Бомба под президентский кортеж
Шрифт:
Где-то там сзади бегали люди и сильно ругались. Это Закхай чувствовал и представлял себе. Но они бессильны. Они могут передать, чтобы этот район блокировали, чтобы задерживали все белые «Нивы». Но они не успеют, потому что машину Закхай скоро бросит и пересядет на другую. Не это страшно, страшно сознавать, что акция не удалась и, возможно, не удастся. Чутье, которое никогда не подводило Закхая, подсказывало ему сейчас, что кто-то вот-вот станет наступать ему на пятки. Кто-то догадывается о его намерении или даже знает о нем. Сегодняшняя неудача тому подтверждение.
Глава 8
Скутер пропавшего байкера найти удалось. И удивительно быстро. Участковый майор Лосев включился с завидной энергией в это дело и за час поднял всех на ноги своими запросами. Оказалось, что экипаж ДПС увидел брошенный скутер, доложил в свою дежурку и получил приказ. Они остановили пустую бортовую «Газель», забросили скутер туда и отвезли в ближайшее место, где можно было обеспечить технике хоть какое-то подобие сохранности. Это была ближайшая железнодорожная станция, где в одном из грузовых контейнеров скутеру нашлось место.
Экипаж прибыл на станцию через тридцать минут. Старший лейтенант и лейтенант выглядели недовольными и усталыми. Усталость можно было отнести на счет конца суточного дежурства, после которого им не пришлось ехать по домам отдыхать, а снова нужно было куда-то отправляться, объясняться с какими-то представителями из Москвы или откуда-то еще. И главное, строго приказано отвечать на вопросы. Но это уже приказывалось руководством из краевого ГУВД. А свое начальство, непосредственное, молчало! И что отвечать?
Коневский стоял перед открытым контейнером и смотрел на скутер, когда подъехала машина с частными номерами. Он глянул на офицеров, дождался, когда они подойдут, и, не став выслушивать представлений, кивнул на скутер.
– Этот привозили?
– Т… да, – ответил старший лейтенант, решив отказаться от привычной формы «так точно». Все-таки не начальство, не представились по форме, да и независимость свою можно показать. Все-таки не сами самовольничали, а приказали так. Вот с них и спрашивайте. А что не так, то рапорт на стол и айда по домам!
– Кому докладывали о находке?
– Своему дежурному. Тогда оперативным дежурным был… э-э…
– Не важно, – оборвал старшего лейтенанта Коневский. – Что он приказал вам? Дословно.
– Поймать транспорт и отправить мотоцикл куда-нибудь неподалеку, где его можно оставить в сохранности.
– Вы сказали, что по номерам он числится в розыске?
– Виноват, но в розыск его не объявляли. Информация проходила о пропаже… якобы.
– Якобы! – ехидно повторил Коневский, переглянувшись с Пашей. – Душевно тут работают. Человек пропал, и никому и дела нет.
– К нам какие претензии? – влез в разговор лейтенант. – Не мы принимаем решение о возбуждении дела о пропавшем без вести. Для этого есть уполномоченные по розыску.
– А вам странным не показалось, что скутер вам приказали вести не в ОВД, а бросить где-то поблизости, пусть и под замком?
– А че удивляться? Чуть позже мы и узнали от наших мужиков, что Афонин хотел его своему племяшу отдать.
– Это подполковник Афонин? Начальник вашего ОВД?
– Да. Только мы вам ничего не говорили. Это не для протокола, а то нам тут еще работать.
– Значит, вы увидели его на обочине. Как он выглядел, может, кого-то видели неподалеку, какие вещи остались в лесу, которые вы не взяли с собой? Ну, вспоминайте.
– Да… – старший лейтенант помялся, глянул на своего товарища, – кажется, ничего не оставалось там. Скутер лежал на боку. Вон, полотенце грязное как торчало из сумки, так и торчит. Сумка из-под инструментов открыта была, это мы еще там заметили сразу. Первым делом кто-то все вытащил. Если вы имеете в виду, что мы взяли, то, положа руку на сердце, скажу, что не брали ничего.
– Честно? – вскинул брови Коневский.
– Хотели бы, да не взяли, – добавил лейтенант. – Когда вещь с криминалом, то лучше не рисковать. Себе дороже. Это Афонин отмажется и отбрешется, что он там хотел скутер прикарманить, а нас прикрывать некому, нам еще служить и характеристики зарабатывать. Нет уж! А людей не видели. Ни когда подъехали, ни когда «Газель» останавливали, ни когда грузили.
– Да и ехали когда к станции – ни одной машины не встретилось, – добавил старший лейтенант.
– Ладно, – заключил Коневский. – Возьмите лист бумаги и напишите свои номера телефонов. Если понадобитесь, то конфиденциально вас вызовем. Постараемся вас начальству не подставлять, но если что вспомните, то сразу сообщить.
Инспектора сели в машину и долго о чем-то там разговаривали. Паша привычно сел за руль ставшего почти уже родным замызганного «уазика» и вывел машину с территории станции. Они с полчаса ехали к трассе, обсуждая находку. Возможно, что криминалисты найдут какие-то отпечатки пальцев на скутере, но после такой погрузки-разгрузки там все смазано и уничтожено. Вот вам и цена такой работы полиции.
– Смотри, Паша, – вдруг оборвал свое ворчание Коневский и показал вперед, где на трассе стояла иногородняя фура и «Беларусь» с тракторной тележкой.
В тележке виднелись большие бочки, литров по двести каждая. И из одной шлангом переливали, явно солярку, в бак «КамАЗа». Коневский мгновенно прищурился, хмыкнул и полез за телефоном.
– Ну-ка, сбавь скорость, – велел он Паше и набрал номер старшего лейтенанта из ДПС, который сейчас ехал с напарником где-то недалеко сзади. – Слушайте, парни! Тут на трассе нам на глаза попались интересные мужички, которые явно торгуют ворованной солярой. Нужна ваша помощь. Отлично, давайте, газуйте! Мы постараемся их разным посторонним трепом задержать, а вы поспешите.