Шрифт:
Брести через ивняк по одичавшей за зиму тропе непросто. Но новые зелёные сапожки семенят легко и весело. В тенистых местах они смело ступают на примятый к земле хрустящий бурьян. В открытых – с восторженной готовностью по голенище утопают в изумрудной мураве. В буераках же, куда солнцевы
В гигантский след вмещаются обе мои ножки. Как же приятно месить грязевую кашицу! Хлюп-хлюп-хлюп! Но резиновые сапожки выдержат – не раз проверено! А потому, чуть задержавшись, упоённо топчусь в жижице, а вдоволь нахлюпавшись, резво перепрыгиваю в следующий след и тоже превращаю его чёткие контуры в глинистое месиво.
– Не отставай!
Большой человек идёт уверено и шумно. Словно былинный богатырь, тяжеленным мечом расчищает для меня дорогу. Иногда я теряю его из виду: походная куртка умело скрывается в ивовой поросли. Но волнения нет. Он здесь. Я его чувствую. И знаю: Большой человек не упускает меня из виду, у него глаза на затылке – и это не раз проверено!
«Только не трогай дверцу печки! Обожжёшься!» – не отрываясь от паяльника, с ласковой строгостью говорит он мне, наблюдающей за тлеющими в печке угольками. Паяет. Вскоре алюминиевая кастрюлька – как новая, воду больше не пропускает, ещё сто лет прослужит.
«Щепки, если хочешь, в кучку собирай. Но поодаль! Отлетает!» – кричит, улыбаясь сквозь рёв бензопилы, видя, что сижу-скучаю без дела на высоченной снежной куче. Мокрый снег, валивший ночь напролёт, Большой человек сгрёб со всего двора ещё по утру. Позже он сделает мне ледяную горку. Со ступеньками. Чтобы мне каталось легко и весело. А пока «Дружба» послушно рыкает в его сильных руках, нарезая длинные бревна на равные куски-чурбачки.
«С едой не балуйся! И силу на тарелке не оставляй!» – А сам, вроде, автомобильную, всю в масляных пятнах, книгу листает. Я же, действительно, размазала кашу по краям. Но всё доем – вкусная же! Просто рисунок на дне поскорее посмотреть хотелось – ведь там, под кашей, солнышко пряталось!
Большой человек всегда всё доедает. «Фрицы научили нашего брата каждый кусок ценить», – так говорит.
Большой человек любит работать. И делает всё легко и весело. И с оглядкой на меня. Даже когда занят. Даже когда не рядом. Это мой Большой человек. Весь для меня. Мой насовсем…
***
…Кусты ивы пахнут глиной и прошлым летом. Они хитро прячут проторённые тропки. Чужих ивняк не пускает. Но перед своими рано или поздно расступится. И тогда откроется восхитительный вид на песчаный бережок речки, затянутой чуть ли не до середины ряской, осокой и жёлтыми кувшинками.
…И я слышу треск веток. Так Большой человек прочищает тернистый путь. Чтобы я не повредилась. Чтобы ничто мне не мешало любоваться длинными листьями ивы и запутавшимися в упругих ветках лучами. Чтобы я могла неспешно рассмотреть хитросплетение паутины, ещё усыпанной каплями росы, и, не торопясь, посчитать пятнышки на спинке божьей коровки, и проследить, куда же ускакала лягуха… И чтобы возвращаться домой было легко и весело.
Конец ознакомительного фрагмента.