Бомба под президентский кортеж
Шрифт:
Как Паша понял, все оперативники «Панциря» при выходе на задание обязательно получали в лаборатории у Кирилла Андреевича кое-какие препараты. Обязательная медицинская аптечка, в которой преобладали обезболивающие, обеззараживающие, противошоковые препараты и различные стимуляторы. Были тут и средства для нейтрализации действия алкоголя. Насколько Паша смог понять за время подготовки в учебном центре «Панцирь», Кирилл Андреевич имел обширные связи в научном мире. Возможно, руководство «Панциря» тоже прилагало к этому руку и стремилось расширить научные контакты своего ведущего ученого. Интересно только, в каком статусе его подавали представителям научного мирового сообщества?
Паша знал о некоторых вариантах подобных препаратов, которые создавались во многих странах. Например, усилиями ученых из США и Австралии был создан препарат, который позволяет нейтрализовать действие алкоголя на головной мозг и тем самым избежать опьянения. За несколько лет кропотливой работы специалисты изучили клетки головного мозга, на которые действует алкоголь, и создали химическое соединение, способное их временно блокировать. Кирилл Андреевич отзывался об этой методике крайне негативно, полагая, что воздействие на клетки головного мозга никогда не проходит бесследно. Паша, как специалист по нанобиомедицинским технологиям, отчасти был с ним согласен.
За основу разработки своего препарата лаборатория «Панциря» взяла опыт израильского медицинского центра «Хадаса Эйн Керем». В результате было найдено средство именно против опьянения. Основано оно было на методоксине – веществе, использующемся для лечения алкоголизма. Как оказалось, методоксин значительно снижает действие алкоголя. Паша, как и все оперативники, прошел курс определения переносимости препарата и узнал его действие на себе. После ста граммов выпитой водки на голодный желудок он попал под пристальный осмотр ученых и серию различных, довольно глубоких тестов. Они показали, что в период очень короткого расчетного времени концентрация алкоголя в крови быстро пошла на убыль, и тест на симуляторе вождения Паша прошел успешно. С моторикой и когнитивной функцией тоже все было в полном порядке.
Сейчас Паша с Коневским лишь изображали, что их развезло «с устатку», и болтали на различные абсолютно нейтральные темы. О лесе, современных инструментах, о жизни в краю, зарплатах, чиновниках. Паша никак не мог понять, куда же клонит его напарник, а спросить возможности не было. И зачем он так старательно демонстрировал ноутбук, пачку денег в бумажнике? Хочет показать, что мы солидные и крутые парни? Зачем ему рисоваться перед этими…
– Я это… – неопределенно махнул рукой Никола, – щас приду. Че-то не очень с пузом.
Он поднялся и тяжело двинулся к покосившейся избушке. От Паши не укрылось, как удивленно посмотрел вслед дружку Серега. Он болтал без умолку, то дергая себя за нос и сплевывая рядом на землю, то теребил большой неуклюжий перстень на безымянном пальце. Паша давно заметил это сомнительное украшение. Самодельщина, причем очень низкого пошиба. Или в зоне делали, или армейские мастера на срочной службе. Перстень изображал череп и перекрещенные кости. Там, кажется, даже было что-то написано, но очень мелко.
Паша собрался разлить по кружкам остатки водки, когда откуда-то из-за дома раздался призывный голос Николы.
– Серега! Слышь, иди сюда! Че-то я тут не пойму…
– Ща, пацаны, – все еще продолжая довольно лыбиться, сказал Серега. – Видать, опять какая-то сука пыталась в погреб подкоп делать. Ща я…
Он поднялся и пошел на голос приятеля довольно уверенно. Коневский смотрел вслед лесорубу пристально, аккуратно вытирая руки о носовой платок. Откуда он взялся и когда Коневский его достал, Паша за разговором и не понял. Как-то не очень уместно он тут смотрелся. Это как в детстве летом в деревне носки. Или брючки со стрелками.
– Понял, нет? – быстро спросил Коневский. – На перстень обратил внимание?
– Не понял? Ты о чем?
– Дурила, ориентировки забыл? – беззлобно прошипел Коневский. – По одному из грабежей на трассе проходит такой перстень, как на пальце этого рыжего.
– Перстень? Я…
Паше пришлось признаться самому себе, что он зря не вчитывался в ориентировки так тщательно, как это делал тот же Коневский. Паша пытался запомнить приметы грабителей, когда они фигурировали, особенности оставленных грабителями следов, а похищенное… Паша полагал, что похищенное всплывет теперь далеко отсюда или просто не очень скоро. Это же улики, кто же с ними станет валандаться непосредственно после грабежа и в районе, где он совершен. Попытки вспомнить ориентировки на грабителей ни к чему не привели. Примет почти не было.
– Серый, а ведь у них лошади есть, – вдруг дошло до Паши.
– Как? Откуда знаешь? – оживился Коневский и навис над Пашей своим знаменитым носом. – Ну-ка, колись!
– Вон, видишь, валяется возле крыльца надорванный ремешок. Это недоуздок [6] . И пахнет он конским потом. До меня только сейчас дошло, что это за знакомый запах.
– Точно? – взвился Коневский. – Ну, ты голова! А ведь точно, теперь все сходится. Давай, а то вдруг они насторожились. Не дай бог уйдут. Мало ли что мы личность установим, а искать их кто будет. И будут ли!
6
Недоуздок – ремешок, представляющий собой уздечку, но без удил. Предназначен для содержания лошади на привязи.
– Ты хочешь сказать, что подозреваешь этих двоих в совершении разбоев на трассе?
– Паша, – схватив Алексеева за грудки и успевая осматриваться по сторонам, прошипел Коневский, – зуб даю, что они при делах. А еще у них есть оружие! Ну-ка, давай разделимся и вперед. Ты справа обходишь их хибару, а я отсюда. Попробую внаглую, типа, я в соплю пьяный.
– А может, они нас грабануть решили? – предположил Паша, вставая на ноги. – Ты вон тряс нашим имуществом…
– Наконец дошло! Специально и тряс.
– Может, подождем, когда они начнут сами? Ну, например, нападут на нас.
– Паша, они кричать «руки вверх» не будут. Они нас застрелят, выпотрошат карманы и сумки, а потом закопают. Давай, вперед! И осторожнее, а то пьяные иногда чаще по дурости попадают в цель, чем трезвые.
Паша еще раз посмотрел на напарника, но потом решил не задавать больше вопросов.
Если эта парочка ни в чем не виновата, то ничего и не произойдет. А если они нападут, если они будут стрелять, то тогда совесть Паши будет чиста. Он ведь, кроме всего прочего, еще и оборонялся.