Большая ошибка
Шрифт:
Саша переступала с ноги на ногу, следуя за моими дергаными движениями. Я вспомнил Мили, которая учила меня чувствовать музыку. Но в комнате было тихо, как на кладбище. Поэтому я сам начал мычать что-то, чтобы обозначить движения в такт.
Не сразу понял, что за мелодия, но неожиданно она стала более понятной мне самому. Я даже пропел, безумно фальшивя и переводя на русский песню Синатры:
– Пусть идет этот снег, этот снег.
Удивительно, но Саша стала тихо смеяться, пока я продолжал мычать через слово то по-английски, то
– Серьезно? Рождественская песня из «Крепкого орешка»? – подтвердила она мои догадки.
– Отличная песня, – попытался обидеться и перестал петь.
Как-то сразу мы отпустили друг руга. Саша сделала шаг назад.
– Отличная песня, – повторила она мои слова. – Идеальная. Спасибо.
Я не знал, за что она благодарит меня, но на всякий случай вернул ей любезность.
– И тебе. Ты очень красивая.
– Ты тоже.
Это был самый странный диалог в моей жизни. Но я никак не мог закончить эту агонию.
– Ты уверена?
Саша долго не отвечала. Она опять отвернулась к окну. Солнце скрылось, пошел мелкий дождь. Невеста уставилась на дождливый голый осенний сад и как будто ему сказала:
– Тебе пора. Я спущусь через десять минут.
Я хотел повторить ее слова. Саше тоже пора. Пора прекратить это фарс. Пора снять это ужасно прекрасное платье. Пора сесть в мою машину и уехать с этого праздника лицемерия. Но в этот раз я не стал ничего говорить. Ее гордая спина и холодный голос погасили мое возмущение.
Я развернулся и ушел, как она и просила. Я не хотел спасать ее против воли. Она должна захотеть сама. Только тогда я буду рядом.
Да, как ни крути, а я все же гордый гондон.
Не знаю, на какую булку я буду мазать свою сраную гордость. С чем жрать все это дерьмо тоже не представлял. Зато уткнулся лбом в дверь, за которой нашелся унитаз и раковина. Разумеется, все в сусальном золоте. Я сделал свои дела и быстро вернулся на первый этаж.
В гостиной уже все было готово.
Я плохо помню роспись. Очнулся уже в машине, когда все поехали продолжать в ресторан. Дождь лупил по стеклу. Дворники едва справлялись. Мозг включился, чтобы довезти меня до кабака в целости. Я бы предпочел опять встать на автопилот, но больше такого счастья со мной не случилось. Пришлось изображать нормальность, что-то отвечать Жене, участвовать в дебильных конкурсах ведущего. Я все время смотрел на часы. Нужно продержаться до шести – и свалю.
Но в итоге по сторонам я тоже глазел и замечал много странностей. Пытался глотать, но все равно не сдержался. К вечеру народ действительно упился и официоз спал. Женька ушел покурить с ребятами на улицу, а я сел на его место и спросил у восковой Саши:
– Странная свадьба, не находишь?
– Что тебе не нравится? – моментально завелась она, перекрикивая музыку дискотеки.
– Где твои родители?
– Дома.
– Он их не пригласил?
–
– И ты на это согласилась? – не унимался я.
А Саша вдруг сверкнула на меня глазами и резко ответила:
– Это мое решение, Марат. Им тут не место.
Я покачал головой, не веря в ее слова. Отстранился и рассматривал лицо невесты. Она давно убрала фату назад. Дорогой макияж даже к вечеру не поплыл. Но губы были красными, воспаленными. Я не смотрел, как они целовались, но сейчас ясно видел, что Женя не был нежным с ней.
Все совершенно не укладывалось в мои критерии «долго и счастливо». Ей будет плохо. Она это знает. И раньше знала. Но все равно вышла за него.
– Неужели я так ошибся в тебе, Саш? – проговорил я, потому что не мог промолчать.
Она пожала плечами равнодушно, не уронив маску с лица.
– Какая разница теперь? – ответила Саша вопросом на вопрос.
Никакой.
Я встал и пошел искать Грифа. Он стоял на улице, ржал. Пришлось махнуть, чтобы привлечь внимание. Женька заметил меня, извинился и подошел сразу.
– Уже пора? – уточнил он.
– Да.
– Я Сашку позову. Проводим тебя до машины.
– Не надо. Я с ней уже попрощался. Пусть поест. У вас то горько, то конкурсы. Невесту совсем замотали.
– Да, такой день. Ты прав, как всегда, Казаев. Спасибо, что не кинул меня.
Женька уже был теплый от коньяка и полез обниматься. Я хлопнул его по спине, не отталкивая сразу. Гриф был признателен. Мне было тошно. Он отпустил меня и тоже саданул рукой по плечу, отпуская.
– Совет да любовь, – буркнул я и поспешил к стоянке.
Дождь продолжал моросить. Очень хотелось позвонить маме, но я сдержался. Она сразу поймет, что я в лоскуты и начнет допрашивать. Я все ей обязательно вывалю, и она будет переживать. Не вариант.
Поэтому я поехал к брату. Руслан был дома. Мили тоже. Они выглядели отвратительно милыми. Скорее всего, недавно трахались. Собственно, молодожены. Имеют право. Могли и послать, но встретили меня радушно.
– Ты откуда такой нарядный? – удивился Рус, рассматривая мой пиджак с цветочком.
– Со свадьбы, – буркнул я мрачно.
– Почему такой трезвый тогда?
– Долго рассказывать. Налей.
Мили, не здороваясь, просто подошла и обняла меня. Я кисло улыбнулся. Малявка всегда чувствовала, когда мне паршиво. Она знала слишком много, не зная ничего.
– Федра вышла за Тесея? – шепнула Ми мне в ухо.
– Да, – выдохнул я, отпуская жену брата.
Милана отошла от меня подальше, взглянула на Руслана. Она боялась нам помешать.
– Наверное, я пойду… – проговорила она.
Я поднял бровь.
– Куда ты пойдешь, Ми? За бортом холодно и мерзко. И темно до кучи.
– По магазинам, – предположила она.
Руслан хмыкнул, разливая текилу по рюмкам, не влезая в наш идиотский диалог. Но уши грел.
– Сиди дома, балерина. Ты точно не помешаешь мне напиться.