Бомба для Аль-Каиды
Шрифт:
– Женитесь поскорее. Зачем с Дашей тянуть, раз у тебя с ней семейная жизнь не сложилось. Хорошо, что детей не завели.
Галя смутилась и залилась краской:
– Нам жить негде…
– Живите у меня, – неожиданно предложил Василий Дмитриевич: – Квартира большая, я вам в тягость не буду…
– Зато мы вам будем. – Улыбнулся Тимофей.
Прощаясь со стариком, он напомнил Василию Дмитриевичу о его просьбе, прозвучавшей на кладбище. Тот вышел из гостиной, и они с Галей, не сговариваясь, переглянулись. Походка Клименко-старшего изменилась. Он удалился мелкими старческими шажками, хотя накануне передвигался как сильный
– Вот, сын просил это передать тебе, Тема. Я туда не заглядывал. Но если это не ваша личная тайна, поделись потом со мной, что там внутри.
– У нас с Игорем от вас тайн не было.
– Выходит, были. Иначе бы выложил, с чем приехал.
– Сын вас волновать не хотел. – Успокоил Тимофей и тут же развязал голубую тесемку. В конверте хранились две газеты на украинском языке и короткая записка: «Тема, это, конечно, смешно, но если мой отказ от работы заставит их со мной разделаться, у меня есть только мобильный телефон и имя заказчика. Хотя я думаю, что он настоящее свое имя от меня скрыл. Свяжись с Сергеем Павловичем Снегирем, который живет в Киеве. Я весь материал оставил у него. Обработай и опубликуй в своей газете. Ты мой единственный настоящий друг, и только к тебе я могу обратиться с подобной просьбой». На другой стороне рукой Игоря был записан номе тамр мобильного телефона и имя «Иван Иванович».
– Читайте, – Тимофей протянул записку Василию Дмитриевичу и убежал в ванную плакать. Он знал, что ушедшего из жизни друга ему никто никогда не заменит. Умывшись холодной водой из крана, он вышел, обнял Василия Дмитриевича: – Я вам обещаю, отец, найти убийцу Игоря.
– А что это теперь изменит? – Грустно спросил старик.
– Для меня изменит. Буду знать, что наказал эту гадину.
Вечером из дома он позвонил Сергею Павловичу Снегирю и сообщил, что первым утренним рейсом вылетает в Киев.
Воздушное пространство Украины. 16 ноября.
Борт самолета премьер-министра.
Они уже пятнадцать минут находились в воздухе. Как только самолет набрал высоту и взял курс на Харьков, стюардесса принесла кофе:
– Юлия Владимировна, может быть, позавтракаете?
– Спасибо, Ирочка, но в восемь утра я есть не могу. Какая у них погода?
– В аэропорту прибытия дождь со снегом. Температура около нуля.
– Гадость… – Поежилась премьер-министр. Тимошенко не любила промозглой сырости.
– Да радости мало. – Виновато согласилась стюардесса, словно плохая погода зависела именно от нее. Отпустив девушку, премьер-министр глотнула кофе и поглядела в иллюминатор. Над ними, в ярком синем небе светило солнце, а под ними белым ковром распластался плотный слой облаков. «Даже не верится, что там такая мразь», – подумала Тимошенко, и еще она подумала, что под крылом самолета, там внизу на мокрой, раскисшей от оттепели земле, живут люди, которые на нее надеются. Еще два года назад они не были столь единодушны. И только когда страна оказалась на грани катастрофы, за нее проголосовало подавляющее большинство. Она стала их последней надеждой. Если бы хоть на год раньше, когда не начался этот хаос, и Большая война шла еще далеко от их дома, сколько бы она успела сделать…
До посадки в Харькове оставалось тридцать три минуты. Опустошив чашку кофе, она разложила на столе стопку газет
Пробежав глазами передовицы украинских газет, Тимошенко перешла к прессе русской. Россия теперь прикрывала ее страну от черного вала «Аль-Каиды». Если раньше Юлия Владимировна часто думала о Кремле с обидой и раздражением, теперь желала славянскому соседу не допустить того, что произошло в Европе. Там фанатичные сторонники партии «Нового Востока» взрывали государственный порядок изнутри. Пока Россия держалась, и даже на ее среднеазиатских границах происходили события, внушающие некоторую надежду. Передовица «Известий» сообщала, что военный переворот в Узбекистане получил отпор. Узбекский президент собрал в Ферганской долине значительные силы из верных ему частей и начал контрнаступление на мятежников. Андижан, Фергана и Коканд уже очищены. Верные президенту войска продвигаются к Ташкенту.
Премьер-министр Украины понимала, что без помощи русских это контрнаступление вряд ли бы состоялось. Держался и Казахстан. Там тоже имели место попытки свергнуть законное правительство, но население религиозных фанатиков не поддержало.
«Комсомольская Правда» поместила на первой странице репортаж из Еревана. Российские пограничники совместно с частями регулярных сил Армении отразили несколько попыток вооруженных отрядов иурецких экстремистов перейти границу. Ночью бои прекратились. Но это было временное затишье. Турция уже вступила в войну на стороне «Аль-Каиды», и в Армении готовились к худшему.
В салон вошел помощник:
– Юлия Владимировна, Лазовой на связи. Но он сам хочет сообщить вам что-то серьезное.
Тимошенко взяла трубку:
– Что случилось, Натан?
– Формирования террористов «Аль-Каиды» высадили крупный десант в Батуми. В Грузии паника. По моим сведениям, около десяти тысяч человек на всевозможных плавсредствах направляются к нам. Это первая волна беженцев. Думаю, что за ней последует вторая и третья.
– Почему к нам, а не в Россию? Туда же ближе.
– В Сочи и Краснодарский край движется не меньше.
– А где президент Грузии? Где правительство? Со мной никто из Тбилиси не связался.
– По неутонченным данным, президент Грузии и группа его министров вылетели в Вашингтон для консультаций.
– Я тебя поняла. Куда плывут беженцы?
– В Крым, предположительно в Одессу.
– Спасибо, Натан. Через час тридцать я тебя жду в своем кабинете.
– До встречи, Юля.
Отключив связь, Тимошенко нажала кнопку вызова бортпроводницы. Девушка тут же появилась.