Большой бамбук
Шрифт:
Коулмен вновь указал на стенной шкаф.
— Серж, а как насчет вон того?
— Тсс!
— Но ведь даже не верится, что…
— Тише, я пытаюсь сосредоточиться!
Коулмен пожал плечами.
Прошло несколько минут. Серж встал из-за машинки и потряс головой.
— Не знаю, в чем проблема, но мне никак не удается найти чертову зацепку.
— Как насчет перепихнуться? — предложил Коулмен. — Оно всегда помогает.
— Нет, только не сейчас.
Очередной стук в дверь.
— Сколько можно? — взревел Серж и лично направился, чтобы проверить, кто это.
За дверью стояла потрясающая брюнетка в строгом деловом костюме. Высокие скулы, полные губы, высокого роста, настоящая супермодель. На самом же деле она дорогой адвокат, у которой сейчас обеденный перерыв.
— Серж, ты мне так и не позвонил.
Серж вернулся за пишущую машинку.
— Я в цейтноте. Мне нужно срочно закончить сценарий.
— Неужели нельзя сделать хотя бы крошечный перерывчик?
— Нельзя, пока не найду зацепку.
Адвокат подошла к нему сзади и провела руками вниз по груди. Серж продолжал таращиться на пишущую машинку. Ее руки достигли его живота и принялись расстегивать пуговицы.
— Благотворительный бал был целых две недели назад! Разве тебе не понравилось?
— Понравилось, — буркнул Серж, не сводя глаз с пишущей машинки.
Он не покривил душой. Адвокат была в его вкусе — иными словами, дама в самом соку. На вид ей можно было дать лет тридцать пять, что, однако, не соответствовало действительности, потому что на самом деле ей было сорок восемь. Правда, большинство мужиков все равно предпочли бы глупенькую двадцатилетнюю киску. Но только не Серж. Может, двадцатилетняя киска и привлекательнее, зато мозгов никаких. Стоит ей прощебетать первую глупость, и всякое желание как ветром сдует. Эрекция рухнет как карточный домик. Несколько таких случаев, и Серж начал устраивать тест на уровень умственного развития. Как он выяснил, надежнее всего срабатывал вопрос о том, кто баллотировался на пост вице-президента в паре с проигравшими выборы кандидатами. Не вопрос, а лакмусовая бумажка. Минимально допустимый уровень — Сарджент Шрайвер; Эдмунд Маски — это уже предел мечтаний.
Среди определенной категории женщин-профессионалок царило поразительное единодушие. Дурочки делились на два подвида. Обычно они встречались с Сержем потому, что он огромное количество времени проводил в музеях и выставочных залах. Он не только отпадно смотрелся в смокинге, но и дал бы сто очков вперед по части застольных бесед любому финалисту программы «Вы рискуете!». Нет, конечно, женщины догадывались, что он слегка не в себе. Но в этом и заключался главный секрет его привлекательности. Чтобы это понять, требовалось время, и немалое. За время коктейля Серж успевал произвести впечатление личности харизматической и незаурядной. Лишь гораздо позже становилось ясно, что крыша у него явно набекрень. Но к тому моменту дело уже доходило до секса, что оборачивалось своего рода плюсом. Как правило, дама оставалась довольна — такой секс ей даже не снился.
Адвокат, которая расстегивала на Серже рубашку, была третьей в его списке членов торговой палаты за несколько месяцев.
— Давай поиграем, — сказала она и потянулась к пряжке на ремне его брюк. — До двух я свободна.
Серж решительно отстранил ее руку.
— Даже если бы мне хотелось, ты сама знаешь, как оно бывает со мной, когда нужно сосредоточиться. В моей голове сейчас кружат двадцать реактивных лайнеров, ожидая, когда им дадут разрешение на посадку.
Адвокат видела Сержа буквально насквозь, знала все его слабые места.
— Я буду ждать тебя там, где ты скажешь, — прошептала она ему на ухо хрипловатым от страсти голосом. — У меня с собой в машине есть спальный мешок.
Дыхание Сержа участилось.
— В любом месте, где я скажу?
— М-м-м…
Она провела языком по его шее.
Серж встал и написал на клочке бумаги адрес.
— Завтра в полдень.
Дамочка сначала заметно поникла, но затем хитро улыбнулась и направилась к выходу.
— Только чур, не опаздывать.
— Ладно.
Серж уже переключился на пишущую машинку. Дамочка закрыла за собой дверь, но в следующее мгновение возобновился грохот в стенном шкафу.
Серж подпрыгнул на стуле и схватился за пистолет.
— Не номер в мотеле, а какой-то бардак!
— Но Серж, — обратился к нему Коулмен, указывая на стенной шкаф, — мне кажется, тебе стоит написать про то, как…
— Ты не мог бы помолчать? Я не могу делать десять дел одновременно!
Бум-бум-бум!
— Нет, ты только подумай, как было бы здорово…
— Только не сейчас. — Он открыл стенной шкаф. Хрясь! И снова закрыл.
Спустя шестнадцать часов. На другом конце Америки
Междугородный автобус пришел в город уже в темноте. Пустынная улица поблескивала и пахла недавним дождем.
Никакого автовокзала, лишь крытая остановка в квартале от центральной площади с обелиском, на котором высечены имена погибших во Второй мировой войне. Автобус номер 311 никто не ждал, но шофер все равно сделал остановку. Мимо проехал полицейский патруль. Машина была старая, с мигалкой наверху — таких сейчас уже почти не увидишь.
Марк свернул комом одежду и, положив импровизированную подушку себе под голову, попытался уснуть, прислонившись к окну. Пара минут — и автобус отъехал от тротуара, держа курс на запад. Марк на секунду приоткрыл глаза.
Форд сидел рядом с ним и бодрствовал.
Марк сел и потянулся.
— И надолго я вырубился?
— Часа на два.
На часах Марка было четыре утра. Автобус проехал мимо мужской парикмахерской и покатил дальше мимо вереницы ослепительных желтых фонарей.
— Где мы?
— В Канзасе, — ответил Форд. — Вамего.
Марк зевнул и пробежал пальцами по взлохмаченным волосам.
— Черт, когда наконец кончатся городки? Да уж.
На подъезде к Сент-Луису они катили по автостраде, но затем вновь начались проселки: Хиггинсвилль, Салина, Рассел, Хэйз. И так до бесконечности, всякие там бурги, вилли и джанкшены.
Двадцать часов назад они покинули Зейнсвилль, и вот теперь жизнь обоих уместилась в дорожную сумку. Все ненужное они запихнули в мешки для мусора и оставили на крыльце для Армии спасения. Забрали у хозяина квартиры залог и за девяносто девять баксов с носа купили билеты в один конец до Лос-Анджелеса.