Борьба за жизнь
Шрифт:
Юноша старался сдерживаться, но сорвался на крик, жестикулировал. Прохожие стали останавливаться.
Тогда Поль сильно сжал руки Дени и ушел, сказав напоследок с угрозой в голосе:
— До воскресенья, отец, до воскресенья!
ГЛАВА 14
МЯТЕЖ
К описываемому времени Поль превратился в крепкого и красивого юношу. Ему было девятнадцать лет.
Он стал правой рукой Отмона, который доверял ему самую тонкую работу, требовавшую ювелирной точности и сообразительности. Хозяин даже забрал молодого рабочего из цеха и лично наблюдал за его делами в специальной мастерской.
Уже упоминалось,
45
Буквально: «другой я»; единомышленник, настолько близкий к кому-либо, что может его заменить.
Рабочий кабинет Отмона закрывался очень надежно, как и его сейф. Кабинет был смежным с кассой, к нему имелось три ключа — у хозяина, у кассира, а третий вручили Полю, когда тот водворился в этом мозговом центре завода.
Господин Отмон тратил значительные суммы на экспериментальные работы. В обязанности Поля входило составление сметы и оплата опытов. Для этого у него имелись специальная кассовая книга и чековые бланки, которыми юноша полностью распоряжался, отчитываясь только перед патроном.
Работа изобретателя с помощником строилась следующим образом: когда у великого конструктора возникала новая идея, он объяснял ее Полю, тот запирался в рабочей комнате и принимался за дело, стараясь как можно точнее воплотить в чертежах мысль хозяина. В комнате имелось все необходимое — полный чертежный набор, бумага, различные материалы и инструменты. Поль трудился, не жалея времени, и, если результаты его не удовлетворяли, мог уничтожить работу целого дня. Подготовив чертежи, молодой механик под руководством изобретателя принимался за изготовление по ним небольшой модели агрегата. Поль нередко задерживался в кабинете за полночь, вставал рано, проводил за работой целые воскресенья и чувствовал себя счастливым, когда господин Отмон говорил ему с отеческой улыбкой:
— Прекрасно, друг мой, я доволен.
Упомянутый выше неприятный разговор Поля с Дени состоялся накануне воскресенья. На следующий день юноша проработал только до завтрака, тщательно запер кабинет и отправился на улицу Ванв. Войдя в квартиру, Поль застал Дени, Мели и еще одного гостя за столом играющими в карты. Дени накануне рассказал сожительнице об угрозах приемного сына и умолял на время уйти из дома, чтобы избежать скандала. Но Мели рассудила иначе. Она не только не покинула дом, но привела Виктора. Виктор был ее приятелем и ежедневно являлся в гости в дом Дени. Характер его отношений с хозяйкой не оставлял сомнений. Это продолжалось уже три месяца. Дени, совершенно потерявший чувство собственного достоинства, молча терпел, закрывая на все глаза, не имея сил выставить ухажера за дверь, как он поступил бы раньше.
Виктор был один из тех персонажей, о которых невозможно сказать, откуда они и чем занимаются. Белые руки, потрепанное лицо, завитки на лбу под претенциозной [46] каскеткой [47] . Выглядел он лет на двадцать. Виктор заявлялся к Дени, без приглашения оставался обедать и, не стесняясь хозяина, вольно обращался с Мели. Дени лишь вымученно улыбался.
Увидев этого более чем подозрительного субъекта, немедленно вызвавшего у него отвращение, Поль понял, что отец опустился еще ниже, чем он предполагал. Стремясь избежать готовящейся сцены, Дени пригласил нового гостя присесть, выпить рюмочку и сыграть партию. Но Поль твердо ответил, что, отцу известно, он пришел не за этим.
46
Претенциозный — здесь: нарочито выделяющийся, чтобы обратить на себя внимание окружающих.
47
Каскетка (каскет) — военный головной убор во Франции.
— Я здесь для того, — сказал юноша с достоинством, — чтобы заставить уважать моего отца и прогнать тех, кто его бесчестит и чьей ноги здесь и быть не должно.
Виктор смеялся сквозь свои маленькие усики. Вид у него был надутый и агрессивный. Он встал, словно только ждал сигнала, чтобы начать драку.
Заговорила Мели:
— В таком случае, дорогой Поль, ты хорошо сделаешь, если сам уйдешь отсюда. Я здесь у себя дома, вот квитанция о найме квартиры…
Виктор согласно кивал головой и готовился нанести первый удар. Дени было стыдно. Он старался всех примирить. Полю стало противно, и он ответил:
— Раз дело обстоит так, я забираю отца и ухожу. Но прежде скажу, что вы негодяйка и обязательно ответите за свои бесчинства.
Мели хотела что-то сказать, но Виктор, закатав с угрожающим видом рукава рубашки, закричал хриплым голосом уличного хулигана с интонациями дурного актера — первого любовника:
— Как?! При мне оскорбляют женщину?! Это вам даром не пройдет!
Молодые люди, рабочий и сутенер, посмотрели друг другу в глаза. С одной стороны, человек, на которого работали женщины и силы которого разбазаривались в ночных драках по грязным притонам. С другой — юноша-молотобоец, нарастивший мускулы в тяжелом труде у горна.
Виктор замахнулся. В тот же момент Поль нанес ему быстрый и резкий удар кулаком в область желудка. Противник издал хлюпающий звук и, задыхаясь, с руганью рухнул на стол. Тот сдвинулся и опрокинулся, звеня бьющейся посудой.
Не дав хулигану опомниться, Поль открыл дверь, схватил отца под мышки и выпихнул на площадку. В двери торчал ключ. Поль запер ее снаружи на два оборота и, обхватив Дени, быстро спустился с ним по лестнице, в то время как соседи, привлеченные шумом, уже начали выглядывать из своих квартир.
— Раз ты у себя дома — чужой, уйдем, — говорил он отцу, который, совершенно оглушенный происшедшим, покорно давал себя тащить.
В тот момент, когда они выходили из парадного, мимо проезжал фиакр. Поль посадил Дени и влез сам. Экипаж рванул с места, а в окнах квартиры, где маленький Поль был спасен от смерти, кричали, кривлялись и ругались, размахивая руками, дурная женщина и ее любовник.
Юноша не мог устроить отца ни у Даге, ни у Годри, пришлось снять меблированную комнату. Денег у Поля совсем не осталось, поэтому, чтобы обеспечить отца необходимым, ему понадобилось взять вперед месячное жалованье. Поль умолял художника бросить пить, начать работать, оставить женщину, которая довела его до последней черты.