Борьба за жизнь
Шрифт:
– ну же, девочка моя, не расстраивай меня. Мы изучали это заклинание всего неделю назад.
– требовательным, но в то же время ласковым голосом, заговорил Владислав, нависая над корчащейся пантерой.
Марта лихорадочно пыталась вспомнить нужные слова, пока все ее усилия уходили на то, что бы не задохнуться. По всему телу мгновенно выросла короткая, но жесткая шерсть, вполне способная заменить кольчугу, а на руках и ногах, аккуратные ногти превратились в острые, ножеподобные, блестящие когти. Глаза засветились желтым огнем, а рот наполнился острыми клыками. Но все это было бесполезно, жачарованная
Наконец, когда уже начала кружиться голова, озарение снезашло на задыхающуюся пантеру. Ее губы еле шевелились, глаза от напряжения выкатывались из орбит, постепенно исчезало чувство реальности. Отдельные слова сложились в предложение, и как только последняя буква была произнесена, пытка прекратилсь.
– браво, милая моя, я восхищен твоим стрмлением выжить.
– торжественно и гордо провозгласил Влад, и кинув мимолетный взгляд на застывших магов и мечников, кивнул головой на дверь.
– Возвращайтесь к своим прямым обязанностям, на сегодня урок окончен.
Четверка учителей склонила головы, и в почтительном молчании, бесшумно удалилась.
Влад опустился на колени рядом с обессиленной, ученицей? Или же все таки, всего лишь удачным экспериментом? Его взгляд быстро пробежал по распростертому на каменном полу, телу, и убедившись, что серьезных повреждений нет, обратился к изнеможенному лицу.
С момента операции, марта постоянно носила обтягивающую черную одежду, которая выгодно обрисовывала все изгибы ее тела. Обувь теперь тоже была стандартная, и представляла собой сапожки из мягкой кожи на мягкой же подошве. Волосы пришлось остричь, так что их длинна не превышала трех сантиметров, но это только подчеркивало черты лица, одновременно суровые и нежные. После магического выброса, глаза вновь приняли свой естественный зеленый цвет, и сейчас, из них текли тонкие струйки слез, вызванных собственным бессилием, и невероятной усталостью.
– ты была великолепна.
– голосом проникающим в глубины сознания, прошептал маг-друид, белым платочком вытерая слезы своей главной удачи в области свободного творчества.
– Ты становишься все сильнее с каждым днем, так что я начинаю беспокоиться, не станишь ли ты в итоге сильнее меня.
Марта честно попыталась улыбнуться, отвечая на шутку Влада, хоть по выражению его глаз и понимала, что это была не совсем шутка.
– я очень хочу спать.
– чуть шевеля губами, прошептала она.
– разумеется, ведь ты истратила столько сил.
– Владислав аккуратно приподнял торс женщины, и устроил ее у себя на коленях, одной рукой придерживая за талию, а другой нежно гладя щеку.
– Теперь тебе нужно отдохнуть, пожалуй пары дней будит вполне достаточно. Думаю твой сын тоже будит рад перерыву в твоих занятиях.
ПРИ УПОМИНАНИИ О СЫНЕ, Марта почувствовала слабый прилив сил, и попыталась сесть, но нежные руки мага-друида, без каких либо усилий удержали ее на месте.
– не беспокойся, как я и обещал, малыш получает все самое лучшее, а когда он подрастет, я возьму его в свои ученики. Очень скоро, вы будите часто с ним видеться.
Марта хотела что-то ответить, но Влад запечатал ей рот своим поцелуем, долгим и горячим, от которого по всему телу разлилась
Неохотно оторвавшись от губ своей невольной подопытной, Владислав легко поднял ее на руки, и зашагал к ее спальне.
Дверь в коридор, как и все последующие двери, открывались и закрывались при помощи короткого мысленного импульса, который почти не замечался самим магом.
Уложив Марту на кровать, он заботливо укутал ее теплым одеялом, подоткнув его под матрац.
– спи, моя маленькая валькирия, спи и наберайся сил, ведь в будущем нас ждут великие свершения.
Произнеся эти слова, он тенью скользнул к двери, и покинул спальню. Спавший в колыбели ребенок, даже не повел ухом, во время столь наглого вторжения в его маленький мир.
Гренфилд работал в поте лица, уже несколько часов он не отрывался от бесконечных докладов, подготавливая еженедельный отчет для Владислава. Фей уже несколько раз успел проклясть тот момент, когда согласился подменить секретаря, у которого внезапно заболела жена.
"благими намерениями выстлана дорога в ад, и кто бы знал, что этот ад находится в кабинете секретаря!!!"
Все внутреннее пространство кабинете, было занято огромным письменным столом, и рядами шкафов, стоящих вдоль стен. Свободными оставались маленький пятачок перед дверью, и узкий проход к единственному креслу.
– и что мне не сиделось в лаборатории, лучше бы сейчас налаживал связь с Туманом, или изобретал очередное взрывное заклинание...
– бубнил он себе под нос, разбирая огромную стопку записей, в которых были учтены все затраты. Из оставалось классифицировать, и подсчитать, на какую область деятельности, сколько финансов ушло.
– почему этим занимается секретарь, а не бухгалтер? Ох, да, последнего бухгалтера мы пустили на операционный стол, за попытку украсть несколько золотых, списав их на мелкие нужды...
А в лаборатории, двумя этажами ниже, Владислав стоял перед темным матовым стеклом, вставленным в деревянную раму два метра высотой, и разукрашенную магическими символами.
Между многочисленными столами, на которых громоздились горы различных предметов, суетливо бегали младшие маги, изо всех сил стараясь настроить связующий артефакт.
Матовая поверхность стекла пошла волнами, постепенно за пленкой пелены, стали проявляться силуэты и контуры предметов, но тут же все вновь потемнело, и стекло опять стало обычным.
– это уже не смешно.
– прошипел сквозь зубы маг-друид. Его правая рука схалась в кулак, и обрушилась на гладкую холодную поверхность. Мелкие осколки дождем осыпались на пол.
– к завтрашнему дню, прибор должен работать. Если не получится, всех отправлю на фронт.
Оставив молодых магов ремонтировать испорченный артефакт, Владислав отправился в свой кабинет. Это хорошее настроение, которое сопровождало его еще пол часа назад, теперь кануло в лету. Вызвано это было не только неработающей разработкой его подчиненных, это была лишь малая капля переполнившая границы. На самом деле основной причиной раздражения стало известие, что почти половину подкупленных или переманенных им агентов союза, этим утром казнили по каким-то формальным причинам.