Бора-Бора
Шрифт:
Почти целый час потратили мужчины, размышляя над тем, что видели и слышали, а затем положили в красивую корзину, сплетенную из листьев пандануса, три цветка.
После завершения подсчетов Хиро Таваеарии приказал позвать едва сдерживающих свою радость избранниц и строгим, прерывающимся от волнения голосом объявил:
– Бора-Бора доверяет вам благополучие самых мужественных своих сынов, которым предстоит встретиться лицом к лицу с неведомыми опасностями, ждущими их за пределами Пятого Круга… – Он жестом приказал женщинам встать перед ним на колени и поочередно положил ладони на голову
Следующий день был объявлен днем отдыха, прощания и размышлений. А вечером прекрасная Майана на пляже, как раз там, где обычно проводила время со своими лучшими друзьями, накрыла богатый ужин. Когда все насытились, девушка встала, ее самая любимая юбка из цветов и листьев скользнула к ногам, и на красивом обнаженном теле заплясали блики от горящего костра. Она взяла широкий пояс, который сплела сама из разноцветных перьев, обвила его вокруг талии, а концы протянула Тапу Тетуануи, стоявшему от нее справа.
– Завяжи узел, – велела она.
Тапу повиновался.
Потом Майана повернулась к Ветеа Пито и пораженному Чиме.
– Теперь ты, – тихо вымолвила она. – А теперь ты.
Майана подождала, пока юноши исполнят ее приказ, и, улыбнувшись им так, как умела только она, продолжила:
– Я, Майана Окулеа, перед лицом всемогущего бога Оро клянусь, что ничьи руки, кроме ваших, не развяжут эти узлы. И пусть всемогущий бог Оро испепелит меня на месте, если хоть один мужчина, кроме вас, прикоснется ко мне.
Так самым молодым членам команды «Марара» была принесена нерушимая клятва. И уже никто из них с этого самого вечера не мог усомниться в верности страстной Майаны.
Остаток ночи они провели в разговорах, а еще распевали песни и хохотали, будто они были не тремя юношами, влюбленными в прелестную девушку, а четырьмя верными друзьями. С первыми проблесками утренней зари они зашли в воду и не торопясь поплыли в сторону кораллового рифа, чтобы в последний раз посмотреть на восход солнца над островом, где родились, где прожили всю свою жизнь и на который, вероятно, уже больше никогда не вернутся.
Незадолго до полудня Тапу Тетуануи пришел попрощаться с достопочтенным Хиро Таваеарии. Казалось, что за последние дни учитель сильно постарел, что и немудрено – он очень переживал из-за всего случившегося. Однако, взглянув на гордого собой, сияющего от радости мальчишку, он мягко улыбнулся.
– Я пришел к тебе за благословением, учитель. – Такими были первые слова Тапу, опустившегося перед Хиро Таваеарии на колени. – Если бы не ты, мне никогда не удалось бы попасть на борт «Марара».
– Откуда тебе это известно? – Как ни старался старый учитель сохранять строгость, у него это совсем не получалось. – Ты злоупотребил моим доверием, воспользовался
– На это я и рассчитывал, учитель, – пробормотал Тапу Тетуануи смущенно. – Я рассчитывал на твое покровительство, ведь, как мне кажется, ты уверен в том, что я могу быть полезен в этом трудном походе.
– Да, – согласился старец. – Я уверен в этом. Я хорошо знаю тебя, а потому верю – твоя сообразительность может сослужить всей команде добрую службу. Но есть кое-что, что тебе необходимо понять… Ты должен использовать свои таланты в борьбе с врагами нашего народа, а не морочить голову своим… – Хиро Таваеарии погрозил ему пальцем: – Если я узнаю, что ты снова начал хитрить, я первый накажу тебя.
– Я никогда больше ничего подобного не сделаю, достопочтенный учитель. Я обещаю тебе.
– Хорошо! – Хиро Таваеарии знал, что юноша его не обманывает. – Есть кое-что еще, о чем я хочу тебя предупредить: мне известно, что на «Марара» поплывут несколько важных представителей касты ариои. – Он понизил голос, будто боясь, что кто-то может его услышать. – Не дай им проповедями заморочить себе голову! Ни за что не вступай в их касту!
Некоторое время Тапу смотрел на учителя растерянно, страшась чего-то недопонять, а потом наконец испуганно сказал:
– Мой отец уверяет, что ты тоже ариои. И очень важный ариои.
– Да, так и есть, – согласился старик, но в голосе его слышалось недовольство. – Я связался с ними, будучи очень молодым, а когда по-настоящему понял, что они из себя представляют, дороги назад уже не было. За разрыв мне бы пришлось поплатиться жизнью.
– Так это поэтому у тебя нет сыновей? – Тапу Тетуануи был поражен откровениями учителя.
Старик с грустью глубоко вздохнул и признался:
– Они заставляли меня убивать своих сыновей сразу после их рождения. Они считают, что член секты, у которого есть дети, будет отдавать им всю свою любовь, в то время как настоящий ариои должен посвятить себя секте целиком и полностью. – В глазах старого Хиро заблестели слезы. – А во мне действительно было столько любви, которую я мог бы подарить своим сыновьям, но именно это и вызывало гнев ариоев! – Он с невыразимой нежностью погладил юношу по волосам. – Поэтому я так привязался к тебе. Ты мне заменил всех моих сыновей, которых я видел только мертвыми. Поэтому прошу тебя, не предавай меня! Никогда не лги, не пытайся добиваться желаемого недостойным путем, ведь именно так поступают ариои. Правда может жить и крепнуть, только находясь на виду у всех.
Тапу Тетуануи всегда будет вспоминать те часы, которые он провел, сидя у ног старого Хиро. Пожалуй, это было одно из самых важных событий в его жизни. И эта последняя встреча со старым учителем так же, как и все предыдущие, навсегда останется в его памяти. Юноша никогда не стремился вступить в могущественную секту ариоев. Получив же от них предложения, теперь он бы решительно отказался, обязательно вспомнив снедаемого печалью, доброго, ласкового и бесконечно мудрого учителя.