Борден
Шрифт:
Борден медленно выдохнул и поднялся на ноги, чувствуя себя так, будто лишился брони. Если сделает это, тогда он еще большая мразь, чем тот, кто убил Кейт.
Или так и есть?
Повернувшись и кивнув Хоуку, он зашагал обратно на склад.
Глава 23
Эмма
Страшнее всего те,
Эти его слова сбили меня с толку. Остаток дня я провела, пытаясь понять мужчину, на которого работала на протяжении многих месяцев. Попыталась представить его тем злодеем, которым он себя считал. Это встревожило меня, я не выдержала и расплакалась. Потому что он действительно был таким, и никаким количеством доброты его не изменить.
Тогда почему мои чувства к нему не ослабевают?
***
На следующий день Борден не появился в офисе.
На самом деле, он не появлялся всю неделю. И следующую тоже.
Это были девять дней без Бордена.
И это было абсолютной агонией. Я страдала. По-настоящему страдала. Офис стал таким пустым. В моем сердце был холод. Я тосковала по нему. Что могло заставить его так просто исчезнуть? В один из дней я пыталась спросить у Хоука, где он обедал, но этот мудак намеренно проигнорировал меня, сказав, что это не мое дело. Даже Человек-усы не шевельнулся, когда я вымаливала у него хоть какую-то информацию.
Полное дерьмо. Я ощущала каждую минуту каждого часа, после чего, несчастная, со спутанными чувствами шла домой.
Это было просто… на протяжении многих недель подряд я находилась рядом с этим человеком в режиме нон-стоп. Он заполнял большую часть моего дня. Это несправедливо: ему, вероятно, было насрать на меня, пока я, цепляясь за соломинку, переживала о его местонахождении больше, чем о собственном следующем вдохе.
Жаль, что это было не взаимно.
Это был вечер пятницы, и я только что вернулась из магазина. Человек-усы великодушно помог мне поднять сумки до квартиры и ушел. Я как раз разбирала покупки, когда услышала стук в дверь.
Посмотрела на часы. 6:40 вечера. Уже было поздновато, я никого не ждала и определенно никого не знала в доме. Выхватив из сумочки свой нож, открыла лезвие и осторожно подошла к двери, пытаясь расслышать хоть какие-то звуки.
— Эмма, это я.
Борден.
Мои плечи расслабились от облегчения, а сердце екнуло от звука его голоса. Я быстро открыла дверь и увидела его, стоящим здесь: джинсы и простая черная футболка, руки прижаты к дверному косяку. На долю секунды я почувствовала, будто в меня снова вдохнули жизнь. Тепло начало растекаться во мне, но мой внутренний голос противоречиво спросил: почему я
— Где ты пропадал? — сердито спросила я.
— Ты собираешься меня впустить? — спокойно ответил он.
— Сначала ответь на вопрос.
— Для начала впусти меня или пырни своим ножом. Выбор за тобой.
Я напряглась и взглянула на открытое лезвие. Дерьмо. Быстро закрыв нож, я распахнула перед ним дверь. Не было смысла строить из себя ребенка и выгонять его. Он вошел внутрь, слегка задев меня. Боже, как же хорошо он пах. Это его уникальный запах, по которому я умирала каждый день.
— Где ты был, Борден? — повторила я, закрывая дверь и поворачиваясь к нему.
— Были кое-какие дела, — неопределенно ответил он.
— Я не видела тебя почти две недели.
— Знаю.
От его беззаботного тона я нахмурилась.
— Почему ты не сказал мне, что будешь отсутствовать?
— Разве сейчас это важно? Я же здесь.
— Да, это важно! Ты должен был сказать мне, черт возьми! Где ты был?
Он повернулся и нахмурился, глядя на меня.
— Почему я должен отчитываться перед тобой, где был, Эмма?
— Потому что.
— Потому что ЧТО? — настаивал он, его лицо мрачнело. — Насколько я знаю, ты мой работник, я твой босс и не обязан отчитываться перед тобой о всяком дерьме.
Я скрестила руки, чувствуя себя еще злее, чем прежде.
— Я не только твой работник, а ты не просто мой босс.
— Нет? — он наклонился вперед, тяжело глядя на меня. — Тогда кто я, Эмма? Объясни.
— Ты мужчина, пришедший в мою квартиру, потому что ты хочешь меня. Иначе тебя бы здесь не было.
Нет ответа. Внезапно он показался очень огорченным, и в тусклом свете я обратила внимание на темные круги под его глазами. Он провел рукой по волосам и неожиданно направился к входной двери. Я быстро преградила ему путь.
— Нет. Ты не можешь прийти и уйти только потому, что понял: между нами что-то происходит…
— Между нами ничего не происходит, — вскипел он.
— Лжец.
Внезапно он схватил меня за плечи, встряхнул и проскрежетал:
— Хочешь знать, где я был? Я задавался вопросом, что теперь, блядь, я должен с тобой сделать? Не знаю: пристрелить или трахнуть.
— Ты не хочешь меня пристрелить, — ответила я, уверенно глядя на него. — Ты хочешь меня. И не только тело, но и всю меня. Признай это.
— Ты бредишь.
— Нет, просто я больше не боюсь тебя.
Он прищурил глаза.
— Тогда ты просто дура, Эмма.
— Хорошо, если быть дурой означает быть с тобой, я приму это.
Он отпустил меня, глядя так, словно я была сумасшедшей, но я была в своем уме. Я просто признавала, что между нами давно что-то происходило.
— Тогда я позволил зайти этому слишком далеко, — тихо, почти про себя пробормотал он.