Борджиа
Шрифт:
По возвращении из Мантуи светские церемонии захватывают кардинала Родриго Борджиа. Его щедрость вельможи придает еще больше блеска приемам, даваемым папой в честь греческих государей, спасающихся от турецкого ига. Еще в апреле 1460 года, возвращаясь в Рим, в Сиене Пий II принимает так называемого архидиакона Антиохии, пришедшего молить папу о защите от имени греческих патриархов Иерусалима, Антиохии, Александрии, Ибрагима-бея, принца Карамана, и других восточных владык. В декабре того же года весь Рим с удивлением наблюдает странную процессию, состоящую из послов Давида, императора Трапезунда, короля Персии, князя Грузинского и других восточных государей. Нелепый наряд послов Персии и Месопотамии становится сенсацией. Посол Месопотамии острижен на манер монахов с венчиком
Наконец 15 октября 1461 года другая родственница Палеологов находит приют в Риме. Это молодая царица Кипра Шарлотта де Лузиньян. Ей 24 года, и, по словам папы, «у нее нежный взгляд, смуглая матовая кожа, пленительная речь. Как у всех греков, слова потоком льются из ее уст. Она одета на французский манер, у нее величественная поступь». В Риме проездом, она направляется в Савойю просить помощи у герцога, своего свекра.
Кардинал Родриго охотно участвует в приеме этих экзотических правителей, но он находит еще более удачный момент, чтобы проявить свой блеск. В апреле 1462 года Пий II принимает в Риме мощи святого Андрея. 13 апреля происходит перенесение мощей в Ватикан. Крупные сеньоры и кардиналы соперничают между собой, стараясь превратить эту церемонию в триумф. Огромная толпа, несущая 30 000 свечей, встречает мощи. На улицах, по которым проходит процессия, воздвигли алтари, курящиеся ладаном. В пышно украшенных окнах домов можно видеть женщин в их лучших нарядах. Но самые прекрасные украшения, даже украшения гордых римских баронов, затмевает убранство дома вице-канцлера. Его дом, расположенный в центре города, около Зэкки, — «Монетный Двор», украшен богатой обивкой. Над улицей протянуты драгоценные ковры. Он приказал пышно украсить соседние дома. Весь квартал напоминает театр, где звучат песнопения и нежная музыка. Услышит ли Небо его молитвы? Пока затягивается наполнение казны крестовой войны, а властители Европы уходят в сторону, происходит чудо, ставшее для папы неожиданной манной.
Джанни де Кастро, сын юрисконсульта Падуи, бежал из Константинополя, взятого турками штурмом. Там у него была большая красильня, где использовались квасцы, натуральный краситель, употреблявшийся в разных отраслях промышленности того времени: осветлении тканей, крашении, стекольном деле, оружейном деле. Турецкое завоевание лишало Запад содержимого византийских шахт и ставило христианский мир в тяжелую зависимость от неверных. Чудесный случай помогает Кастро открыть на папской территории в Ла-Тольфа в окрестностях Чивитавеккьи семь гор самых чистых квасцов. В мае 1460 года он гордо сообщает об этом папе: «Я Вам приношу победу над Турком, так как он вымогает ежегодно у христианского мира более 300 000 дукатов за поставляемые им квасцы». Это очень удачная находка. Вскоре Пий II приказывает начать разработки. С 1463 года в Ла-Тольфа трудятся восемь тысяч рабочих. Доходы папской казны разом увеличиваются на 100 000 дукатов.
Но для ведения святой войны нужно гораздо больше денег. Папа пытается использовать любые средства. Так, в ноябре 1463 года он ограничивает количество докладчиков канцелярии до семидесяти. Из них только 12 могут назначаться вице-канцлером. Остальные должны купить их должность. В мае 1464 года вице-канцлер вынужден согласиться с полной реорганизацией своего персонала: старые служащие уволены, а новые, в основном, сиенцы, приступают к работе в канцелярии.
После нескольких лет тщетного ожидания, убедившись в измене крупных европейских государств, в частности, Франции и Бургундии, Пий II решает больше не откладывать начало крестового похода. После
По дороге в Анкону в Терни кардинал Борджиа присоединяется к свите папы Пия II, страдающего от жестоких болей. Везде, и в Анконе тоже, свирепствует чума. Туда папская свита прибывает 19 июля. Родриго Борджиа по-своему насмехается над чумой. Вице-канцлер никогда не спит один в своей постели, — пишет посланник Мантуи: это не уберегло его от болезни, но приписывают ее разгульной жизни.
Однако с другой стороны моря Рагуза окружена огромной турецкой армией. Пий II приказывает погрузить войска на корабли. Но венецианские корабли еще не присоединились к папским галерам. Когда они подходят 11 августа, большинство солдат уже дезертировали. Военные операции поставлены под угрозу. Кардинал Амманати считает, что эта катастрофа наносит папе смертельный удар. Сраженный ужасными болями, Пий II получает последнее причастие. 15 августа 1464 года испускает последний вздох. Его смерть звучит как поминальный звон по святой войне. Войска разбегаются. Кардиналы возвращаются в Рим, где 28 августа собирается конклав. Через два дня избрание свершилось: верный друг Родриго, венецианский кардинал Пьетро Барбо, становится папой Павлом II.
Понтификат Павла II должен был бы начаться с выступления кардинала Борджиа: будучи деканом кардиналов-диаконов, он имел привилегию короновать нового понтифика. Ему помешала болезнь, но едва оправившийся от болезни он становится одним из завсегдатаев Ватикана. Одинаковый вкус к роскоши и мотовству сближает их со святым отцом: восхищенный, он присутствует на строительстве роскошной кардинальской резиденции Пьетро Барбо возле вверенной ему церкви Сан-Марко. Расположенный у подножия Капитолия под защитой Колонны Венецианский дворец, как еще его часто называют, и сегодня является одним из самых внушительных памятников Рима. Он представляет собой переход от средневекового замка к большому особняку эпохи Возрождения. Его незаконченный двор с двойным ярусом аркад великолепен. Величественный портал объединяет дворец с церковью Сан-Марко. Просторные залы полны предметов искусства.
Павел II принимает своих гостей в этой резиденции охотнее, чем в Ватикане, который он оставил из-за отсутствия удобств и нездоровой близости Тибра. Туда он переносит папскую казну. Он превращает ее в живой центр города, где проходят праздники во время карнавала. Он переносит место римских развлечений с площади Навоны или холма Тестаччо на длинную улицу, пересекающую старые кварталы Рима и заканчивающуюся точно у Венецианского дворца: ее назовут улица Корсо, потому что по воле папы на этом поле, его называют Барбери,по имени папы, происходят не только ослиные и буйволиные бега, скачки на неоседланных лошадях, но и соревнования между разными сословиями. В борьбе за богатые призы соревнуются молодые атлеты, старики, даже евреи, обязанные носить тяжелые шерстяные одежды, набитые слитками металла по самую шею! Для членов магистратуры и народа на площади Сан-Марко устраиваются пиры. Папа наблюдает за ними из окна своего дворца и бросает деньги безумствующей толпе. Время от времени в разных кварталах Рима устраивают другие праздники: это возрожденные античные триумфы. Папа не гнушается появиться там, его несут на золоченом sedia, которое стоит как замок, на голове у него новая тиара, сверкающая от сапфиров, он заплатил за нее 200 000 золотых флоринов. Его окружает коллегия кардиналов, которых он обязывает в любое время носить пурпурную мантию, красную кардинальскую шапочку или большую митру из узорчатой шелковой ткани, вышитую золотом, — до сих пор этой привилегией пользовался только папа.
Родриго Борджиа великолепно себя чувствует при роскошном дворе венецианского папы. Сам он живет подобно князьям того времени, окруженный куртизанками и любовницами. В 1467 или 1468 году от одной из них рождается сын Педро Луис, отцом которого он себя немедленно признает и узаконит 5 ноября 1481 года буллой Сикста IV. Затем к 1469 году появляются на свет Иеронима, или Джиролама, затем Изабелла, родившаяся около 1470 года: в их брачных контрактах будет указано, что они — дочери кардинала Борджиа и незамужней матери.