Бородинское побоище в 3D. «Непобедимые»
Шрифт:
А дальше пехота Эжена де Богарне построилась в каре.
Офицер штаба 1-го кавалерийского корпуса Карл фон Клаузевиц:
«Лейб-гусарский полк был выдвинут и брошен на каре. Он произвел три безуспешные атаки. Итальянцы сохранили спокойствие и порядок и хладнокровно открыли огонь; гусары, как это обычно имеет место при таком поведении пехоты, приблизившись на 30 шагов к каре, поворачивали обратно и уходили из-под обстрела. Генерал Уваров приостановил эти неудачные попытки <…> На этом и закончилось все дело».
Сам Эжен де Богарне скрылся в каре 84-го линейного полка и оттуда руководил боем.
Русские гусары
Офицер штаба 1-го кавалерийского корпуса Карл фон Клаузевиц:
«В селении Бородино виднелось несколько сильных колонн, а за центром французской армии, позади боевого фронта, совершенно спокойно стояли большие массы войска, — по-видимому, гвардия. Генерал Платов со своими 2000 казаков находился на расстоянии четверти часа от Уварова и разведывал переправу через топкий ручей».
Тут Карл фон Клаузевиц ошибается: у атамана Платова было не 2000 казаков, а значительно больше (по некоторым оценкам, до 5000 человек). При этом его казаки не имели ни малейшего желания драться с регулярной пехотой противника.
Офицер штаба 1-го кавалерийского корпуса Карл фон Клаузевиц:
«Эти бойцы <…> юлили между массами неприятельской пехоты, не производя серьезной сомкнутой атаки».
Впрочем, казаки и не предназначены были для сомкнутой атаки против каре противника. Лейб-гвардии Казачий полк генерала Уварова, кстати, тоже.
Офицер штаба 1-го кавалерийского корпуса Карл фон Клаузевиц:
«Лейб-гвардии Казачий полк, находившийся в корпусе Уварова, не мог дольше выдержать; как ракета с длинным хвостом, понеслись казаки к плотине, молниеносно оказались на другой стороне и присоединились в лесу к своим собратьям».
Итак, казаки Платова и казаки Уварова самовольно оставили поле боя. После этого остатки кавалерии Ф. П. Уварова тоже вынуждены были отступить, так ничего и не добившись.
Офицер штаба 1-го кавалерийского корпуса Карл фон Клаузевиц:
«Около 3 часов Уваров получил от Кутузова приказание вернуться назад и снова занять прежнее место на позиции».
Да, нападение кавалерии генерала Уварова на левый фланг противника, произведенное на сильно пересеченной местности и без поддержки пехоты, не могло иметь важных последствий. Однако оно принесло русским определенную выгоду, заставив Наполеона приостановить наступление и потерять около двух часов, в течение которых Барклай успел усилить особо угрожаемые пункты войсками с правого фланга и из резерва.
Принято считать, что этот рейд кавалерии был чуть ли не «решающим мероприятием» сражения, блестяще задуманной операцией М. И. Кутузова. Однако многие участники сражения отзываются о нем весьма скептически.
Казак лейб-гвардии Казачьего полка и Донской казак (худ. Н. В. Зарецкий)
Офицер штаба 1-го кавалерийского корпуса Карл фон Клаузевиц:
«Отряду в 2500 коней было невозможно достигнуть такого успеха, который воздействовал бы на ход всего сражения <…> Автор с самого начала был убежден, что вся эта диверсия не будет иметь никакого успеха, а сейчас ясно сознавал, что если что-нибудь и могло получиться из подобного предприятия, то для этого во главе его должен был бы стоять какой-нибудь молодой сорвиголова, которому еще надо завоевывать себе репутацию, а отнюдь не генерал Уваров».
Естественно, сами руководители рейда отчитались о нем перед начальством «правильно».
Генерал Ф. П. Уваров:
«Атака была учинена в виду всей армии с неожиданным успехом: по встрече неприятель был опрокинут, батарея едва успела уйти, из которой два орудия были отбиты Елисаветградскими гусарами, ежели бы не такое невыгодное место, то были бы увезены непременно; неприятель был преследываем с большим уроном <…>
За сим неприятель, получив <…> подкрепление, стараясь всячески меня вытеснить с занятого тогда мной места, употребляя на сие кавалерию, пехоту и поставя на высотах батареи <…> Увидел я, что пехота неприятельская стремится перейти речку и напасть на оставшуюся нашу пехоту на правом фланге позиции; я решился и эту атаковать гусарами, хотя должно признаться, что по невыгодному месту для кавалерии совершенного успеха эта атака не имела».
Как видим, вполне «героический» рапорт: неожиданный успех, неприятель опрокинут, отбиты два орудия. Короче говоря, блестящая операция, которая, впрочем, «совершенного успеха» не имела, но и то — исключительно по объективным обстоятельствам…
Генерал М. И. Платов:
«В бывшем 26 числа <…> генеральном с неприятелем сражении находился я, по приказанию вашей светлости, с казачьими полками на правом фланге нашей армии, и каково происходило действие против неприятельского левого фланга, вашей светлости по личному присутствию вашему известно <…> Об отличившихся в оном сражении полковых командирах и полков их штаб— и обер-офицеров прилагая при сем именной список, покорнейше прошу о награждении их».
Выглядит скромнее, но зато с просьбой о награждении «особо отличившихся».
В свою очередь, Барклай в рапорте М. И. Кутузову написал о рейде совершенно нейтрально.
Генерал М. Б. Барклай-де-Толли:
«1-й кавалерийский корпус вашею светлостью отряжен был на левый берег Москвы реки и действовал на оном обще с иррегулярными войсками под начальством генерала от кавалерии Платова. Рапорт генерал-лейтенанта Уварова о действии сих войск в оригинал уже прежде сего имел честь представить вашей светлости».
И никаких комментариев: ни о храбрости, ни об опрокинутом неприятеле…
В результате, кто бы что ни говорил, Ф. П. Уваров и М. И. Платов оказались единственными русскими генералами, не получившими за Бородинское сражение вообще никакой награды. Это, как говорится, факт исторический, и в свете вышесказанного подобное решение выглядит объективным и справедливым.
Бой в районе деревни Семеновское
После взятия Семеновских флешей наполеоновские войска постарались развить свой успех.