Большой бамбук
Шрифт:
Мимо на велосипедах пронеслась стайка подростков в стеганых жилетах. На всех были желтые пояса участников школьного патруля, в чьи обязанности входит следить за правильным переходом улиц. Перед дверью с другой стороны дома в бронзовой подставке стоял американский флаг, а на самой двери висел увядший венок.
— Они поступили с точностью до наоборот, — сказал первый человек, отбрасывая в сторону очередной хлам. — Народ из Огайо обычно подается во Флориду. Может, эти ребята решили вернуться обратно?
— Сомневаюсь.
Дверь с другой стороны дома открылась, однако вторая, внешняя, осталась на защелке. Голову пожилой женщины украшали бигуди, в одной руке — беспроводной телефон, во рту — сигарета.
— Эй, что вам здесь нужно? Марш отсюда, а не то я вызову полицию!
Человек слева поставил пластиковый стакан и подошел к двери.
— Извините, мэм, мы бы хотели задать вам несколько вопросов.
Женщина повесила трубку.
— Я ничего такого не сделала.
— Что вы, мэм. Нас интересуют два джентльмена, которые жили в соседней квартире. Вы их знали?
— В общем-то нет. Они были такие тихие, всегда вовремя вносили квартплату.
— То есть вы их квартирная хозяйка?
— Что они натворили?
— Ничего, мэм. Мы всего лишь пытаемся найти их ближайших родственников.
— С ними что-то случилось?
— Вопросы задаем мы, — произнес второй и, слегка оттолкнув напарника в сторону, раскрыл блокнот. — Они сказали вам, куда направляются?
— Нет, — ответила женщина и, схватив со стола керамическую лягушку, стряхнула ей в рот пепел. — Они приятные молодые люди.
— Вам было известно их место работы?
— Знаю только, что они работали в каком-то торговом центре.
— В каком?
— Здесь у нас есть только один. — Женщина вновь стряхнула в рот лягушке пепел и пристально посмотрела на своих собеседников. — Если я не ослышалась, вы сказали, что вы из полиции.
— Нет, мэм, — поспешил ответить тот, что слева.
— Вам известно, чем они там занимались? — спросил его напарник.
— Точно не скажу, но, кажется, работали в закусочной. Домой приходили поздно и всегда в рабочей одежде. — Она прикоснулась к правой стороне груди. — У них еще была вышита такая небольшая картинка — паровоз, только из трубы вместо колец дыма вылетают бублики.
Мужчины посмотрели друг на друга и кивнули.
— «Счастливый крендель».
— Точно! Как вы угадали! — Женщина даже щелкнула пальцами.
— Может, вспомните еще что-нибудь полезное?
— Нет, больше ничего.
— Спасибо за помощь, мэм.
Мужчины слегка приподняли шляпы и сбежали вниз по ступенькам крыльца.
— Ой, кажется, вспомнила! — крикнула женщина им вдогонку.
Двое замерли на месте и обернулись.
— И что же вы вспомнили, мэм?
— Так, одну любопытную вещь. Я как-то спросила их..
— Ну?..
— Оказывается, они терпеть не могут бублики. Нет, вы представляете?
— Не представляем.
Глава 3
Тампа
Мимо захудалого мотельчика на Небраска-авеню, оживленно жестикулируя, словно обращаясь к невидимой аудитории со страстной, но, увы, полной ошибочных умозаключений речью, бодрым шагом прошел бродячий грабитель, он же большой любитель побаловаться метамфетамином.
В номере того же мотельчика Серж открутил болты, снял с термостата крышку, бросил ее через плечо, рассек оголенные внутренности и кивнул в сторону стенного шкафа.
— Еще один нарушитель правил. Знал бы кто, как мне надоели эти мудаки!
Серж аккуратно извлек соленоид.
— Меня чуть кондрашка не хватил, когда я прочел про дома престарелых. На ремонт они их, видите ли, закрывают!
«Волшебные пальчики» заработали снова. Коулмен откинулся на кровати и поставил себе на живот банку с пивом.
— А что плохого в том, что дома престарелых закрываются на ремонт? Зато потом пожилым людям будет приятнее в них жить.
— Очередная махинация. Желание нажиться за счет пенсионеров. И самое главное, махинаторам все сходит с рук! Государство вечно жалуется, что не может ничего поделать. — Серж обернулся и улыбнулся Коулмену. — Зато я могу.
Коулмен осушил банку и смял ее.
— Что за махинации?
Серж порылся в чемодане.
— Не знающие сострадания инвесторы из других штатов присматриваются к нашим домам престарелых, где полным-полно пациентов, чье пребывание оплачено за счет медицинской страховки. Они прибирают их к рукам почти даром, потому что по страховке платят сущие гроши. Затем заводят разговор о том, что, мол, богадельню нужно закрыть этак на полгодика — сам понимаешь, ремонт, асбест и все такое прочее. Пациентов, ясно дело, выставляют на улицу — не десятками даже, а сотнями. — Серж снова порылся в чемодане. — Черт, и куда только подевалась эта хреновина!.. А как только инвесторы всех выставят на улицу и сделают для вида ремонт, они открывают заведения снова — только на сей раз исключительно для частных пациентов. Цена такой богадельни тотчас подскакивает втрое, и ее быстренько продают какой-нибудь компании… Все, кажется, отыскалась!
Серж установил на таймере телевизора режим ожидания.
— Некоторым из пациентов уже под девяносто. Они или ничего не помнят, или прикованы к постели, однако их вдруг ни с того ни с сего кладут на носилки и начинают таскать из одного временного пристанища в другое, пока не подыщут им постоянное место.
Из чемодана появились еще какие-то приспособления: металлические крючья, зажимы.
— Представляешь, как это сказывается на их состоянии? Все равно что постоянно пересаживать комнатные растения из одного горшка в другой. Некоторые выдерживают не больше недели, а кое-кто так и вообще не добирается до нового места. Только вот инвесторов это не колышет.