Больше не уснёшь
Шрифт:
Легион мёртвых детей уже ломится в двери…Ты бежишь вверх по лестнице, хочешь укрыться в комнате на втором этаже… Резко дёргаешь ручку, но ничего не происходит… Дверь заперта…А дети гвоздеголовой толпой уже в доме…
Всё внезапно стихает…
Сейчас ты всех их увидишь… Ну вот и они…
Какая-то девочка зацепилась гвоздями в голени за край верхней ступеньки…
Безвекие глаза полны кровавых слёз (ей жаль, не сможет до тебя добраться)…
Но остальные „держат строй“, не торопясь идут к тебе по коридору [гвозди остро карябают стену, оставляя
Мёртвые дети вдавили тебя в закрытую дверь… Они прибивают к ней твоё тело… Прибивают гвоздями, растущими из собственных тел… И каждый из этих детей кричит твоим криком… Они обнимают тебя…
Перед тем, как исчезнуть, ты всё вспоминаешь…
Ты вспоминаешь, что дверь заперта потому, что ты сам закрыл её изнутри перед смертью…»
Оно лишь слышит тихий голос Эммы:
— Если не перестанешь, порушу всю готику…
Но только крепче ядовитые объятья.
Чтобы вырваться, ей нужно «убежать» в воспоминанья.
— Эмка, смотри, что я нашёл…
— Книжка. Где ты её откопал?
Сине-жёлтый день. На небе после дождя прозрачная радуга.
Мальчик и девочка идут по летнему лугу, любуясь полётами бабочек.
— Пошли на наше место…
Словно своя планета внутри чужой планеты, высокий холм над полумесяцем реки. На нём в лесу воспоминаний оставлен идеальный круг поляны.
«Забытый древними цивилизациями или пришельцами других миров, этот… „предмет“ находится здесь со времён появления памяти.»
— Ты знаешь, рядом с ним начинаешь чувствовать, насколько существо «человек» ничего не значит.
— Для кого не значит? Для человека?
— Заметил, он опять лежит не там, где раньше…
Каждый раз зеркальный Камень менял положенье. Всегда, сколько бы раз они сюда не приходили, Камень оказывался на новом месте и вокруг него неизменно был слышен немного пугающий шум, к которому Эмма и Кори сумели привыкнуть.
Они уселись на солнышке. Кори раскрыл книжку на начале, но Эмма забрала её у него и, смеясь над озадаченным видом друга, стала листать лица страниц.
Остановилась она только там, где он сказал «хватит».
Эмма облизнула чуть пересохшие губы, улыбнулась и стала читать:
«Как только „выходные“ двери, протяжно заорав от удовольствия, захлопнулись, их сразу охватила тьма, с которой Кот начал отважно сражаться, то и дело поскальзываясь, падая, натыкаясь на стены.
В пылком неистовстве битвы он призывал темноту капитулировать,
угрожал кровавой расправой, запугивал вечной враждой, разводом и разрывом всех деловых отношений. Потом Кот уверенно сказал „Тихо!“, после чего раздался оглушительный грохот — этот ночной боец что-то уронил. Дальше слышались недовольные окрики, видимо, поломанных растений, а затем посыпалось бряканье разбитого окна регистратуры.
Чёрно-Белая наконец-то клацнула выключателем. Свет озарил поле битвы.
Кот сидел на полу, глаза его сверкали торжеством ярости. Он улыбался улыбкой победителя. Он, как оказалось, содрал со стены единственный кусок обоев в трогательную зелёную полоску; опрокинул с газовой плиты, мирно стоявшей в центре коридора, кастрюлю пельменей, которые тут же разбежались; расколол надвое коврик для ног; раскритиковал в пух и прах учебник по демонологии; раскрошил плитку шоколада, заначенную в учебнике; потоптал зелёные насаждения на подоконниках; разжёг вспышку недовольства персоналом у насекомых обитателей больницы (пауков, тараканов, мух и так далее); сильно нагрел пластилин, доведя его до жидчайшего состояния; буквами нарисовал автопортрет; разрушил чей-то воздушный замок; разбил стекло в карточном домике регистратуры; снёс башенку из домино, возведённую на деньги налогоплательщиков; допил оставленные медсёстрами лекарства; заработал несколько монет пением
и умелой игрой на гитаре; потратил все эти средства на существование, купив смешную пару бутербродов; сыграл сам с собой партию в покер;
с пользой провёл время; и невероятно рассмешил Чёрно-Белую своими чёткими, своевременными действиями.
— Сейчас… я осознаю, что я сделал.»
Эмма захлопнула книжку. Кори с интересом смотрел на неё.
Девочка, весело улыбаясь, открыла последнюю страницу.
— Прочитаем конец?
Кори и слышать не хотел об этом.
Тогда Эмма захлопнула книжку и отдала её другу.
— Может, положим её вон туда? — он показал в сторону Камня.
— Мы же никогда к нему так близко не подходили! — заволновалась Эмма, но Кори уже направился к «цели».
Зеркальный Камень Кошмаров беспечно мерцал на солнце. Когда Кори приблизился к Камню ещё на несколько метров, Эмма всё-таки решилась его остановить. Она вскочила с мягкой травы и уже было побежала за ним, как вдруг что-то резко дёрнуло её сзади.
Эмма испугано обернулась…
Это всего лишь краешек платья зацепился за ветку.
Эмма попыталась быстрее высвободить непослушную ткань, но вредная ветка никак не хотела уступать. Девочка отчаянно рванула подол — и краешек оборвался.
Эмма наконец-то повернулась в сторону друга, готовая кричать, чтоб он остановился, готовая всё ЭТО прекратить…
Но Кори не было. Может, он просто спрятался? Решил её напугать?
«— Сердце! — орёт Кот, хватаясь за грудь. — У меня прихватило сердце…
Я думал — это просто несварение. А нет! Это сердце!»
Кори пропал. Она его везде искала, но так и не нашла…
К вечеру Эмма вернулась домой вся зарёванная. Когда она рассказала про исчезновение друга родителям, те даже не поняли, «о каком таком Кори она тут говорит». Тогда Эмма пошла к родителям Кори и сообщила им о пропаже сына, но оказалось, что «у них никогда не было сына»…
И вообще, в общине никто никогда не знал никакого Кори…
Только Эмма.
В пустыне веет ветер — Её отражение в Камне Кошмаров — Ветер летит сквозь макушки высоких деревьев — Бесшумный крик смерти застыл на каждом остром конце — Мокрый песок на опустевшем пляже — Без него, как без себя — Её последние слова — С неба падают слёзы — В пустыне.