Босс Мэн
Шрифт:
– У меня есть пара кандидатов, но я была занята поиском человека на недавно освободившееся место в отделе маркетинга.
Это было прямым приглашением продолжить тему, но я не собирался попадаться в расставленную Самантой ловушку. Не сегодня.
– О’кей. Молодец. Я ведь плачу тебе не для того, чтобы ты протирала кресло в своем кабинете.
– Не могу поверить, что говорю это,
Мы поболтали еще минут десять, за которые Саманта рассказала мне о переговорах с новым страховым агентом насчет ставок и прочих мелочах, связанных с персоналом. Когда на столе зазвонил телефон, я обратил внимание на время и понял, что опоздаю на свой пост у дома Риз, если сейчас же не уйду. Удивительно, но Саманта поняла намек, что ей пора идти, когда я выключил компьютер и начал собирать бумаги.
«А я-то предполагал, что она решит еще раз затронуть тему моей личной жизни».
– Хорошо, не буду тебя задерживать.
– Спасибо, Сэм. Я вроде как, правда, спешу.
Саманта сделала несколько шагов к двери, а потом обернулась.
– Кстати, еще кое-что…
«Значит, я не ошибся!»
– Да?
– «Pink Cosmetics» интересуются нашим бывшим сотрудником. Они хотели поговорить с тобой лично. Джон Буте из «Canning & Canning» сейчас у них вице-президент. Помнишь его?
– Помню. Он вроде хороший парень. Я ему позвоню.
– О’кей. Я скину тебе его номер.
– Спасибо. Их главный офис в Чикаго, верно?
– Да, в центре.
– И кто же собирается перебраться из Нью-Йорка в Чикаго?
– Никто… Пока.
Наши с Самантой взгляды встретились. Мой выражал невысказанный вопрос, ответ на который я уже знал.
________________
Я успел к дому Риз вовремя. Усевшись на ступеньку крыльца, я тяжело вздохнул, желая замедлить отчаянно стучащее сердце. В Нью-Йорке царило позднее бабье лето, и хотя солнце почти зашло, жара не спадала. Было влажно и чертовски жарко.
До сегодняшнего дня по большей части я погряз в жалости к себе и чувстве вины, но после того как Саманта намекнула, что Риз собирается уехать из Нью-Йорка из-за новой работы, во мне нарастало другое чувство – страх.
По дороге сюда я решил зайти в винный магазин, чтобы помочь себе успокоиться, но потом передумал. Нельзя пить на работе, даже если эта работа – миссия, которую я сам себе придумал, и Риз больше не хотела, чтобы я был здесь.
Я просидел на своем посту примерно час, когда парень, выглядящий смутно знакомым, подошел к дому Риз и вошел внутрь. Мне потребовалась примерно минута, чтобы сообразить, откуда я мог его знать, и кулаки сжались сами собой при воспоминании, что этот хлыщ был в квартире Риз тем вечером, когда сработала сигнализация.
«Второе свидание!»
Я точно знал, чем обычно заканчивались мои вторые свидания.
«Черт! Черт! Черт!»
Спустя пятнадцать минут они оба вышли из подъезда. На Риз было платье, поверх которого она надела короткую кофточку. На ее ножках красовались босоножки на высоком каблуке. Риз распустила волосы, и влажный воздух сделал их еще пышнее и сексуальнее. Для меня она еще никогда не выглядела более красивой.
Когда они дошли до тротуара, Риз остановилась и принялась обмахиваться.
«Да, сегодня адски жарко!»
Боль в груди стала почти непереносимой, когда Риз начала снимать кофточку, показывая довольно глубокое декольте и почти обнаженную спину. Пот с моего лба струился ручьем, пока я смотрел на разворачивающуюся передо мной сцену.
«Очевидно, я попал в свой личный ад!»
Парень, тем временем, подошел к Риз сзади и помог ей высвободить руки из рукавов кофточки, пока я сдерживался из последних сил, чтобы не подбежать и не потребовать у этого мудака не прикасаться к Риз. Мне казалось, что он трогает что-то мое, то, на что только у меня есть права, но это было не так. У меня не осталось никаких прав запрещать Риз делать то, что она хочет. Поэтому я продолжал сидеть на ступенях, скрипя зубами, наблюдая, как они идут по улице. Однако стоило Риз и ее кавалеру свернуть за угол, как я, выплюнув ругательства, выскочил на ноги и ринулся за ними.
«Похоже, к моим обязанностям по обеспечению безопасности добавился еще один пункт. И, похоже, я отношусь к ним очень даже серьезно. Вот дерьмо!»
Сохраняя безопасное расстояние, я следовал за Риз и ее ухажером по другой стороне улицы примерно четыре квартала, внимательно наблюдая за языком их тел. Они шли рядом, словно люди, которым было очень комфортно друг с другом, но при этом не держались за руки и не инициировали других интимных контактов.