Большая земля

Беннет Дуайт

— Отлично! Здорово придумано! — воскликнул Райлэнд, и Кларк согласился с ним.

Но вдруг Перри Мопин, почти все время молчавший, выступил против.

— А что если это не настоящий лагерь?

— А что это тогда? — спросил Кларк.

— Не знаю. Мне кажется, что они ведут себя подозрительно тихо. Где их лошади?

Даже Кларк не нашелся, что ему ответить. Что-то действительно заставило Перри заподозрить неладное.

— Дайте мне десять минут, — продолжил Перри, — я хочу посмотреть все поближе, прежде чем открывать стрельбу в кого попало.

Он спрыгнул

с лошади и бесшумно растворился в темноте, остальным ничего не оставалось, как ждать.

Время тянулось долго. Вдруг все услышали голос Перри со стороны костра.

Кто-то раздраженно переспросил:

— Что он говорит? Я не слышу.

Колли Деккер холодно пояснил:

— Он кричит, чтобы мы шли к костру. Там его друзья — индейцы из резервации уорн-спрингз.

Их было шестеро, нескладных черноволосых мужчин. Осборн расслышал несколько имен: Стемальт, Скульпс, Итовис. Они говорили на дикой смеси английского и их родного языка, но Мопин, казалось, понимал речь этих людей. Он о чем-то побеседовал с ними, его подвели к телу, завернутому в одеяло. Мопин дрожал, рассказывая товарищам историю этих несчастных из уорн-спрингза.

— Это Квеапама — вождь уорн-спрингзов и уэккосов.

Они получили разрешение покинуть резервацию, чтобы поохотиться, но тут же повернули назад, узнав о близком соседе — Паулине. Днем Паулина напал на них. Им удалось отбить атаки, и тут Паулина пригласил Квеапаму на разговор. Как только он вышел им навстречу, снэйки расстреляли его в упор. Это было настоящее убийство!

Том Райлэнд вставил:

— Минутку! Они уверены, что это был Паулина?

— Должно быть. Они хорошо знают Паулину. — Индеец по имени Стемальт торжественно поведал, что он сам видел, как пуля из его ружья попала в Паулину и отскочила, не причинив последнему ни малейшего вреда. Перри досказал за Стемальта, что снэйки не стали трогать оставшихся в живых, но забрали лошадей и отправились вверх по течению к горам, как и предсказал Колли Деккер.

— Я им сказал, что мы преследуем Паулину. — продолжил Мопин, — они хотят с нами.

— Но ведь у них нет лошадей! — оборвал его Милт Таггарт.

— Пешком. Завтра они уже будут на тех холмах, когда мы приедем.

Расс Браун, с самого начала неохотно примкнувший к отряду, промямлил:

— Я сомневаюсь, что есть смысл продолжать поиски.

— Хочешь вернуться? Сейчас? — Джим Кларк взорвался. — Сейчас, когда нас отделяет один-два часа езды и когда мы точно знаем, что впереди Паулина!

Том Райлэнд поддержал Джима.

— Поздно сдаваться. Как думают остальные?

Все решили продолжить преследование. Отряд пополнился за счет уорн-спрингзов, жаждавших мести за убитого вождя. На поиски отвели следующий день.

У индейцев был запас оленины, добытой на охоте, которым они с удовольствием поделились с белыми союзниками. В этой местности осенние ночи были холодными и влажными. Осборн оделся потеплее и направился вниз к берегу, чтобы выкурить трубку и побыть одному. Чэд облюбовал плоский валун, удобно на нем расположился и стал прислушиваться к ночным звукам, наблюдая за постоянно

изменяющимися отражениями звезд на поверхности струящейся воды.

Он очнулся, услышав чьи-то шаги у себя за спиной. Чэд различил скрип ботинок. Возник темный силуэт, и раздался голос Тома Райлэнда:

— Осборн? Я не помешал?

— Нет.

Том сел на бревно.

Помолчали. Потом Райлэнд спросил:

— Что ты думаешь?

— О чем?

— Об этом деле. Славою мы себя пока не увенчали.

Осборн затянулся.

— После того, как я увидел, что они сделали с уорн-спрингзами, я решил, что буду искать Паулину.

— Да, я с тобою согласен.

Они слушали ночь. Райлэнд сказал:

— Думаешь о завтрашнем дне? Встретимся ли мы с ними?

Об этом думал и Осборн. Так, солдаты, отдыхая перед сражением, когда не хочется спать, предаются одним и тем же мыслям. Но вслух Чэд сказал другое:

— Вряд ли этим дело закончится. Знаю по военному опыту.

— Я давно хотел спросить. Ты мало о себе рассказывал, но я догадался, что ты, должно быть, служил офицером.

— Я, наверное, был самым плохим лейтенантом в армии Гранта. С самого начала все знали, что войну мы выиграем, но я всегда считал, что не следовало проливать столько крови.

— В конце концов ты выбрался живым и невредимым.

Инстинктивно Осборн потянулся к все еще нывшей левой руке, где пуля повстанцев раздробила кость, и добавил:

— Мне повезло.

— Ты разочаровался в войне?

— Да, и это независимо от моего личного отношения к Гранту.

Тишину пронзил вой животного.

— Койот, — сказал Райлэнд. Он подобрал голыш и задумчиво вертел его в руках. От костра доносились голоса.

Холодало.

— Ты говоришь красиво, — начал Райлэнд, — наверное, закончил колледж?

— Самый дорогой, какой могли оплатить родители, — ответил Осборн. — Потом мне купили патент на офицерский чин, не подумав, подхожу ли я для военной службы. Сначала мне прочили место маклера в конторе отца в Нью-Йорке. На войне я убедился, что людьми, даже лучшими из лучших, движут меркантильные устремления. Война — это тоже бизнес и нажива. Я решил уйти.

— А сейчас ты думаешь вернуться?

Осборн чуть заметно улыбнулся.

— Орегон с каждым днем мне все больше нравится.

Том размахнулся и швырнул камень в воду, в месте падения пошли широкие круги.

— Да, — Том сцепил кисти — я неотесанный парень, почти не учился и умею только писать и немного считать. Но я хорошо знаю Орегон. Если тебе нужна будет помощь, обращайся ко мне, я всегда помогу.

— Спасибо, — поблагодарил Осборн. — Буду иметь в виду.

— Запомни еще, что я тебе говорил о работе в Каньон-Сити. Если надо будет, я замолвлю словечко перед Эмилией Бишоп. На первых порах мы с Колли все тебе объясним, да и платят там неплохо.

— Стоит подумать о твоем предложении.

Осборн чувствовал, что хоть они были совсем разными, их уже связывала дружба. Во время войны в душе Чэда образовалась пустота, которую сейчас хотелось заполнить чем-то добрым и хорошим. Том поднялся.