Борцы с нечистью. Том 1
Шрифт:
Борцы потерпели поражение. Чудовища прижимали Евдокию к земле, ожидая разрешения хозяина, чтобы вдоволь насытиться сочной плотью здоровенной тётки. Зомби вознамерились растерзать беспомощную Ирину. Боярин с надменным видом подходил к обездвиженному Олегу; готовился произнести несколько прощальных фраз, в которых будут как насмешка, так и похвала за дерзкую попытку. А затем можно заколоть врага как собаку…
Весняна пала ниц перед восставшим и страстно завопила, привлекая всеобщее внимание:
— О, великий! Многие века мы молились о твоём возвращении! От поколения
— Лгунья!! — заревел Воротинский.
Он позабыл про Олега и побежал к восставшему, на пути растолкав зомби, что склонились над Ириной.
— Великий! — боярин перенял обращение русалки. — Сия скотина с самого начала была с врагами, что воспрепятствовали жертвоприношению! Она боролась с твоими истинными служителями!
Ни один тонкий мускул на черепе восставшего не дрогнул, магические огоньки в глазницах не мерцали. Так что живым было сложно догадаться о настроении существа, внимавшего их крикам.
— Воспрепятствовали жертвоприношению, — бесстрастно произнёс восставший. — И ты не смог им помешать.
Он указал перстом на боярина.
— Чт… Я не… — растерялся Воротинский. — Владыка! Мною проделан огромный труд! Я всё это…
Боярин развёл руками.
— Я всё это сотворил ради твоего возрождения.
— Я действительно помогала врагам, — вкрадчиво заговорила Весняна. — Но лишь затем, чтобы своевременно прервать их замыслы. Для такой как я всё равно бы не сыскалось место среди рода людского. Зато русалки веками прислуживали древним… А жертвоприношение ещё можно устроить. Да-а, отшельников в пУстыне больше не осталось. Однако ж есть ещё одна чистая душа, благодаря которой ты обретёшь былую силу, владыка. Сия монахиня!
С полминуты восставший испытывающим взором изучал обездвиженную Ирину. Та могла только протестующе мычать и чуть шевелить пальцами.
— Да-а, душа её чиста, — протянул восставший. — Подойдёт.
— Что до прочих пленённых врагов, то и для них найдётся полезное применение, — раскланялась русалка. — Во время ритуала их можно замучить до смерти. Все вместе они не стоят души монахини, но их страдания усилят магию крови.
Боярин хмурился, возмущённый тем, как нагло эта перебежчица метит на место правой руки древнего. Но пока не отваживался вновь перебивать её.
— Да будет так. В темницу их. Мне они всё равно не противники. А ты, раб, — восставший обратился к Воротинскому. — Подготовь новый ритуал. Пущай все в округе, кто хранит память о тысячелетней давности, придут сюда служить. Ибо вернулся их истинный господин — Кощей Бессмертный…
Тем временем монстры у порога расступились, пропуская в притвор ещё одного человека. Завидев его, боярин почтительно обошёл Кощея, а потом скорым шагом направился к притвору.
— Где ты был в тот момент, когда так был необходим!? — Михаил Андреевич отвесил сыну звонкую оплеуху. — Из-за тебя
Стерев кровь с губы, Захар медленно пошёл к восставшему. И покосился на пленённых борцов, которых тащили в темницу монстры и зомби.
Глава 19
— Запах цветущей ивы
Он в очередной раз приложил волевое усилие, стараясь вызывать магический клинок. В голове гудело после удара и падения, однако Лёха не переставал фокусироваться в попытках ощутить течение волшебной силы. Бесполезно, не удавалось сотворить даже искорки.
Всё из-за антимагических кандалов, сковывающих руки и ноги. Этими браслетами обездвижили и Олега, так что он не мог разогреть цепи, чтобы сделать их податливыми и разорвать. Что касается мощной Евдокии, то прихвостни боярина не поскупились потратить на неё, наверное, целую версту цепей и верёвок. Только Ирины не оказалось в темнице. И Весняны.
— Слухай, Алёшка, — Евдокия отвлекла парня от бесплодных стараний. — А чаго ещё за Виктор Корнеплод? Ну, донеслось до моих ушей, как ты назвался у жертвенника. Святой какой али ещё кто?
Лёха несколько секунд молчал, будто вовсе не расслышав Евдокию. А потом вдруг расхохотался, несмотря на бедственное положение. В темницу даже заглянул культист, насторожившийся из-за нетипичного для пленника поведения: часом, не сошёл ли кто из них с ума?
— Да так… — ухмыльнулся Лёха, когда надзиратель вышел.
— Хм-м… Слухай, Алёшка, — пробудилась в Евдокии жажда общения, которую она почему-то сочла нужным утолять именно через юношу. — Ты ж вроде как впервые живую душу погубил, хучь и грешную донельзя. Не мертвяка, не одержимого, не чудища, а живого. Того нехристя и Луку прирезал — ажно не поморщился. Сердце не гложет сейчас?
— Вот уж о чём беспокоиться, когда нам грозит мучительная смерть, — буркнул Лёха. — Не гложет. Хотя нет, единственное, о чём жалею — как мало мразей убил.
И всё же вопрос пробудил в юноше отвлечённые размышления: «а ведь и правда — человека убил. Помню звуки и отдачу в руке, когда клинок пронзал плоть и кости… Бр-р-р… Но никаких мук совести. Наверное, свой отпечаток наложило пребывание в суровом мире, где часто льётся кровь. Так ведь скоро дойду до того, что буду оправдывать всякие жестокости, которые местные считают за норму: страшные и длительные казни, пытки, малую цену жизни низших сословий… „Дойду“, угу. Чтобы „дойти“, надо хотя бы пережить эти сутки». Лёха вздохнул и вернулся к потугам по сотворению клинка.
Но Евдокия не унималась.
— Слухай, Алёшка…
— Дуня, я, между прочим, ищу способ выбраться отсюда, — прошипел Лёха. — Давай ты займёшься тем же самым, ну, или хотя бы не будешь мешать.
— У тебя всё равно ничего не выйдет, — флегматично сказал Олег.
— Не понимаю, ты так спокоен, — удивился Лёха. — Или смирился, что мы все умрём? Не, я так подыхать не хочу. Ирину спасти надо. И грёбаной русалке должок вернуть… Кстати, как вообще эта предательница оказалась среди борцов с нечистью?