Большой круг: Такая империя
Шрифт:
– Бездна заставила тьму жрать твои руки, – осторожно произнес Арт.
– Рано или поздно это должно случиться, – прошипел Мак и перевернувшись на бок, медленно сел.
От прикосновения его к земле, трава на локоть вокруг превратилась в сухую солому.
– Раньше такого… – нахмурился парень и взглянул на руку, но тут же поднял взгляд на темного паладина. – У нас получилось?
Арт перехватил меч и воткнул острием в землю. В пазу находился камень, вот только теперь это был не просто украшение на граде, а глаз дракона. Рукоять превратилась в его шею, гарда – в раскрытую пасть,
– «Орудие великой скорби», – произнес паладин. – Скоро они придут и отдадут все, чтобы его забрать. Они пойдут на все!
– Скоро здесь будет их армия, – кивнул Мак. – Приготовления ордена почти закончены.
– Сталь и клинки против этого оружия бесполезны, – покачал головой Чистейший. – За ним придут маги.
Паладины и командиры отрядов собрались на площади. Огромная толпа смотрела на Родгаза, стоящего на телеге.
– Сегодня перед вратами этой крепости мы с вами видели великое событие. Спустя тысячелетия «Орудие великой скорби» восстало из прошлого. Легенды просыпаются, и это говорит о том, что нас ждут тяжелые времена. – Калека сделал паузу и набрал в грудь воздуха, чтобы продолжить. – В тот миг, когда еще одна легенда вернулась из прошлого, каждый артефакт из кости древнего дракона подал знак, что душа их хранителя снова в оружии. И мы понимаем, к чему это приведет. Очень скоро по нам ударят огромные силы Шимата.
Между собравшимися пронеслись шепотки.
– Все, кто собрались сегодня в этой крепости, решили остаться по своей воле. Мы сделали свой выбор и, вместо распрей и борьбы за власть, взялись за оружие. Сегодня нам надо делать еще один выбор. – Родгаз набрал в грудь воздуха и громко произнес: – Уйти на восток или сражаться до конца. Пройдет не больше пяти дней, и замок окружат. Еще день на подготовку, и вокруг нас будет если не все войска Шимата, то большая их часть точно. Шансы выжить минимальны…
Родгаз умолк и внимательно обвел взглядом собравшуюся толпу.
– Шансы победить у нас будут? – послышался вопрос от командиров.
– В прямом бою их нет. – Вышел перед собравшимися Арт Чистейший. Он снял шлем и показал живым свое белоснежное лицо и глаза, заполненные тьмой. – Мы не можем победить Шимат текущими силами. Их гораздо больше, чем мы вообще могли себе представить. Но у нас есть шанс их уничтожить в одном сражении. Мы призовем бездну.
На несколько секунд шепотки среди собравшихся прекратились, но затем переросли в откровенный гул.
– Бездна – это путь в никуда!
– А закрывать ее кто, интересно, будет?
– Что-то мне вместе с Шиматом в бездну не хочется!
– Слушайте меня! – рявкнул Арт, оборвав разговоры все разговоры. – Нет у нас шансов победить Шимат! И если вы надеетесь, что оставшиеся великие кланы образумятся и придут на помощь – зря. Сейчас у нас есть реальный шанс уничтожить их. Мы развернем ритуал призыва бездны вокруг крепости и в момент, когда они все подступят к ней, активируем его.
– А как закрывать прорыв бездны будем?
– Вот этим мечом, – вскинул над головой Арт свой клинок.
– А мы то тут зачем, если за нас все ритуал сделает?
– Вы будете удерживать защиту крепости, чтобы ее не поглотила бездна, – начал объяснять Арт.
– А солдаты тогда тут зачем?
– Копать, – подал усиленный магией голос Мак. – Солдаты нужны чтобы копать. Много и быстро. Или вы думали, что спрятать ритуал призыва бездны так просто?
Мак вышел перед толпой командиров и закончил разговор резкой фразой:
– Вас здесь собрали потому, что у вас сейчас есть выбор. Либо вы остаетесь здесь с огромным риском отправиться к праотцам, либо возвращаетесь в крепости на востоке. Выбор за вами.
В гробовой тишине Мак обвел взглядом собравшихся и молча покинул сцену.
– М-м-м-м? – Мурано обернулся воображаемому собеседнику и наклонил голову. – Я тоже так думаю.
Он стоял посреди пыточной, у стола на котором лежала Левитания.
– Что тебе тут надо? А? – с гневом прошелестел он. – Снова пришел мне мораль читать?
Лич перехватил инструмент, похожий на струбцину и отвернулся к девушке.
– Ты в своем уме? Что значит сделать из нее баньши? – фыркнул он. – Ты хоть представляешь, что предлагаешь?
Его костяные пальцы ловко перехватили покрытую шрамами руку друида и установили в зажим ее средний палец.
– Сделать из некроманта лича? Запросто! Из темного? Немного труднее, но тоже не велико дело. С огнем или водой будет сложнее, но ты же предлагаешь сделать высшую нежить из мага жизни! Ты просишь невозможного, – прошелестел Мурано. – Да и я не простой лич! Я свободен от жажды крови! Для этого мне пришлось работать над своим телом десять лет, чтобы подготовить его к посмертному существованию. А ты хочешь взять и на готовенькое… Что? В смысле переселить в мертвое тело? Ты идиот?
Мурано обернулся к своей галлюцинации, словно она возмутила его своей глупостью.
– Ты не можешь взять и перенести душу, личность и воспоминания в другое тело! Это не артефакт, чтобы вытащить из одного тела и сунуть в другое. Это основа человеческого «Я»! Если попробуешь скопировать память и личность на другое тело, то у тебя получится «Кукла Мутафу». Просто выполняющий команды мертвец и не более того. – отмахнулся темный маг и на минуту вернулся к истязаниям девушки, начав сдавливать ее палец, при этом наблюдая ее эмоции. Когда из струбцин потекла кровь, а на лице девушки не дрогнул ни один мускул, он с досадой вздохнул. – Как? Ну вот как она это делает?
Лич принялся снимать пыточный инструмент, чтобы поглядеть как быстро заживет палец.
– Прекрати! Ты путаешь понятие «Лич». Если мы говорим о самоподнявшихся личах, то это безумно опасные твари. Такие личи не привязаны к плану смерти, для их существования требуется прорва энергии. И они ее берут извне. То есть вокруг них должна быть сила смерти, которая выделяется при гибели живого. И чем более разумное существо умерло, тем для них вкуснее и слаще. Ну а если сойдутся звезды и им удастся заставить жертву страдать от боли, то это для них просто шедевр! – пустился в объяснения Мурано. – Именно поэтому все самоподнявшиеся маги – упоротые убийцы. Они просто хотят жрать. Голод их заставляет постоянно убивать. А вот с такими, как я, сложнее.