Больше не могу

Айрон Мира

— И вам хорошо, и нам ещё лучше, — тоже тихо ответила Эля. — Как вы нам помогали, когда ребята совсем маленькие были!

— Скоро ещё Юля родит, приедут с Эдиком,

так совсем у нас будет детский сад! — мечтательно сказала Любаша.

Эдик с Юлей поженились полтора года назад и сейчас ждали мальчика, который должен появиться на свет в начале осени.

— А Катя как, не собирается пока?

— Ей ещё год учиться, она и так на два дома, пока не до того. Да ещё подумывает об аспирантуре в Питере.

— Надо же, как она тогда удачно к Рустаму съездила! Я шутила, что мы тут её оставим, а оставил он у себя! Ну почти.

— Да уж, — улыбнулась Эля.

Тогда, два года назад, Катя, пока гостила у Рустама и Нины в Питере, случайно познакомилась там с молодым человеком и в то же лето вышла замуж. Перевелась учиться в Питер, но часто ездила к отцу и бабушке.

Дима официально так пока и

не женился, но жил с какой-то женщиной. Эля особо не интересовалась, а ребята всё равно рассказывали.

Ларисе Ивановне исполнилось восемьдесят четыре, но она пока была «бодрячком», следила за своим здоровьем, сохранила всё тот же ясный ум и острый язык. Они регулярно созванивались с Элей, и Лариса Ивановна твёрдо стояла на том, что дождётся, когда Эля и Илья привезут к ней познакомиться близнецов.

Услышав смех Дианы, Эля выглянула из-за куста жимолости. Около манежа стоял Илья, и дочка радостно скакала, глядя снизу вверх отцовскими светло-серыми глазами с тёмным ободком. Матвей философски сидел, разглядывая мягкую книжку, а ещё больше пробуя её на зуб.

— Классика, да, Эля? — рассмеялся Илья. — Папина дочка и мамин сын!

Он присел возле манежа, и Диана, смеясь, обняла его, прижавшись пухлой щёчкой к его голливудской небритости.

Конец.