Большой налет. Агентство «Континентал» - авторский сборник

Хэммет Дэшилл

Макклур ткнул дулом пистолета в окно, из него вывалился треугольный кусок стекла и со звоном разбился на полу. Я с сожалением подумал, что звук недостаточно громок и не насторожит Макмана на кухне. Нас разделяли две двери.

Уэйлс увидел, как разбилось стекло, и закрыл глаза. Он закрывал их медленно, постепенно, так, словно засыпал. Его застывшее угрюмое лицо по-прежнему было обращено к окну.

Макклур выстрелил в него три раза.

Пули отбросили Уэйлса назад, к стене. Глаза у него широко раскрылись, выкатились. Губы сползли с зубов, так что обнажились десны. Язык выпал. Потом он уронил голову и больше не шевелился.

Когда Макклур отскочил от окна, я подскочил к окну. Пока я отодвигал занавеску, отпирал и поднимал окно, его ноги уже затопали по бетонному двору.

Макман распахнул, дверь и ворвался в комнату, по пятам за ним девушка.

— Займись этим, — приказал я ему, вылезая наружу. — Его застрелил Макклур.

Квартира Уэйлса была на втором этаже. Пожарная лестница заканчивалась здесь железным трапом с противовесом под тяжестью человека трап опрокидывался и почти доставал до земли.

Я последовал за Макклуром тем же путем стал спускаться по качающемуся трапу и, не добравшись до конца, спрыгнул на бетонный двор.

Со двора на улицу был только один выход. Я бросился туда.

На тротуаре рядом с выходом стоял тщедушный человек и удивленно глазел на меня. Я схвати его за руку, тряхнул:

— Пробежал высокий мужчина. — Возможно, я кричал. — Куда?

Он попытался ответить, не смог, показал рукой на другую сторону улицы, где за досками для афиш начинался пустырь.

Впопыхах я забыл сказать ему спасибо.

Слева и справа от досок были проходы, но я не побежал туда, а пролез под досками. Пустырь, заросший бурьяном, был достаточно велик, чтобы укрыть беглеца даже такого крупного, как Бейб Макклур, если он захочет устроить преследователю засаду.

Пока я размышлял над этим, в дальнем углу пустыря залаяла собака. Она могла лаять на кого-то пробежавшего мимо. Я побежал в тот угол. Собака была за сплошным забором во дворе перед узким проходом, который вел с пустыря на улицу.

Я подтянулся на заборе, увидел, что, кроме жесткошерстного терьера, во дворе никого нет, и побежал по проходу, провожаемый собакой, которая бросалась на забор с той стороны.

Перед самой улицей я спрятал револьвер в карман.

Метрах в пяти от прохода, перед табачной лавкой, стоял маленький открытый автомобиль. В дверях лавки полицейский разговаривал с худым смуглым человеком.

— Минуту назад оттуда вышел большой мужчина, — сказал я. — Куда он направился?

Полицейский глядел тупо. Худой показал головой: «В ту сторону» и продолжал беседу.

Я сказал спасибо и пошел к углу. Там стоял телефон для вызова такси и два свободных таксомотора. От следующего перекрестка отъезжал трамвай.

— Сейчас тут прошел высокий мужчина он взял такси или сел в трамвай? спросил я двух таксистов, которые стояли возле одной из машин.

Тот, что пообтрепанное, сказал:

— Такси он не брал.

— Я возьму. Догоняем вон тот трамвай.

Пока мы тронулись, трамвай успел отъехать на три квартала. На улице были люди и машины, и я не мог разглядеть, кто выходит из вагона. Мы нагнали его, когда он остановился на Маркет-стрит.

— Езжайте за мной, — велел я шоферу и выскочил. С задней площадки трамвая я заглянул через стекло в салон. Пассажиров было человек восемь десять.

— На Гайд-стрит к вам сел высокий, здоровенный мужчина, — сказал я кондуктору. — Где он вышел?

Посмотрев на серебряный доллар, который я вертел в пальцах, кондуктор вспомнил, что высокий мужчина вышел на Тейлор-стрит, и заработал серебряный доллар.

Когда трамвай свернул на Маркет-стрит, я спрыгнул. Такси; ехавшее за вагоном, притормозило, дверь его распахнулась.

— Угол Шестой и Мишн, — сказал я, вскочив в машину.

С Тейлор-стрит Макклур мог двинуться в эту сторону. Приходилось действовать наугад. Скорей всего он попробует скрыться по другую сторону Маркет-стрит.

Уже совсем стемнело. Нам пришлось доехать до Пятой улицы, чтобы свернуть с Маркет-стрит; по Пятой на Мишн и в обратном направлении к Шестой. По дороге к Шестой улице мы не увидели Макклура. И на Шестой я его не увидел ни слева, ни справа от перекрестка.

— Дальше, на Девятую, — распорядился я и, пока мы ехали, объяснил шоферу, как выглядит нужный нам человек.

Мы доехали до Девятой улицы. Нет Макклура. Я выругался и стал ломать голову.

Бейб медвежатник. Весь Сан-Франциско поднят по тревоге. Инстинкт подскажет медвежатнику: оторваться на товарняке. Товарные дворы в этой части города. Пожалуй, у него хватит хитрости не удирать сразу, а затаиться. В таком случае он вообще может не перейти через Маркет-стрит. Если он залег, его еще можно будет найти завтра. Если взял ноги в руки, то либо сейчас его поймаем, либо никогда.

— На Харрисон, — сказал я шоферу.

Мы доехали до Харрисон-стрит, по Харрисон до Третьей, потом вверх по Брайент до Восьмой, вниз по Брэннан обратно до Третьей, дальше до Таунсенд и не увидели Бейба Макклура.

— Паршиво, — посочувствовал мне шофер, когда мы остановились напротив вокзала Южной Тихоокеанской железной дороги.

— Пойду посмотрю на станции, — сказал я. — Ты тут тоже поглядывай.

Когда я сказал полицейскому на станции о своем деле, он подвел меня к двоим в штатском, уже ждавшим здесь Макклура. Их послали сюда после того, как было найдено тело Сю Хамблтон. Об убийстве Святого Джо Уэйлса они еще не знали.