Босс. Абсолютная власть
Шрифт:
Но стоило скрыться отвзглядом коллег, нахлынули воспоминания о наших с боссом безобразиях, и румянец залил щеки.
— Викуль, ты часом не влюбилась? — спросила бух. И как только догадалась? Я же как бы хмурюсь.
— Она девушка свободная — давно пора, — Маринка заговорщицки улыбнулась и поиграла бровями, мол, жду обеда. Пока не расколешься — пощады не жди, не отстану.
Вероника Павловна заметиланашипереглядки и припечатала:
— Девочки, радом пекарня открылась. Нагрянем в обед? — явно намекая, что тоже хочет быть
— Где? — оживила Агнеша.
— У тебя правильное питание, — злорадно припомнила бух. — А то придется менять гардероб.
— Вам-то что? — фыркнула Гнешка.
Начинался обычный рабочий день. За выходные девчонки отдохнули и теперь вовсю препирались, пока по связи не раздался голос Вячеслава.
— Виктория, зайдите!
Нужно было видеть торжествующую гримасу Мыши. Решила, что сейчас меня ждет разнос? Да-да! Обломайся, коза.
В кабинет я шагнула не без трепета. Как все будет теперь? Может быть, он захочет трахнуть меня на столе, да так, чтобы там, за стеной, точно все всё поняли? Или наоборот, скажет мне что-то важное?
Я ждала чего угодно, и все же приятно удивилась, когда он приветливо указал мне на кресло, улыбнулся и… загрузил рабочими вопросами.
Красивый, обаятельный, молодой, умный, выдержанный, заботливый, целеустремленный… — глядя на него, я поняла, что, кажется, влюбилась.
Слава не позволил себе ни единого сального взгляда или намека. Бережет свою репутацию и мою, хотя мог бы ославить меня… А вместо этого просто и буднично помог мне выстроить с ним рабочие отношения. И точно так же, совершенно спокойно бросил:
— Вечером зайди, чтобы у машины не ждать. Не уверен, что вовремя освобожусь. Ты на обед с девочками?
— Да, — я кивнула. — Ты против?
— Нет. Хотел тебя позвать. Можешь ничего не скрывать, — он усмехнулся. — Расскажи, что я чертовски великолепен. И что этот филиал будет еще больше реорганизован.
— Что?! — обаятельному Славке удалось удивить меня во всем. Я забыла закрыть рот, и сидела, разглядывая его смеющиеся глаза.
— То, — он откинулся на спинку кресла и насмешливо прищурился, — вечером расскажу. Может, кое-что покажу. — И так улыбнулся, что я готова была допытываться прямо сейчас. Остановила мысль, что для такого достойного мужчины нужна достойная женщина, а не болтуха любопытная, поэтому кивнула и улыбнулась.
— Хорошо.
Из кабинета вышла не негнущихся ногах. И была подхвачена под руки любопытными коллегами.
— О! Уже обед! Девочки! — Вероника Павловна помахала перед нашими носами рекламным буклетом. — Идемте?
— Уже! — Маринка подлетела к шкафчику, достала куртки, и наша троица отправилась исследовать выпечку новой пекарни.
— Викусь! Мы ждем! — с двух сторона насели Маринка и бух. — Что за мен? Он из нашей конторы?
Они так испепеляли меня взглядами, что я готова была признаться. Да еще недавно я бы так и сделала, но не сейчас.
— Нет, не из нашей, — выпалила. Думала, они поймут сразу, что вру, однако подтверждением, что в мою ложь поверили стали разочарованные выдохи.
— Эх.
— А мы думали, что Вячеслав Батькович положил на тебя глаз…
— Не заметила. Он доброжелательный, но строгий. Битый час допытывал по отчетам. Почему падение клиентов, что можно сделать? — я деланно вздохнула. — Жаль, что не положил глаз.
— А ты кофточку с декольтищем надень — положит! — подмигнула бух.
— Разложит, — фыркнула Маринка.
— Девочки! Ну вас! — отмахнулась я.
— А что, девочки? Мы за тебя болеем! — Вероника Павловна даже отвлеклась от менюшки. — Кстати, есть рыбные слойки с горбушей, есть с ветчиной и сыром… Сладкие… М-м! Чтобы взять?
— ВерПална! Бери все! Не съедим, так понадкусываем, — пошутила Маринка. Знает же, что начнет с одной булки, потом потянется за второй, и затянется это действие на несколько раз.
— Это называется де-гус-та-ци-я! — чинно подытожила бух. Махнула рукой и заказала на кассе:
— С горбушей, ветчиной, сыром, луком и яйцом. Еще с вишней, яблоком… — а поймав наши взгляда, добавила: — Гулять — так гулять!
Мы тоже решили податься в дегустаторы. Накупили выпечки еще горячей, чаю с лимоном и уселись за небольшой столик.
Девчонкам не терпелось узнать подробности моего начавшегося романа, поэтому как я ни пыталась отмалчиваться, пришлось что-то рассказать. Но рассказ про поход в кафешку и ресторанчик их не удовлетворил.
— Я забегала к тебе вчера — хотела долг отдать, пока не потратила. Тебя дома не было, — шепнула Маринка. И тогда мне, не любившей лгать, пришлось снова соврать:
— За город ездили. На лошадях катались…
— Ух ты! И ты молчала от таком «романтик»? Все, ты мне больше не подруга! — насупила нос Маринка.
— Да я, Марин, пока не знаю, что у нас с В…адимом, — едва не проговорилась, — будет дальше.
— Да куда он денется от такой обаяшки! — улыбнулась Вероника Павловна, и мы продолжили смаковать мои выходные, которые как бы были, но и не были.
Я воодушевленно сочиняла и пыталась не обращать внимания на свою совесть. В конце концов, моя ложь безобидна, никому вреда не причиняет, так что… пока не поймаю ворюгу, буду Штирлицем в юбке.
Вечером, когда девочки стали расходиться по домам, я в стиле конспираторши проводила Маринку до остановки, сама пошла в продуктовый, купила для отвода глаз водички, и только потом, убедившись, что никто за мной не шпионит, вернулась в офис.
Охранник торгового центра удивился моему возвращению, и я отговорилась, что забыла бумаги. Но когда дошла до нашего офиса и потянула на себя дверь — столкнулась в дверях с Агнешкой.
Та, довольная, как помойнай кошка, которой обломились щедрые объедки, улыбалась. Однако увидев меня, зашипела: