Боссов сын, или Я принимаю бой!
Шрифт:
– Так сам слоган придумай, в конкурсе поучаствуй. Вдруг у заказчика вообще мозга нет, тогда у тебя наибольшие шансы на победу. Тебе премия, нам – неделя хохота, все в выигрыше.
– Премия мне как-то без надобности. – Он задумался. – А саму картинку я смогу нарисовать хуже, чем даже ты. Слушай, а может, мне тебя нанять, чтобы выиграть?
– Да, идеальная организация субподряда.
Я встала и вновь прошлась по комнате, уступив ему место перед монитором. Подошла к дверному проему в смежную комнату и заметила край разобранной
– Ты, что ли, перед моим приходом проснулся?
– Похмелье у меня, сказал же!
– Да-а, красиво жить не запретишь, – признала я почти с завистью.
И вдруг он как-то ненормально дернулся в мою сторону:
– Не заходи туда!
– И не думала. – Я отступила. Но сразу же назрело предположение: – Порножурналы забыл убрать?
– И их тоже. Не для злобных стерв моя кроватка росла.
– А, поняла! – Я снова сделала шаг к проему. – Там, наверное, Машенька в расчлененке? Я никому не скажу!
Но он уже демонстративно захлопнул дверь в святая святых. Я пожала плечами и снова посмотрела на часы:
– Еще девятнадцать с половиной минут тут торчать. Есть короткометражка?
– Есть любительское видео, как меня группой провожали. Минут на десять потянет, а потом можем начинать прощаться.
– Врубай, – одобрила я. – Что угодно, лишь бы не продолжать эти беседы. О, кстати, хотела спросить – почему вы с Олегом здесь живете? Вы так дружны, что не хотите съезжать от отца?
– Да нет, у Олега квартира в центре есть. Просто мы так долго не виделись, что он сюда на время переехал. А я настолько дружный, что не хочу съезжать от отца… – объяснял бездумно, кликая мышкой. – Вот, нашел! Тащи кресло ближе.
Я наблюдала на экране за скачущей и бессюжетной съемкой. Вроде бы в начале даже коридор нашего института мелькнул, но потом действие перенеслось в бар. Парни, девчонки, многие из которых мне были знакомы поименно, а в лицо я знала всех. Кричат что-то неразборчивое, удачи Стасу за границей желают, вроде бы даже искренне просят, чтобы мейлы слал о своих похождениях по швейцарским телочкам. А если по немецким пойдет, то чтобы и видео. Обычные студенческие разговоры, ничего особенно интересного в съемку не попало, но время коротать оно помогало.
На заднем плане разглядела Виталю – он, как обычно, стоял, скромно потупившись. Надо же, со мной до выпуска не разговаривал из-за Стаса, а на проводы явился! Или его общей волной туда принесло? Жалкий он какой-то, ни грамма той интеллектуальной ауры, которая когда-то заставляла мое сердце трепетать, запись не отражала. Посмотрела, подумала и озвучила вывод вслух:
– А знаешь, за Виталю я тебя прощаю. Так и быть. Буду считать, что ты мне просто время сэкономил.
– Разве я просил прощения?
Действительно, никогда не просил. А стоило бы!
– Вот почему ты постоянно такой кретин? Мило же пообщались, глаза друг другу не выцарапали!
– Достижение, честное слово. Еще десять-двадцать таких встреч, и я смогу думать без матов.
– О, слушай, – я вспомнила другое, раз мы так дружески болтаем. – Олег меня как-то отчитывал, что про наши отношения приврала, и тогда намекнул, что это неуместно, поскольку Борис Игнатьевич пару раз приглашал на свидание мою маму. Насколько же серьезно был настроен твой отец, что и через столько лет это аргумент?
– Не аргумент. – Стас не отвлекался от монитора. – Олег на тебя не посмотрел бы, потому что ты ему не по статусу, не по вкусу и не по презентабельности. Остальные аргументы он придумал, чтобы ты не смела его в этом смысле разглядывать. Он-то у нас вежливый, честно обрубать неприятных персон не умеет.
– Твоя первая реакция говорила об обратном, – припомнила я.
– Бес попутал. За психику Олега распереживался, вдруг он перетрудился до галлюцинаций, а мы пропустили?
– Да я о другом! – пропустила подколку мимо. – Ты думаешь, это стоящая причина, чтобы не начинать отношения даже при сильной влюбленности?
– Нет, конечно. Отец у нас не озабоченный психопат, который на подобные вещи обратил бы внимание. Вот если бы я оказался в такой ситуации, то сначала спокойно поговорил бы с отцом на эту тему, а потом без зазрения совести шел бы в бой.
– Олег просто тактичнее! Он боялся бы ранить чужие чувства!
– Чушь собачья. Какое счастье, что мне не бывать в такой ситуации, спасибо, что ты – это ты. Никаких дилемм. Надо отцу в следующий раз тащить на свидания женщин без дочерей, чтобы потом нам с Олегом не сужал круг поиска. Но не беспокойся, твоего случая это не касается, ты с тем же успехом могла быть у Нины Александровны и мальчиком, и велосипедом.
Я схватила папки, отошла к входной двери и сопела на протяжении всех оставшихся минут. Напоследок сообщила:
– На этом все, больше я тебя навещать не буду. И так сделала то, чего никто на моем месте делать бы не стал.
– Да и не надо было навещать. – Стас тоже поднялся и скрестил руки на груди. – Ты чего вообще приперлась? Со средствами связи незнакома?
– Так меня Евгений Михайлович послал… во всех смыслах! Потому что ты перед ним так вопрос поставил! Будто я не понимаю, что меня ни за что не отправили бы «навещать больного», если бы не было директивы сверху! Хотя ты не сверху, а с горизонтали, он от старости путает!
– Точно. Я кое-как упросил, чтобы хотя бы не с утра. Хороший он все-таки старик, человечный.
Ушла я секунда в секунду через полчаса после того, как сюда явилась. А на самом-то деле, все прошло предельно спокойно. То есть затяжное кровопролитие перешло в холодную войну? Неприязнь-то никуда не денешь, она уже неотъемлемая часть наших характеров. Но если не воевать открыто, то в офисе станет намного спокойнее.
Как же сильно я ошибалась! Как запросто легкий треп о каких-то мелочах заставляет забыть, кем является Стас на самом деле.