Больше, чем офис
Шрифт:
– И все идет по плану! – в исступлении визжала женщина, размахивая грудью, подобно попу, пустившему в свободное плавание, а если быть точнее,– полет, свое кадило.
Жизнь, которая…
– Друзья, любуясь красками и разноцветием лета, не могу не вспомнить предшествующее сему богатству, весну. Которая в этом году выдалась, что надо! Восхитительно, как робкая капель в начале апреля породила обильное снеготаяние. И стройные ручейки превратились в бурные потоки, стремительно уносящие вдаль в своих волнах последнее дыхание зимы. – Торжественным
– Вы забыли добавить: «видите ли»,– съехидничал обладатель вычурных запонок, буквально пожирающий сальным взглядом колышущие прелести женщины, которые весьма недурственно компенсировали отсутствие у неё слуха.
– Простите, у вас случайно не найдется влажной салфетки? – смущенно спросил мужчина с чрезмерным количеством геля.
– А моей женой накормили толпу! – продолжала женщина, ловя непослушными пальцами замок молнии сбоку юбки.
– На завтрак кофе и бутерброд с сыром. Люблю, видите ли, кофе. – Не к месту признался, кричавший: «Браво!»
– Ну, чума! Ну, чума! – возбужденно чирикал обладатель сального взгляда и вычурных запонок.
– Как на счет носового платка? – Поинтересовался мужчина с чрезмерным количеством геля на волосах. – Бумажного полотенца? Хотя бы запасной рубашки?
Иволгин понял, что бессмысленно… Бессмысленно злиться на людей. Бессмысленно пытаться обратить на себя внимание. Бессмысленно было все. В первую очередь, сама жизнь. А уж уход из нее, тем более. Тогда, для чего? Тогда, зачем? Тогда, почему?
Иволгин едко ухмыльнулся. Забавно. Всю жизнь уверенно делать вид, что знаешь ответы, при этом никогда, по сути, даже толком не расслышав изначально заданных воросов. Человечество, представилось Иволгину, сборищем зубрежников, которые когда-то придумали удобные для себя истины, возвели их в ранг неопровержимости и, с тех пор бубнят их себе под нос, чтоб не забыть. И носы от этого бубнежа к верху. И головы, соответственно. И короны нацепили, мол, вершина эволюции – Человек Разумный. Только вот не может зубрежник разумным быть. Он за миллион повторений все запомнит, это да. А вот, поймет ли? Вряд ли.
Прилежные зубрежники строят из себя мудрецов, делают вид, что знают эту жизнь, это мир. Ни дать, ни взять демиурги! Забавно? Да, живот со смеху надорвешь!
– …растоптали ей плоть! – Взмыленная от пота женщина покончила с юбкой и в исступлении принялась за трусики.
– Вы, простите за бестактность, не в той тональности поете,– заметил, крикнувший: «Браво!», наконец оторвавшись от своих ботинок.
– Пошел на х..й! – Взвизгнула женщина и кинула свои трусики в его, наливающимся алым, лицо.
– Поддерживаю! Иди на х..й, чмо бесхребетное! – Вступился за даму обладатель вычурных запонок и сального взгляда. – Всё, бл..ть! Лишен права на участие в групповом соитии!
– Что?!? – взревел, крикнувший: «Браво!», яростно пыхча себе под нос, пытаясь сдуть с него трусики. Видимо напрочь позабыв о наличии собственных рук и их возможностях.
– Вас только что послали,– объяснил мужчина с чрезмерным количеством геля на волосах. – Но вы не вздумайте обижаться. Она, по всей видимости, сошла с ума. Этот – ни о чем кроме секса думать не может. Вот он – некоторое время назад возымел желание выброситься из окна. Я вот стою, гелем истекаю. Все мы тут е..анутые.
– И все идет по плану! – Крикнула женщина и, шмякнувшись на стол, широко раздвинула ноги.
– Я первый! – прогрохотал обладатель вычурных запонок и сального взгляда, и бросился на женщину, расстегивая в прыжке ширинку.
– Ай! Б..ять! – Вдруг заорал Иволгин, схватившись за ушибленную икру и, спрыгнул с подоконника внутрь кабинета.
Из окна показался фрагмент лестницы, а после сияющая каска с не менее сияющим лицом.
– Давай! – Гаркнуло сияющее лицо куда-то вниз. На сцене появился потертый временем пожарный рукав. Последующее пеноизвержение было сопровождено недовольным визгом двух разъединённых тел; радостным возгласом: «Наконец-то смою этот чертов гель!», еще более радостным криком: «Браво, мать вашу! Браво!!!»; и тихим поскрипыванием зубов Иволгина…
***
06:00
«…рвался сюда что есть силы, но здесь ни х..я не красиво…» * – звучала песня, установленная на будильнике телефона Иволгина. Он отключил мобильник, потянулся, протяжно зевнул и не менее протяжно подумал: «Да-а-а, уж…»
* «Некрасиво» – С. Рудаков гр. «Радиопомехи»
Август.
Бессмысленная жара.
16:29
– За окном, под сенью берез, развалилась собака. Развалилась, Прохор Амбросович, не на части. А в том смысле, что спит. Хотя существует небольшая вероятность, что она и не спит вовсе. Если принять во внимание все аспекты, касающиеся, занятой ей позы, то можно сделать определенные выводы, что собака дремлет. Да. Пожалуй, дремлет. Хотя…
– На что вам cдалась эта собака?
– Действительно, на что? Не понимаю. Как и не могу понять, почему это я в свое время в лётное училище не поступил? Сейчас бы был пилотом какого-нибудь пассажирского…
– Позвольте, угадаю, это метафора? На тему, почему люди не летают?
– Да, при чем тут это?!
– А что тогда вы имели в виду?
– Как что? Стюардесс, конечно!
– Прозаично мыслите, коллега.
– Отнюдь, весьма поэтично.
– И в чем заключается поэзия?
– Я бы им стихи посвящал!
– Ну, знаете. Как-то всё это с запахом корысти.
– Думаю, моя корысть подошла бы к их духам!
– А я вот думаю, воображение у вас разыгралось.
– Фантазии?
– Грезы!
– Мечты?
– Даа… Где вы, а где штурвал…
– Нет, нет! Где я, а на штурвале – она!
– Не паясничайте, вам это не идет.
– Да? Вы это серьезно?
– Более чем!
– Чем что?
– Что «что»?
– Мои восторги, Прохор Амбросович! Сумели-таки загнать меня в тупик!