Борис Леонидович Дичков (1888— 1966)
Шрифт:
Существование геологических циклов разного порядка (от годовых до миллионолетних) вред ли можно опровергнуть. Но допустимо ли говорить о всепланетной синхронности тектонических циклов или главных этапов массовых вымираний и формирований видов? По имеющимся данным, подобная возможность представляется сомнительной. И если нет веских оснований полностью отказаться от нее, то за последние четверть века получено, пожалуй, больше^ отрицательных, чем положительных, фактов, касающихся глобальной гравитационно-тектонической теории Земли, выдвинутой Личковым. Наиболее уязвимы для критики так называемые мегаритмы периодичностью 65—70 млн. лет. По современным геохронологическим данным, длительность их варьирует в значительных пределах, вовсе не показывая
Еще более сложная ситуация с палеоклиматами и эпохами вымирания организмов. Если даже подобные эпохи были, то они растягивались на десятки миллионов лет и не сопровождались глобальным распространением пустынь. Нередко эпохи вымирания одних видов были одновременны с эпохами появления новых форм. Вдобавок, циклы мощных континентальных оледенений, которые, по идее Личкова, должны повторяться с астрономической периодичностью, в действительности вовсе не наблюдаются (речь идет, конечно, об их достоверных следах). Не получено убедительных доказательств синхронности глобальных тектонических, гидрологических, кли- . матических и биологических процессов. Даже не совсем ясно, существуют ли вообще подобные всепланетные процессы (назовем их астрогеологическими). Ведь имеются в виду закономерные спады и подъемы тектонической активности, смены эпох вымирания и эпох формирования видов растений и животных и т. п. Статистически могут время от времени, по законам случайных событий, совпадать соответствующие процессы, происходящие в различных регионах. И тогда региональные события, совпадающие во времени, могут создавать иллюзию астрогеологических циклов.
Когда мы говорим о глобальной синхронности каких-то процессов (климатических, тектонических и др.) в геологической истории, то один из принципиальных вопросов — точность геохронологических измерений. Она составляет даже для ближайших периодов миллионолетия, а для палеозойской эры, например, точность "отсчета времени" 10—15 миллионолетий. У Личкова такова протяженность "диастрофической" фазы геологического мегацикла. Попытка доказать синхронность климатических или тектонических событий, происходивших в палеозое или мезозое, с помощью столь неточных "геохронометров" обречена на неудачу. Можно сравнить эту ситуацию с. попыткой хронометража соревнования спринтеров по солнечным часам.
Подобная ошибка очень характерна для подхода к некоторым глобальным проблемам. Скажем, многие всепланетные климатические ритмы, в особенности многовековые, не имеют сколько-нибудь удовлетворительного обоснования.
Из всего этого еще не следует, будто ротационные и гравитационные силы вообще не оказывают влияния на фигуру Земли и на глобальные тектонические процессы.
Связь приливов со скоростями вращения Земли, землетрясениями и климатом (по Б. Л. Личкову, 1956)
Однако вряд ли благодаря этим влияниям возникло и устойчиво существует великое тихоокеанское кольцо, окаймляющее величайший океан планеты. Вернее,— комплекс колец: глубоководные впадины, вулканические области, горные хребты, глубинные разломы, сейсмические зоны, термические и гравитационные аномалии, рудные пояса.
Значительно более правдоподобна идея Личкова о сопряженности воздыманий и опусканий крупных участков земной коры вследствие нарушения изостатического равновесия (разрушение возвышенностей и накопление осадков в понижениях). Изменения силы тяжести при этом очень важны, однако
Нелегко согласиться с мнением Личкова о периодическом существенном уменьшении и увеличении количества пресных ^вод на континентах. Природный "регулятор" вод, предполагавшийся Личковым, хорошо работает только на самой грубой, упрощенной схеме, на предельно схематизированном "континенте". Реальные континенты — это обширные и относительно тонкие плиты земной коры, напоминающие ледяной покров Северного Ледовитого океана. Если на каких-то участках подобного покрова вздыбятся торосы, то это почти не скажется на динамике всей плиты, перераспределении на ней воды и снега и т. д. Скажем, общее поднятие Евразии может быть только среднестатистическим: поднятия одних территорий будут сопровождаться опусканием других и относительной неподвижностью третьих. Да и сам Личков доказывал это, когда писал о воздействии великих ледниковых щитов на тектонику!
Увлекаясь своей глобальной гравитационной гипотезой, приводя факты ее подтверждающие и стремясь к синтезу разнообразных знаний, Личков, наряду с глубокими верными выводами и обобщениями, сделал и весьма сомнительные предположения. Некоторые проблемы, на которые он не обратил внимания, оказались очень и очень существенными, порой центральными и принципиально важными для доказательства всей концепции. Если бы Личков больше сомневался в своих идеях, критически осмысливал их, проверял и уточнял, то он, возможно, ответил бы сам на некоторые вопросы. Когда видишь уязвимые места своей конструкции, имеешь возможность укрепить их или перестроить всю конструкцию. Безоговорочно веря в свою правоту, заранее отказываешься от дальнейших улучшений, усовершенствований.
Высказанные здесь сомнения по поводу основ общей теории Земли, предложенных Личковым, не претендуют на бесспорность. Но и не считаться с ними нельзя. Концепцию Личкова можно отнести в разряд идей, которые трудно и доказать и опровергнуть. А это значит, что о законченной теории говорить преждевременно; только — о гипотезе. Хотя некоторые ее положения должны, по-видимому, непременно войти в грядущую объективную и неопровержимую общую теорию Земли. (Заметим, что возможность такой теории — это гипотеза.)
Последние годы.
Природа, познание, нравственность
Острый многолетний интерес Личкова к глобальным проблемам совмещался с разработкой частных, региональных вопросов. В Ленинградском университете он создает школу гидрогеологов, продолжающих и углубляющих исследования вертикальной зональности подземных вод, разработку методики гидрогеологического районирования, изучение взаимосвязи геоморфологии и тектоники с гидрогеологией (в частности, влияния поверхностей выравнивания, своеобразных гигантских "ступеней" горных стран на формирование и режим подземных вод). У него появилось много талантливых учеников: В. С. Самарина, М. А. Мартынова, О. Н. Собакин, Г. И. Мартьянова, Э. В. Козлова, Е. В. Часовникова, С. С. Козлов и др.
"Гидрологические съемочные и тематические работы проводятся этой группой в ряде районов нашей страны: на Кавказе, в Прибалтийской низменности, Средней Азии, Молдавии, на Северо-Западе европейской части СССР, в Донбассе и т. д.,— пишут профессора Г. В. Короткевич и В. С. Самарина.— Изучаются конкретные формы проявления зональности подземных вод, воздействие на них вмещающих пород, геоморфологических факторов и тектоники. Сначала на примере горных территорий Средней Азии, а затем и на примере платформенных областей получает полное подтверждение и обоснование идея Бориса Леонидовича о необходимости раздельного картирования и районирования подземных вод, близких к поверхности и глубоких" [130].