Больше, чем друзья

Куинн Джиллиан

Смеясь, я снимаю шлем:

— И это должно стать главным аргументом в твою пользу? Дьюк — самый недружелюбный человек, которого я когда-либо встречал.

Она толкает меня локтем в плечо, на ее лице широкая ухмылка «пошел ты»:

— Мои братья могут быть немного…

— Властными, — заканчиваю я за нее. — Сумасшедшими.

— Нет, глупыш, — она смеется. — Они не так уж плохи. Дьюк и Остин заставили бы большинство парней сверкать пятками, но ты не большинство парней. К тому же, папа настоял, чтобы ты поехал с нами, так как твоя мама не смогла приехать.

Как

бы сильно моя мама не хотела лично посмотреть, как я играю, она не могла позволить себе эту поездку. Один только перелет обошелся бы ей почти в месячную арендную плату, не включая гостиницу и другие расходы. Я работал в пиццерии столько часов, сколько мог, между хоккеем и учебой, но денег не хватало.

Я вздыхаю от ее слов.

— Эй, я не это имела в виду, — Кэт берет меня под руку и притягивает ближе. — Если кто и должен был быть здесь, так это твоя мама. Но посмотри на это с другой стороны. Ты сможешь позволить себе возить ее на каждую игру, в которую когда-либо сыграешь, как только попадешь в НХЛ.

Прижимая ее к себе, я наклоняюсь, чтобы поцеловать ее в лоб:

— По крайней мере, у меня был один из моих талисманов на удачу.

— Иногда ты бываешь таким занудой, — она одаривает меня кривой усмешкой, которая доходит до ее глаз.

— Могло быть и хуже, — возражаю я.

— Верно, я могла бы получить Плохиша Дина, а мы оба знаем, что он мне ни капельки не нравится.

Я фыркаю:

— Я не Плохиш. Тот, кто придумал это имя — придурок, и я должен надрать ему задницу.

— Мне неприятно тебя огорчать, но ты вроде как заслужил это прозвище, Плохиш Дин, — она говорит это снова, чтобы подразнить меня.

— Просто будь благодарна, что тебе не удается видеть его так часто.

— Слава богу, только когда ты пьян. Я бы не справилась, если бы ты был таким все время. Ты такой обидчивый, когда твое альтер-эго выходит поиграть. И тебе нравится быть слишком… обнаженным, — она оглядывает меня с ног до головы, как будто ей нравится то, что она видит, — потому что я знаю, что это так, — но ее лицо ничего не выдает.

Я прижимаю руку к сердцу, делая печальное лицо:

— Ты ранишь меня.

Кэт хихикает и тянет меня за руку, увлекая к выходу с катка:

— Ты не ранен. Перестань вести себя как ребенок и прими душ. От тебя ужасно воняет, а через час уходим в ресторан. Папа не будет тебя ждать, так что пошевеливайся.

— Ты такая властная кошечка, — шучу я, используя свое прозвище против нее.

Она, как обычно, мурлычет мне, и мы оба смеемся.

По крайней мере, одна из дорогих мне женщин была здесь, чтобы посмотреть, как я выигрываю очередной чемпионат. Кэт идет со мной до раздевалки, где мы расстаемся, обещая встретиться позже. Жаль, что я не могу присутствовать на ужине в качестве ее парня, а не лучшего друга.

ГЛАВА 8

Четвертый Курс

Кэт

После того, как я слишком долго провозилась со своими волосами, я отказываюсь от локонов, которые не хотят держаться на месте, и спешу вниз,

в вестибюль, чтобы встретиться с Дином. Он остановился со своей командой в нескольких кварталах отсюда, в недорогом отеле. Я планировала сделать то же самое, но мой отец настоял на том, чтобы забронировать мне номер люкс в отеле «Пенинсула», что было абсолютным перебором на выходные.

Двери лифта открываются, и через несколько секунд я выхожу и вижу Дина, одетого в черные оксфорды и слаксы, которые идеально сочетаются с его смуглыми чертами лица. Даже зимой на его оливковой коже все еще остается легкий загар. Ожидая, прислонившись ладонью к стене, как будто он держит эту чертову штуку, Дин выглядит как греческий бог, со своими короткими волнистыми уложенными волосами, и мускулистым телом, доведенным до совершенства.

У моего лучшего друга нет недостатка в женщинах, которые бросаются на него — и не без оснований. Трудно не испытывать влечения к Дину. Но мне нравится, что он мой друг. Наша ситуация слишком сложна. Иногда я задаюсь вопросом, не разрушила ли я нашу дружбу, попросив его лишить меня девственности. Но как бы то ни было, я ни о чем не жалею. Он обыграл меня в аэрохоккей, и с тех пор мы были неразлучны.

— А ты прихорошилась, — говорит мне Дин, подмигивая и как обычно самоуверенно ухмыляясь.

Он разглядывает каждый изгиб моего тела, от ног до лица, заставляя меня чувствовать себя несколько неловко в облегающем красном платье, которое подчеркивает мои светлые волосы и светлый цвет лица. Хорошо, что на мне зимнее пальто, прикрывающее наиболее открытые части моего тела.

— В кои-то веки ты выглядишь как девчонка.

Если бы он не был моим лучшим другом, мой кулак прямо сейчас врезался бы ему в челюсть. Дину сходят с рук вещи, которые я не позволяю никому другому. Это был его способ сделать мне комплимент, не делая отношения между нами слишком странными.

Я смеюсь над его глупым комментарием и качаю головой:

— Спасибо, придурок. Ты и сам не так уж плох.

Он протягивает мне руку, улыбаясь как идиот и совершенно не обращая внимания на мой выпад в его сторону:

— Готова к ужину, Котенок?

— Да, умираю с голоду, и мне не терпится увидеть своего отца и братьев. Я не видела их больше месяца.

— По крайней мере, у тебя будет с ними все лето.

Я улыбаюсь при мысли о наших ежегодных традициях в поместье Болдуин, доме моего детства недалеко от Чикаго, всего в сорока минутах езды от того места, где мы сейчас находимся.

— Папа хочет, чтобы ты приехал этим летом. Вчера вечером он спросил меня по телефону, присоединишься ли ты к нам.

— Я бы ни за что на свете это не пропустил. Где бы ты ни была, я хочу быть там, но я не могу оставить свою маму совсем одну. Ей нужно, чтобы я помог ей со счетами.

Как только я приближаюсь к нему, Дин притягивает меня к себе, прижимая к себе. Мои младшие братья любят Дина за то, как он заботится обо мне. Такер и Тео также являются причиной того, что мы никогда не развивали наши отношения дальше.