Боссу не откажешь: маленькое счастье в нагрузку
Шрифт:
Мать замялась. Смотрела на меня удивлённо озадаченно, и я добавила:
— Увы, эта дамочка не из тех кто подвинется, особенно в статусе “горящая”.
— Так дело только в этом? — всё же выдавила из себя удивление мама. Даже стало неловко из-за своих таких мелких проблем. А с другой стороны… Маме-ли не знать, как работа заменяет всё личное, и ставит его в лист ожидания…
“Ой, милый, сходите с Крис сами в зоопарк!”
“Ой, свидание? Ты такой дурашка, конечно, ну… завтра ок?”
“Ой… ну я не могу сделать тебе массаж, может запишем тебя в спа?”
Кому, как не мне, знать,
— Да, у него аврал на работе. Проект, по которому мы как раз и ездили в Крым. Он важный и там… сдавать срочно…
— Чёрт, Кристина, — качнула негодующе головой мама. — Милая, тогда, во-первых, тебе и правда пора мозги в кучу собирать. Во-вторых, себя в руки брать. В конце-концов он рядом и было бы желание ты нашла как с ним увидеться. Поверь, если чувства обоюдные, он оценит. И не прогонит! Это с моряками сложнее или военными на строгих, закрытых объектах. А у тебя не проблема — так, надуманная херотень! Я думала, у него другая… свадьба на носу… И то, — отмахнулась, — разве кто-то может с тобой сравниться?
— О да, — фыркнула я, не разделяя такого материнского ободрения. — Уж такую поискать.
Невольно нашла своё отражение на стеклянной поверхности духовки и поёжилась. Баба какая-то, а не девушка-Кристина.
— Поискать! — настаивала мама, и не было в её тоне ни капли желания меня ублажить или выказать женскую родственную солидарность. — Ты хоть понимаешь, что редкая женщина найдёт общий язык с чужим ребёнком? Уже довольно взрослым и понимающим реалию жизни. И не просто ребёнком с улицы, а мужчины, который тебе нравится? И тут дело не в твоей симпатии к ней, а обожании тебя Леркой! Это дорого стоит! Да она ни о ком не говорит, как о тебе! — тараторила с восторгом мама. — Так что подъём! — ладошкой по столу. Я опять вздрогнула, и… да… прямо-таки очнулась от неутешительных дум. — Работа — не работа! Она, су*ка, подневольная и легко сдвигаемая, главное знать в какую сторону толкать. А вот ты, моя хорошая, быстро умылась, красоту навела… И эти, — пальчиком на губы мои указала, — нарисую так, чтобы и водителей слепила красным. Пусть останавливаются и нас пропускают! Пройдёмся по магазинам! Придумаем в чём пойдёшь к своей горе?
— А я пойду?
— Ещё как! — кивнула мама. — Магомед заработался, горе не сложно придвинуться, — подмигнула заговорщически.
— Мам, он так занят… — мне не нравилась идея и очень. Вот чего не желала, навязываться и быть помехой. — В офисе ночует…
— Правда? — тон матери мне совсем не понравился, и блеск в глазах тем более. — И радуйся, если всё ещё один! Пока ты тут кукуешь, кукушка! Кукушка-кукушка, сколько штанам Ромашки оставаться при нёМ? — мама звонко отчеканила последнее М, поправила волосы, глядя на своё отражение в ложке, и удалилась.
Роман
Совсем выбивался из сил. Уже и башка ничерта не варила. Сидел над личным делом Ветты уже битых несколько часов — копошил всё, что на неё нашёл “хороший человек”, и, бл*, охеревал над непорочной благодетельностью знакомой: тут и работа с фондом “Женщины против насилия”, и сбор средств в поддержку юного фонда “Дественницы России”. И феминистическая организация. Борьба против дискриминации женщин и всё в таком ключе. Пожертвования в различные фонды “с детьми”. Профсоюз женщин, поддержка матерей одиночек и даже… православная организация “Берег верности”, чтоб его. Я-то помнил затейницу с совсем другой стороны…
Она такая светлая, что даже стыдно было на неё грешить с теми махинациями, которые ей приписывали я, Сэм и Кристина. И если бы я лично не знал Ветту, как циничную, пробивную стерву, целеустремлённо шагающую по головам, я бы отложил дело с грифом “закрыто за неимением доказательств преступления!” Даже крохотных зацепок нет!
Но, бл*, я её знал! И как мужиками крутила, и наркотики принимала. Девственность до брака? Я вас умоляю! Во сколько же на её улице случился “первый брак”, или она только мне радостно “давала”? В который раз папку сдвинул прочь — башка раскалывалась, невозможно!
От глубокой задумчивости оторвал звонок.
“Антонина”.
— Да, Тонь, — устало в мобильный.
— Привет, дружок, — лениво протянула подруга. — Что-то ты вообще перестал звонить.
— Антонина Львовна, — перешёл на нарочито офисный тон, — вот честно, — от души. Облокотился на стол и удерживая телефон одной рукой возле уха, другой в волосы пальцами закопался:
— Работы столько, что не до развлечений и секса.
— Дурак ты, Ромка! — кинула беззлобно, как глупому мальчишке. — Девчонки — это отдых, — муркнула знающе. — И очень важный для тела и мозга мужчины. Тем более, такой как ты, клиент — золото.
Я усмехнулся. Подруга умела поднять настроение.
— Да, Антонина, ты в этом как никто разбираешься.
— Аха-ха, — посмеялась томно хозяйка агентства эскорт услуг. И по ошибки жизни, моя школьная подруга. Как так вышло, что мы с ней дружим? Вот так… сначала просто куралесили в одной компании, а потом она… Нет, не из-за денег и нищеты, не из-за пробиться в люди, а потому что так требовала душа и понимание своего места в жизни. Она никогда не бедствовала, родители в высших эшелонах власти. А дочурка… Секс воспринимала как необходимость, которая приносила не только удовольствие но и пользу.
Так что ей было несложно собрать вокруг себя толпу заинтересованных лиц. И очень состоятельных.
А так как девчонка ещё в школе поняла, что нужно мужчинам, прошла недолгий курс обучения и “стажировки”, и стала помогать богатым людям находить себе подходящих под их требования девушек. На ночь, день… неделю, уикенд, и даже всю жизнь.
Так что да, примерно сводница, поставляющая шлюх, но элитных и часто выходящих удачно замуж. И даже не всегда порочных, а порой очень даже невинных.
Вот такая у меня подруга!
— Ладно, завирай, — отшутилась Тоня, — секс мужчине нужен всегда. И если у него стояк работает как часы…
— Я тебя понял, — хохотнул, не в силах выслушивать умозаключения на эту тему. — Так ты позвонил чтобы меня развести на девчонку, или дело есть?
— И то, и то, — опять кошкой протянула подруга.
— Первое — нет, а второе… у меня сейчас и так много дел.
— Это очень важно, — тон Антонины скатился на серьёзность. — Уделишь мне пять минут.