Большая зачистка
Шрифт:
— Пока, Пит.
Турецкий положил трубку, посмотрел под ноги, обнаружил здоровое мокрое пятно на ковре вокруг себя, подумал, что Ирка наверняка устроит ему самый натуральный бенц. Собачку, что ли, завести? Чтоб при случае можно было на нее свалить — песик, что с него взять? Вот и Нинка тоже просит, чтоб в доме появилась какая-нибудь живность. Ага, а кто ее выгуливать станет? Нет, рано еще, не созрели…
Турецкий прошлепал на кухню, где на газовой плите остывала большая турка с кофе. Налил чашку, стоя выпил и наконец подумал: а чего это Питер звонил? Тем более — домой? У него что же, частный визит? Такого за Реддвеем вообще-то не водилось. Да и не великий он любитель
Размышления прервал новый телефонный звонок — не нервный, а нормальный, даже чуть задумчивый, местный, московский. Александр Борисович вернулся к аппарату.
— Саня, ты еще дома? — услышал он голос Меркулова. Это — в ответ на его «алло!». — Ты что молчишь? — Зам генерального прокурора был чем-то явно озабочен. — Что с тобой?
— Как всегда, поражен твоей проницательностью, — хмыкнул Турецкий.
— Чего? Ах да! Ну конечно, вопрос отчасти дурацкий!
— Отчасти, — согласился Турецкий.
— Это хорошо, что ты еще дома. — Меркулов пропустил мимо ушей сарказм подчиненного. — Потому что прямо сейчас ты примешь приличный вид и, не заезжая на работу, отправишься на Лубянку, в известный тебе серый дом, где на твое имя выписан пропуск к генералу Жигалову. А потом заглянешь ко мне, понял?
— Ничего не понял, но сделаю, как велит начальство. Два вопроса. Что означает по-твоему приличный вид? А второй — вот: только что звонил откуда-то, с той стороны, старина Пит, собирается приехать. Не в курсе зачем?
— Так. По первому вопросу проконсультируйся с Ириной Генриховной, ее советы тебе — всегда на пользу. По второму. Визит связан, понял?
— Нет. Я тупой, Костя. Или это не для телефона?
— Это вообще ни для чего! — почти вспылил Константин Дмитриевич, обычно спокойный и рассудительный. Но, видно, достал уже его Александр Борисович. — Ты у меня хочешь узнать, какой информацией располагает твой собеседник? Понятия не имею! Ты сам умный и знаешь, о чем можно говорить, а по поводу чего следует засунуть язык в… словом, туда, где ты постоянно пребываешь по причине своей неавторизованной активности. Самодеятельности, короче.
— Но вопросы связаны, ты говоришь?
— Вот именно. Думаю, нужна им консультация. Давай, потом доложишь. — И Костя дал отбой.
— Н-ну-с, кто следующий? — задал вполне риторический вопрос Александр Борисович, сбрасывая халат и выставляя на подзеркальник в ванной бритвенный станок «Жиллетт», баллончик с пеной для бритья — «Жиллетт» и наконец флакон туалетной воды — тоже «Жиллетт», словом, «лучше для мужчины нет!». Так, вероятно, решила Ирка, покоренная телевизионной рекламой.
А через двадцать минут, призывно пахнущий свежестью морских просторов, Турецкий усаживался за руль своей «семерки». Машина стояла на свежезаасфальтированной площадке, где с неделю назад взорвался шикарный БМВ Глеба Бирюка. Конечно, ставить свою машину на то место, которое можно было назвать в некотором роде могилой, наверное, было не очень здорово, но Александр Борисович прочно усвоил доставшуюся ему в наследство от старшего поколения фронтовую мудрость: снаряды дважды в одну воронку не падают.
Да, пошла уже вторая неделя, а дело об убийстве на Новой Басманной так и застыло на мертвой точке. И это злило Турецкого, который больше всего на свете ненавидел «висяки».
Он не поленился и сам съездил в ОВД «Хамовники», а затем и в межрайонную прокуратуру, где с лета пылилось дело об ограблении НИИ биомедицинской химии. Он послал затем своего боевого
Нужны были какие-то дополнительные толчки, хотя бы мелкие факты, чтобы сдвинуть дело с места, но их не имелось. Рассчитывать на счастливый случай? Это тоже не в характере «важняка» Турецкого. Вот он и злился. А теперь еще чего-то от него и ФСБ потребовалось!
Генерал Жигалов наверняка очень любил смотреть на себя в зеркало. Все в его внешности казалось тщательно отработанным: и прическа, и взгляд — чуть искоса и с максимальной доброжелательностью, как у известного телеобозревателя, и голос поставленный, и костюм строгий, и модный галстук, завязанный широким узлом. Человек с картинки. Раньше такие портреты выставляли в витринах парикмахерских — вот, мол, чего тут из обычных людей умеют делать.
И так же картинно был гостеприимен. Они сидели с Турецким за приставным столиком, перед ними стояли чашки с чаем и — в маленькой розеточке — горка птифуров, миниатюрных пирожных.
«Вот и буфет у них не изменился», — думал Турецкий. Всякий раз, когда ему доводилось посещать высокое начальство в этом доме, его обязательно угощали чаем с птифурами. Уж и перестройка давно кончилась и забылась, а от их птифуров никуда не денешься…
Говорил генерал.
— Вот, я вам просто покажу заголовки их газет… — Он взял со своего письменного стола пачку зарубежной прессы, перелистнул одну газету, другую. — Пожалуйста! «На Европу надвигается эпидемия электронных грабежей»… Нате еще: «Хакеры из Москвы становятся хозяевами американских магазинов»… «Электронные воры залезли в сети Пентагона». Ну и масса подобных. То есть о чем речь? Хакеры, Александр Борисович. Наши российские умельцы, понимаете ли! Гроза Пентагона, ЦРУ и ФБР, вместе взятых. Вот какое дело. — И без всякого перехода: — А что вам известно о Питере Реддвее?
«Хороший заход», — подумал Турецкий. Но только ведь и он сам, как однажды выразился Костя Меркулов, не от конфирмации.
— Питер, говорите, Леонид Эдуардович? А у вас, простите, допуск есть?
Жигалов замер от подобной наглости. Но тут же улыбнулся и кивнул.
— Тогда не понимаю сути вопроса, — пожал плечами Турецкий. — Директор «Файф лэвела». Бывший замдиректора ЦРУ. По-моему, у них там чинов нет, но он точно — генерал. Вот как мы с вами. Толстый такой генерал, — Турецкий развел руки в стороны, показывая габариты старины Пита. — И это известно определенному кругу лиц.
Ни один мускул не дрогнул на лице Жигалова.
— Он летит к нам. Время прилета будет еще уточнено. Хотелось бы…
— Понимаю, у меня наверняка будет с ним встреча. А вы, очевидно, связываете его появление в Москве с активизацией российских хакеров? Что, сперли что-нибудь из тех самых сетей Пентагона? Ну мастера! — восхитился Турецкий. — Ну артисты!
— В том-то и дело, что артисты… — На гладкий лоб генерала набежала тень озабоченности. — Но вот что эти артисты добыли, нам хотелось бы знать. То есть не факт, а-а… вы понимаете?