Босс для воровки
Шрифт:
– Вик, ты даже не представляешь, какие там крутятся суммы! Вот бы их грабануть! – Отчаянно жестикулируя, восклицал любимый.
Я молчала. Зачем говорить мужу о своём тёмном прошлом? Нет, я давно покончила с воровством, и возвращаться к этому ремеслу не собираюсь. Теперь я – преподаватель музыки, работаю в детском саду. Милая, понимающая мать, хорошая хозяйка, любящая жена. А что было раньше – должно остаться навсегда скрытым от чужих глаз.
Но Лёня, устав от безденежья, связался с какими-то придурками, лохами в среде криминального мира. Да ещё и влез в огромные долги перед Касьяновым! Мне он ничего не рассказал, разработал план, и… Охранник банка пристрелил моего муженька прямо во время неудавшегося ограбления.
Потом были похороны. Как я их пережила – отдельная история. Мне нужно было держаться. Ради свекрови и маленького сынишки. Если бы не они – я бы, наверное, сиганула с моста в Неву.
Если бы муж знал, что его жена – знаменитая фигура в воровском бизнесе и доверился мне, то он бы сейчас был жив.
Раздался телефонный звонок, услышав который, я содрогнулась. Нет. Этот тип решил напомнить мне о моём долге?
С тех пор, как состоялась моя встреча с Павлом Андреевичем, я повсюду замечала за собой «хвост» – Касьянов явно не доверял мне и боялся, что я могу сбежать. Поэтому, меня всюду провожали его амбалы.
Однако, мне это не понравилось, и пришлось позвонить мужчине с просьбой убрать от меня его никудышных сыщиков.
– А немного ли вы хотите?
– В самый раз.
– Что ж, – крякнул мужчина, – будь, по-вашему. Но, если надумаете сбежать, я непременно отыщу вас, и сделаю с вами то, что хотел сделать ещё при первой нашей встрече.
По телу ползут огромные мурашки. Быть изнасилованной этим тираном? Ну, уж нет! Я никому не позволю так себя унизить.
– Я никуда не сбегу.
Надо сказать, что Павел Андреевич выполнил моё требование – больше его амбалов я не встречала, и стало жить немного спокойнее. И вот теперь, спустя три недели, Касьянов сам позвонил.
– Виктория Юрьевна, вы помните о нашем уговоре? – Раздался противный, и до боли знакомый голос Павла Андреевича, и я поморщилась.
Тут же вспомнила унижение, через которое мне пришлось пройти, стоя на коленях перед этим тираном.
– Помню, конечно. (Как забудешь такое?)
– Диадема, и я от вас отстану навсегда. Обещаю.
Его голос звучит глухо, и у меня ползут мурашки по телу.
– Завтра она будет у вас.
Я скидываю вызов. Выходка мужа втянула меня в огромные долги и, чтобы рассчитаться с представителями воровского бизнеса, я должна вернуться на эту непростую службу.
Поспешно выйдя из санузла, я выключила свет во всей квартире, быстро накинула своё чёрное пальто, и выскользнула в подъезд.
Как только я отдам долг Касьянову, эту квартиру мне больше не нужно будет оплачивать. Мне пришлось снять её, чтобы я смогла как следует обо всём подумать, разработать чёткий план действий, продумать все шаги.
Вот уже месяц, как я вернулась в свою воровскую семью. Воспитанная в детском доме, я рано усвоила приёмы безбедного существования – воровать, врать и изворачиваться. А, получив диплом с отличием в музыкальной школе по классу фортепиано, отлично поняла, как я могу использовать свои длинные пальцы не по музыкальному назначению.
Однако, с замужеством, я решила завязать с криминальной жизнью, осев дома и превратившись в обычную женщину.
Правда, ненадолго.
И вот, теперь снова придётся встать на скользкую дорожку. Моя цель на сегодня – крупная рыба, а точнее – кит. Некто иной, как Владислав Сергеевич Ельцов – бизнесмен, меценат, владелец собственной фирмы по производству ювелирных изделий. И именно его квартиру я должна сегодня ограбить.
Стоя у подъезда, я со злостью смотрела, как холодные капли дождя лупят по тротуару. Выбежав из-под спасительно козырька подъезда, и мгновенно промокнув, я плюхнулась на переднее сидение старенького чёрного Вольво, и выдохнула.
Только вперёд!
Дрожащими от волнения пальцами я вставила ключ в замок зажигания и мотор, мягко урча, покатил по улицам ночного города. Никто бы и не заподозрил, что под капотом этого дряхлого на вид автомобиля почти триста лошадиных сил. Друзья из автомастерской перебрали мне моего верного коняшку, превратив его в настоящий гоночный болид.
Но, об этом полиции знать совершенно необязательно.
На ночной Питер опустился серый туман, и неба было абсолютно не видно. Это мне только на руку. Вдалеке показался небоскрёб. Именно в нём, на самом последнем этаже, располагается пентхаус Ельцова.
Что ж.
Я выключила мотор, припарковав автомобиль возле соседнего дома, и достала из бардачка фото любимого мужа.
– Эх, Лёня, – шепчу я, смахивая с реснички слезу, – помоги мне.
Блин, если бы супруг был сейчас жив, всё было бы совсем иначе. Ну, почему я не догадалась о его планах? Почему не остановила?
– Почему…
Я чуть не вою с досады, с трудом сдерживая себя в руках.
Но всё, хватит сантиментов. Мне нужна ясная голова и острый ум.
Убрав фотографию обратно в бардачок, я надела чёрные перчатки, а волосы спрятала под шапочку. Дождь уже перестал, и это хороший знак. Перекрестившись, я схватила с переднего сидения свой чемоданчик, и покинула автомобиль.
Ноги с размаху попали в жидкую, мутную жижу, и я поморщилась – неприятно, но, надеюсь, это не помешает мне сегодня добыть трофей для Касьянова. Посмотрев на небо, и шумно вздохнув, я щёлкнула брелком автосигнализации.
Пора.
– М-да, знала бы заведующая детского сада, Анна Ильинична, чем её музыкальный работник занимается по ночам. – Улыбнулась я, размашистыми движениями шагая к высотке.
Тут же моё воображение нарисовало полную женщину с высокой укладкой. Она тщательно проверила мои документы, перед тем, как взять на работу музыкальным педагогом.
– Ну, хорошо, Виктория Юрьевна, вы приняты, – властным тоном говорит она мне, отдав документы, – прошу вас, продемонстрируйте своё мастерство!
Я подхожу к пианино, стоящему в углу актового зала, сажусь на невысокий стульчик.
Вдох.
Мои пальцы, длинные и изящные, взлетают вверх, мягко перескакивают на клавиши, кружа в водовороте нот. Анна Ильинична, как завороженная, смотрит на меня, и произносит:
– Чудесно.
Я кланяюсь. Да я и сама это знаю!
Краем глаза я примечаю тяжёлые золотые серьги в ушах заведующей. Не новодел – явно антиквариат. Я подхожу ближе, чтобы пожать руку женщине, а сама смотрю на серьги. Золото высокой пробы, камни хорошие. За эти серьги можно выручить солидную сумму!