Бортовой журнал "Синей птицы". Том 1
Шрифт:
Иван потёр руки, радуясь хоть какой-то движухе.
— Ах да, — вспомнил он и быстро забил в поисковую строку старинные часы с кукушкой, обещанные Нульке. Галанет, конечно, неимоверно тупил, но всё же выдал результат. Отделанных золотом в продаже не нашлось, только в музеях. А вот деревянные, с бумажным сертификатом подлинности и работоспособности, всё же обнаружились.
— Ладно, куплю золотую фольгу и монет, пусть сама украшает, — пробормотал княжич и быстро оформил заказ. Затем придирчиво выбрал револьвер с кобурой,
В этот момент заговорил искин:
— Мы вышли на орбиту. Посадка согласована.
— И даже твоей фишки не будет? — громко спросил княжич, глянув в потолок.
— Фишки?
— Ну да. Где твоё «добром это не кончится»?
Птиц тоскливо вздохнул.
— Вот стоит только раз так сказать, прилипнет на всю жизнь.
— Да ты не один раз сказал, а постоянно твердишь, — улыбнулся Иван и выскочил из каюты. А ведь даже не заметил, как корабль развернулся и затормозил.
У шлюзов уже было многолюдно. То есть капитан и навигатор уже ковырялись в ящиках, разбирая вещи.
— Мне первым классом! — раздался за спиной Ивана голос Фёклы. Девушка стояла на своих магнитных босоножках в проходе, придерживая мизинцем за ремешок витающую рядом с ней дамскую сумочку. На ней опять были только прозрачные куртка и юбка да тоненькие стринги.
Капитан смерил купчиху с ног до головы взглядом и усмехнулся.
— Красавица, боюсь, вы с нами не пойдёте.
— Это почему?! — сразу заверещала девушка. — Опять начинаете?! Я пассажир, а это круиз! Я имею право!
— Да нет, я-то не против, — ещё шире улыбнулся капитан, — но вы сами с нами не пойдёте.
— Вы меня за дуру держите? Или это троллинг? Ну, так у меня ай куй не дебильский!
— Может, ай кью?
— Я так и сказала! И не надо меня поправлять!
Петрович пожал плечами, открыл соседний шкафчик и достал оттуда оранжевую куртку на меху с глубоким капюшоном.
— У нас их всего три. Да, княжич? — с усмешкой продолжил капитан. Вытащив ещё одну куртку, придирчиво их сравнил по размерам и отправил подходящую в полёт до Ивана. — И тёплых штанов тоже трое. И зимних ботинок. И даже шапок лишних нет.
— Я требую выдать мне одежду!
Капитан улыбнулся ещё шире, буквально оскалившись, как Чеширский Кот, и доплыл до соседнего шкафчика, откуда извлёк на свет обычный овчинный тулуп с декоративной молью, шапку ушанку и валенки, старые настолько, что они, наверное, даже древнее большего взрыва.
— Звиянйте, других нет. Зато кислородная маска в заводской упаковке.
— Вы! Да я вас! Да бли-и-ин! — подавившись возмущением, проголосила Фёкла. Девушка аж покраснела от натуги.
— Красавица, вы бы артериальное давление не поднимали, на Кегле с давлением вообще беда-беда-печалька, лопнуть можете.
— Какая я тебе, быдло, красавица?!
— То есть, вы совсем не красавица?
Фёкла снова захлебнулась эмоциями. А масла, и даже бензина, в огонь добавила Нулька, возникшая из воздуха в коротеньком, едва доходящем до середины бёдер лёгком полушубке небесно-голубого цвета с белой меховой оторочкой; в высоких, тоже голубых сапожках с серебряными пряжками и каблуками; в белых меховых наушниках, сильно контрастирующих по цвету с рыжими волосами, словно осенние кленовые листья на раннем снегу. В общем, почти что косплей Снегурочки.
— Я с вами! — радостно сообщила богинька.
Купчиха зло смерила Нульку взглядом и, рыкнув, схватила предложенные капитаном вещи.
— И не надейтесь. Вы от меня не отделаетесь.
Потом Валерий Петрович выдал всем, кроме Нульки, разумеется, кислородные маски. Те были большие, из ударопрочного стеклопластика, с уплотнителями по периметру всего лица, то есть ото лба до подбородка. Две резинки с регулировками обхватывали затылок. На щеках оттопыривались, словно распухшие щёки, чёрные регенеративные устройства.
— Я причёску закосячу-у-у, — протянула Фёкла, но всё же взяла полиэтиленовую упаковку с маской.
А потом все дружно по шлюзу переплыли в атмосферник, где капитан чуть инфаркт не хватил.
— Какая падла перегрызла стальные тросы?! — заорал он, взявшись за голову, так как по грузовому отсеку медленно дрейфовали поломанные ящики, погрызенные упаковки с запасами, осколки тары и куски крепежа. Во время бегства от червя груз бултыхался по отсеку, словно в миксере. На стенках даже виднелись отметины от ударов. Благо, аппарель не сломалась, и не произошла разгерметизация атмосферника.
— Мой айрик! — заорал княжич, бросившись к болтающемуся на одном тросике, как игрушечная машинка на верёвочке летучему устройству. На корпусе нашлись царапины, а лобовое стекло треснуло.
— Может, мыши? — тихо спросила Фёкла, которая вытянула шею. Она удерживалась на полу только на левой магнитной босоножке, словно привстав на одной ноге для лучшего обзора. — А папенька всегда вводил на грузовые корабли штатного дератизатора, — ехидно добавила она.
— Вы думаете, простые мыши могут погрызть железо? — огрызнулся Петрович, стрельнув колючим взглядом на купчиху, как на полоумную.
— Какие к чёрту мыши? — возмущённо повысил голос Иван вслед за капитаном.
— Ну, есть же легенда о стальных крысах, почему бы им не грызть железные тросы? И вообще, я вас научу грузы таскать, у меня по диплому профиль «логистика», в том числе и космическая, — самодовольно вздёрнув носик, ответила Фёкла. И капитан самым натуральным образом зарычал.
Княжич буркнул нечленораздельное, но однозначно обидное слово и стал надевать зимнее снаряжение. Выругался он не один раз, так как самым сложным в невесомости был не процесс облачения, а сделать так, чтоб один ботинок не улетел прочь, пока второй напяливаешь на ногу и шнурки завязываешь.