Большая Советская Энциклопедия (БУ)
Шрифт:
Только начало промышленного переворота в 30—50-е гг. 19 в. привело к резкому преобладанию вольнонаёмного труда в обрабатывающей промышленности. В горнозаводской промышленности принудительный труд преобладал ещё накануне крестьянской реформы 1861 . В течение 18—1-й половины 19 вв. сложился капиталистический уклад. Со 2-й четверти 19 в., когда мануфактурное производство начало быстро перерастать в фабричное, происходило непосредственное складывание класса Б.
К началу 19 в. торговый и торгово-ростовщический капиталы всё ещё преобладали над промышленным, но уже наметился процесс формирования крупной промышленности Б. из среды мелких промышленников, в значительной мере происходивших из крестьян. Этот путь стал в 1-й половине 19 в. основным в формировании коренной русской промышленной Б. Однако торговля всё ещё оставалась значительным источником доходов крупной Б. Общее число купцов всех трёх гильдий в 1851 было 180 тыс. (в 1,5 раза меньше, чем лиц духовного звания). Крепостной строй создавал многочисленные трудности социально-экономического и государственно-правового характера на пути формирования Б. в самостоятельный класс.
Крестьянская реформа 1861 устранила
В пореформенное время всё ещё сохранялось преобладание торгового и ростовщического капитала, что было одной из причин, ограничивавших использование внутренних накоплений для развития промышленности и облегчавших проникновение в неё западноевропейского капитала. Иностранные предприниматели, переселявшиеся в Россию, русифицировались, пополняя ряды российской Б.
Подлинно промышленная Б. сложилась только в ведущих промышленных центрах и то в основном на базе лёгкой и пищевой промышленности. Один центр сложился на основе московского крупного промышленного капитала, который сочетал производственную деятельность со сбытом текстильной продукции и заготовкой хлопка и льна. В начале 20 в. крупная московская Б. (Морозовы. Коновалов, Рябушинские, Гучковы) превращалась в монополистическую. Её политическое влияние и значение упрочилось, она становилась общепризнанным лидером всей русской торгово-промышленной Б.
Другим центром, к которому тяготели владельцы ряда отраслей тяжёлой промышленности и частных ж. д., был Петербург. С перерастанием в России капитализма в империализм всё более укреплялось господство в промышленности монополистической буржуазии, росло её участие в акционерных обществах. В. И. Ленин указывал: «Число крупнейших акционеров ничтожно; роль их, как и общая сумма богатства у них, — громадна» (там же, т. 32, с. 109).
Наряду с промышленными монополиями (к 1914 действовало свыше 150 монополий) возникали крупные банковские объединения. Банковский капитал сращивался с промышленным, возникал финансовый капитал, который завоёвывал важнейшие позиции в экономике России. Узкий слой российской финансовой олигархии, которая начала складываться в начале 20 в., составили выходцы из высших служащих, деловой технической интеллигенции и крупных чиновников экономических министерств (Н. С. Авдаков, Н. Дитмар, А. И. Вышнеградский, А. И. Путилов, А. П. Мещерский и др.). В целом же процесс формирования финансовой олигархии остался в России незавершённым. Но, несмотря на это, происходило сращивание государственного аппарата с капиталистическими монополиями. Одновременно шло складывание системы государственно-монополистического капитализма, ускорившееся во время 1-й мировой войны необходимостью мобилизации и регулирования государством экономики страны для военных нужд.
Крупная Б. в России была многонациональной. Кроме русских, в её составе были капиталисты — украинцы (И. Г. Харитоненко, М. И. Терещенко), армяне (А. И. Манташев, С. Г. Лианозов, Гукасовы), евреи (Б. А. Каменка, Бродские, С. С. Поляков), азербайджанцы (Т. Тагиев, М. Нагиев, Ш. Асадулаев) и др. В неё входили и обрусевшие выходцы из стран Запада — Э. Л. Нобель (из Швеции), Кнопы (из Германии), Арманды и Ю. П. Гужон (из Франции), Торнтоны (из Англии) и т.д.
От монополистической Б. и формировавшейся финансовой олигархии отличалась Б. малоразвитых и неразвитых в промышленном отношении районов Российской империи. Здесь преобладало предпринимательство в сфере торговли (особенно хлебом и др. с.-х. продуктами), судоходства и др. с значительными вложениями капиталов в городскую недвижимую собственность. Всё это дополнялось и совмещалось с промышленным предпринимательством в лесной, обрабатывающей и горной промышленности, преимущественно местного значения, редко общероссийского. На этой основе складывались крупные торгово-промышленные фирмы.
Российская Б. была заинтересована как в старых, феодально-крепостнических, так и в самых грубых новых формах капиталистической эксплуатации в центре и на колониальных окраинах.
По подсчётам В. И. Ленина, численность крупной Б. в 1897 достигала примерно 1,5 млн. (с семьями), городской зажиточной мелкой Б. — 2,2 млн. Накануне 1-й мировой войны 1914—18 основные и оборотные капиталы (фонды) в промышленности и торговле России оценивались в 8 млрд. руб ., стоимость городских строений (жилых, торговых и др. помещений) — в 7 млрд. руб . К 1913 насчитывалось 4 тыс. крупных промышленных предприятий с числом рабочих более 200 человек, 22 тыс. средних — с числом рабочих более 16 человек, 150 тыс. кустарно-ремесленных заведений, При 10 тыс. оптовых и 173 тыс. розничных торговых предприятий число хозяев в мелочной и ларьковой торговле 983 тыс. чел. Зато из действующих в промышленности капиталов на долю крупных предприятий падало 82%, в торговле на долю оптовых и розничных — 83%. Наиболее многочисленной и наименее социально однородной была мелкая Б. Она включала в себя средних и зажиточных крестьян, владельцев мелких торгово-промышленных предприятий в городе и деревне. Крестьянство составляло восемь или девять десятых всей мелкой Б. (см. В. И. Ленин, там же, т. 15, с. 64). При разнородном составе Б. экономически преобладала в 19 в. крупная промышленная, а в 20 в. Б. монополистическая. Численно она составляла лишь небольшой слой всей Б.
Российская Б. в процессе своего формирования и развития отличалась политическим индифферентизмом. До конца 19 в. она как класс о себе не заявляла и оставалась политически не оформленной. Образование революционной партии пролетариата, рост массового рабочего движения и его сознательности ускорили процесс политического оформления Б., на рубеже 19—20 вв. возник буржуазный либерализм в среде буржуазной
Оценивая в 1912 социально-экономическую и общественно-политическую роль Б., В. И. Ленин писал, что в России есть две буржуазии. «Одна, это — очень узкий слой зрелых и перезрелых капиталистов, которые в лице октябриста и кадета заняты на деле тем, что делят между собой и Пуришкевичами теперешнюю политическую власть, теперешние политические привилегии. Другая буржуазия, это — очень широкий слои совсем незрелых, но энергично стремящихся созреть мелких и частью средних хозяев, преимущественно крестьян, которым на деле приходится решать вопрос вовсе не о привилегиях в теперешнюю эпоху исторической жизни России, а о том, чтобы не умереть с голоду от Пуришкевичей» (там же, с. 241). И если крупная Б. довольствовалась ролью младшего партнёра в союзе с самодержавием и помещиками, то «вторая буржуазия» оставалась важной силой грядущей буржуазно-демократической революции. Однако легальные и нелегальные политические партии мелкобуржуазной крестьянской демократии были чрезвычайно слабы, во время 1-й мировой войны 1914—18 они стали на позицию шовинизма.
Крупная Б. пыталась предотвратить революцию путём сохранения монархии Романовых и пришла к власти лишь после того, как царизм рухнул под революционным натиском рабоче-солдатских масс (см. Февральская буржуазно-демократическая революция 1917 ). После февральской революции Б. в силу создавшихся условий стала временно и лишь внешне республиканской. Революционная самодеятельность масс, сила пролетариата и первенствующая роль Советов в политической жизни страны не могли не породить у Б. страх за судьбу своих богатств. Вследствие этого она очень быстро стала сплошь контрреволюционной, полностью отреклась от буржуазной демократии и сделала ставку на контрреволюционный переворот с целью разгрома революции и реставрации монархии. Революция способствовала дальнейшей политической консолидации Б. как класса. В 1917 главной политической и правительственной партией Б. становятся кадеты. Если мелкобуржуазные партии и поддержали рабочий класс в Февральской революции 1917, то затем они в своём большинстве стали опорой крупной Б. и Временного правительства. Крестьянство в целом в дни Октябрьской революции 1917 пошло за революционным пролетариатом. Пребывание Б. у власти в течение марта — октября 1917 показало, что у Б. сколько-нибудь значительной социальной опоры не было, незначительными были и её политический и государственный опыт. В обстановке дальнейшего подъёма революции Б. стала на путь саботажа и национального предательства. В ходе Великой Октябрьской социалистической революции 1917 крупная монополистическая Б. была лишена политической власти и затем экономически ликвидирована. Б., как и др. эксплуататорские классы, оказала ожесточённое сопротивление Советской власти. Буржуазно-помещичья контрреволюция развязала в стране Гражданскую войну (см. Гражданская война и военная интервенция 1918—20 ). Окончательная ликвидация мелкой и средней Б. города и деревни завершилась в период построения социализма в СССР.
Лит.: Ленин В. И., Третья Дума, Полн. собр. соч., 5 изд., т. 16; его же, Революция и контрреволюция, там же; его же, «Крестьянская реформа» и пролетарски-крестьянская революция, там же, т. 20; его же, О социальной структуре власти, перспективах и ликвидаторстве, там же; его же, Либерализм и демократия, там же, т. 21; его же, Анкета об организациях крупного капитала, там же; Карнович Е. П., Замечательные богатства частных лиц, СПБ. 1874; Ерманский А., Крупная буржуазия до 1905 г., в кн.: Общественное движение в России вначале XX в., СПБ. 1909—10; Берлин П. А., Русская буржуазия в старое и новое время, М., 1922; Лященко П. И., История народного хозяйства в СССР, т. 2, М., 1956, гл. 15; Яковцевский В. Н., Купеческий капитал в феодально-крепостнической России, М., 1953; Рындзюнский П. Г., Городское гражданство дореформенной России, М., 1958; Павленко Н. И., Одворянивание русской буржуазии в XVIII в., «История СССР», 1961, № 2; Волков М. Я., формирование городской буржуазии в России XVII—XVIII вв., в сборнике: Города феодальной России, М., 1966; К вопросу о первоначальном накоплении в России (XVII—XVIII вв.). Сб. ст., 1958; Очерки экономической истории России первой половины XIX в. Сб. ст., М., 1959; Гиндин И. Ф., Государственный банк и экономическая политика царского правительства (1861—1892гг.), М., 1960; его же, Русская буржуазия в период капитализма, ее развитие и особенности, «История СССР», 1963, № 2—3; его же, О некоторых особенностях экономической и социальной структуры российского капитализма в нач. XX в., «История СССР», 1966, №3; Волобуев П. В., Пролетариат и буржуазия России в 1917 г., М., 1964.