? — сказал кто-то из свиты инспектора.

Чаури Сингх покачал головой:

— Возникает невероятное предположение…

Вера воспользовалась паузой и вставила:

— Мешают кальмары. Подстраиваются на волну Рудольфа. Принимают его за одного из своих.

Чаури Сингх кивнул:

— Именно, Вера. Они стремятся помешать нам. Костя!

— Я слушаю тебя, Пьер.

— Нельзя ли изменить волну и усилить мощность?

— Я только что подумал об этом. Сейчас, Пьер, попробуем.

Исчезли

полосы на экране. Появилась зеленовато-серая стена, гладко отшлифованная водой. Затем мы увидели разбегающиеся круги волн на ультрамариновой воде: Рудольф плыл по озеру. Воздух не давал воде заполнить довольно вместительную пещеру с куполообразным потолком. Низко, у самой кромки воды, выступал широкий карниз, на нем тесно друг к другу лежали двухметровые «бронтозаврики». Чудовища как зачарованные пялили свои стекловидные глаза. По экрану побежали широкие разноцветные полосы, все же озеро и карниз с «бронтозавриками» еще можно было различить. Неожиданно пейзаж озера исчез, и на экране, в самом низу его, вспыхнули два огромных глаза; они переместились к центру экрана, стали расти, заняли весь экран, потом медленно начали удаляться, оставляя за собой два серебристых луча, по крайней мере так мне да и всем показалось вначале. Последнее, что передал Рудольф, была непомерной величины голова кальмара, выросшая перед объективом.

На этом связь оборвалась. Как ни старался Костя, робот не реагировал на его усилия.

Еще с полминуты никто не проронил ни слова. Вера первой нарушила молчание, спросив у Кости:

— Серебряные лучи — это что? Неужели «руки» кальмара? Тогда какой же он?

— Метров тридцати, не меньше, — ответил Костя и сам спросил у Чаури Сингха: — Пьер, ты не находишь, что стоит послать в пещеру дублера Рудольфа, снабдив его пушкой?

— Ни в коем случае. Мы не знаем ничего об этом виде глубоководных кальмаров. Совет по охране природы никогда не допустит подобного варварства.

— Не обязательно убивать, — смущенно сказал Костя. — Просто прогнать его отпугивающими гранатами.

— Я думаю, что такой экземпляр не испугается гранаты. У него нет врагов, кроме кашалота, да и кашалот вряд ли сравнится с ним. Надо поставить сигнальные посты, чтобы они оповещали о приближении кальмара и этих страшилищ, которых кто-то назвал бронтозавриками. По всей вероятности, они ночью поднимаются в Лагуну. Будьте осторожней, друзья мои, мы еще и не представляем себе всей опасности нашей работы. Сегодня мы открыли новый для нас, таинственный мир подводных катакомб. Будем планомерно изучать их, вот только избавимся от нашествия синезеленых водорослей и тигровых звезд. Правда, последних еще нельзя считать серьезной угрозой, но это сегодня, за завтрашний день никто не может поручиться. Тигровые звезды тоже выходцы из глубин океана.

Еще раз предупредив об осторожности, особенно в ночное время, инспектор выключил видеофон.

Вера с опаской смотрела на Лагуну. Она отошла от причала и села под навес возле бассейна. Костя унес экран на веранду и вернулся за пультом управления, смонтированным в небольшом чемодане. Я подошел к Вере. Она застенчиво улыбнулась:

— Как ты сможешь теперь жить здесь совсем один?

Я сказал, что о кальмарах такого размера уже известно, и напомнил ей о Великом Кальмаре.

— Все это так. Все же страшно, Ив, после всего увиденного. Я как вспомню эти лучи-руки, мне становится жутко. Бедный Рудольф…