Босиком по битым стеклам 2. Арлиэлла. Опасные тропы Ангоры
Шрифт:
– Скажите, в чём меня обвиняют, и кто обвинитель? – ведьма, вопреки опасениям маркиза, не попыталась бежать из замка для того, чтобы спасти свою жизнь и, попав в руки стражи, держалась на редкость спокойно для той, кого мгновение назад приговорили к мучительной смерти.
– В попытке покушения на великого герцога Валенсии, – произнес де Перье, повинуясь надменному кивку господина – в заговоре против законной власти, в преследовании девицы Арлены, впоследствии оказавшейся госпожой Арлиэллой де Анфор, законной наследницей герцога Валенсии, в занятиях темной магией и призывом тёмных сущностей, противных богоустановленному порядку!
– Ха-ха! – каркнула ведьма насмешливо – Девица Арлена, говорите?
– Вполне возможно – ответил де Перье – Но, этот факт ещё нуждается в подтверждение.
Ведьма ухмыльнулась и глаза ее хитро сверкнули. Горянка не казалась испуганной или подавленной и тем самым сбивала де Перье с толку.
Не боится костра? Глупости! Смерти боятся все, а уж такой мучительной, тем более!
– Тогда я, как особо опасная преступница, покусившаяся на жизнь особы, в венах которой течёт королевская кровь, подлежу суду Короны, а не герцогскому правосудию. – жестко усмехнувшись в лицо «безопаснику», произнесла Стааша – Вы обязаны отправить меня в Митланву и сжечь на костре, но, уже в столице.
– Это так – де Перье кивнул, соглашаясь со словами преступницы и подтверждая правоту хитрой ведьмы – Надеешься сбежать по дороге, Тёмная? – барон остро взглянул на женщину, точно кинжалом кольнул – Не получится. Держишься ты хорошо, но бесстрашие не спасет твою никчёмную жизнь.
– Поживем-увидим – пожала плечами Стааша, руки которой оказались надежно скованны – До столицы далеко.
– Хорошо! – раздраженно махнул герцог. Ему успел надоесть бессмысленный разговор с адепткой Тёмного – Везите эту тварь в столицу. Пусть с ней разбирается королевское правосудие, да хоть сам Андриан Третий собственной персоной, а нам и без неё хлопот хватает!
Стааша позволила себе слегка растянуть губы в торжествующей улыбке.
На то она и рассчитывала.
Ведьму выволокли из той самой комнаты, в которой она вполне успешно пряталась и от заговорщиков, и от, верных герцогу людей, слегка избили и тщательно сковали цепями. Темная могла двигать шеей и руками, а к ногам ведьмы прицепили здоровенные гири, и она везде таскала их за собой.
Что касается Людвига, злополучного слуги виконта де Броэ, то увидев свою мучительницу в столь плачевном состоянии, Людвиг Братто несказанно воспрянул духом и слегка распрямил согнутую спину. По распоряжению герцога плут отправлялся в столицу, в свите девушки-магини, чему оказался несказанно рад – только бы, подальше от злобной старухи, выпивающей его жизненные силы.
Самого де Броэ, по приказу владетеля, не на шутку разгневанного выкрутасами молодых аристократов, разлучили и с маркизом Бийским, и с шевалье д, Алье. Им троим предстояла дальняя дорога в какую-то, богами забытую глухомань, по сравнению с которой, даже полуразрушенная усадьба д, Алье могла показаться чуть ли не королевским дворцом.
Жуткая ведьма, вцепившаяся в Людвига, точно клещ, пугала слугу до ужаса и теперь Братто был готов целовать руки милорду герцогу, освободившему его от ненасытной пиявицы.
Оказавшись далеко от Тёмной, Людвиг надеялся выжить – он еще относительно молод, крепок и силы его восстановятся. А, ведьма? Что, ведьма? Гореть ей, злобной твари, на жарком костре! Пусть не в Луанде, а в Митланве, какая разница? Лишь бы темной горянки не было на этом свете.
Тяжело шаркая ногами, растрепанная старуха тащилась за своими конвоирами, опустив голову вниз. Мимо понурой пленницы, закованной в цепи, прошла весьма странная компания – толстый целитель, служанка, обряженная в платье, но с двумя длинными кинжалами на широком поясе, взъерошенная темноволосая девица, лет восемнадцать или, чуть старше и девочка-горбунья, припадающая на одну
– И, все же, Арллиэлла, я думаю, что.. – Призрак что-то верещал противным голосом, а ведьма, изогнув свою шею под странным углом, еще долго смотрела вслед взъерошенной девице, длинные волосы которой, цветом напоминали тёмный гречишный мед и пахли полынью и горьким степным ветром.
Странно, но Стааша улыбалась – не зло, не хищно, как полагается адептке темных сил, а мирно и даже, как-то по-домашнему, точно встретила кого-то хорошо знакомого, почти что родного.
– Чего застыла столбом, ведьма? – конвоир резко дернул цепь и Стааша едва удержалась на ногах – Шевелись, падаль! Тебе недолго осталось отравлять наш мир своим смрадным дыханием! И нечего таращиться на молодую госпожу – сглазишь еще! Пошла. Давай шевелись, падаль! Крысы в подземелье, поди, соскучиться успели!
Ведьма очнулась и покорно поплелась за стражником, продолжая улыбаться собственным мыслям, до которых кроме нее, никому не было никакого дела.
*
– Госпожа Арлиэлла! – тонкий, высокий голос зазвенел в ушах Елены и девушка страдальчески подкатила глаза к небесам – Ну, вот! Опять! За что ей это всё?
– Это – недопустимо! – продолжала вещать Вианола Мадея, появляясь в поле зрения Елены – Это переходит все границы! Барышня вашего высокого происхождения и положения не может ночевать в лесу, как какая-то, нищая батрачка! Вам надлежит почивать на мягком ложе, среди шелка и бархата, под защитой надежных крепостных стен! Вам, госпожа, недопустимо вкушать пищу в компании грубой солдатни и, тем более, делать это, используя деревянную тарелку! Вы, в конце концов, почти что принцесса крови, если не принимать во внимание пустые формальности! И, ещё – ваша служанка! Эта наглая бездельница! Она..
– Чего же, такого ужасного, натворила моя камеристка, Вианола? – устало переспросила Елена, голова которой была занята совершенно иными мыслями – Чем она не угодила вам в этот раз?
– Всем! – возмущенно выдохнула дама и её высокая грудь, плотно обтянутая корсетом, заходила ходуном. Не смотря на походное состояние, Вианола Мадея выглядела так, словно собралась на прием к герцогине – строгая прическа, пышное платье, за спиной – послушная и испуганная служанка – Ваша камеристка ведёт себя неподобающим образом – она везде ходит в неподобающе ужасных штанах, таскает с собой длинные, вульгарные кинжалы, точно какой-то, пропахший табаком и элем, солдафон, всюду суёт свой длинный, любопытный нос и игнорирует мои распоряжения! Меня вам, госпожа Арлиэлла, рекомендовал милорд герцог. Он высоко оценил мои таланты и верность, а эта подозрительная особа, ваша камеристка – и Вианола Мадея взглянула на барона Перье крайне недовольно – компрометирует ваше высокое имя. Подобное поведение – неприлично и не соответствует девице вашего статуса!
– Успокойтесь, Вианола, не рвите сердце – вяло отмахнулась Елена от возмущенной женщины – Лулу носит такие же штаны, как и я. На меня же вы не кричите, не упрекаете за штаны.
– Я хорошо воспитана – с достоинством заявила крикливая особа и добавила – То, что позволено госпоже, не имеет никакого отношения к прислуге – упрямо стояла на своем Вианола Мадея, сложив на животе руки, обтянутые перчатками из тонкой кожи – И, кинжалы? Зачем они ей, служанке? Для вашей охраны наличествуют гвардейцы, в достаточном количестве. Милорд герцог не поскупился – он выделил самых лучших наемников, которых можно нанять за деньги. Немалые, хочу заметить, деньги! Камеристке надлежит уметь обращаться с гребнем, а не с кинжалами!