Ботаник с подарками
Шрифт:
— Чего ты хочешь от меня?
Его лицо было мокрым. Вода стекала по его телу от проливного дождя.
— Я хочу знать правду! — Нита не знала, что заставило ее кричать на него, но она уже знала свои чувства. После этого пути назад уже не было. Если у них есть хоть какой-то шанс, они должны быть честны друг с другом.
— Правду? Хорошо.
Кай рывком притянул ее к себе.
— По правде говоря, с того момента, как я увидел тебя семнадцать лет назад, я знал, что ты для меня единственная. — Он впился в нее взглядом. Грубая честность в его глазах не давала ей сдвинуться с места. — Сначала это было влечение, притяжение.
Нита сглотнула от сухости в горле. Ее желудок скручивался в узел с каждым словом, которое вылетало из его великолепного рта.
— Как ты думаешь, что я чувствовал, ребенок, которого все дразнили, потому что был худее всех в клане? Я носил подтяжки и, наверное, самые уродливые очки в мире. У меня была минимальная самооценка. Но когда я был с тобой, я был на вершине мира.
Нита сморгнула слезы, наполнившие ее глаза. Она не понаслышке знала, как тяжело было учиться ребенку, которого дразнили. Она пережила это. Эмоции переполняли ее. Надежда. Печаль. Боль. Все они кружились в ее груди, наполняя ее сердце почти до разрыва. Нита слышала грубую честность в его словах. Видела это по его глазам. У них было больше, чем большинство людей когда-либо мечтали, связь с тех пор, как они впервые встретились в детстве. Нита с трудом проглотила комок в горле.
— Кай. — Ее сердце сжалось. Слезы жгли ее глаза. Так много уже было выстрадано обоими.
— Дай мне закончить. — Кай слегка опустил голову. — Ты знаешь, что мое сердце разбилось, когда ты уехала? Ты даже не сказала мне, куда уезжаешь. Ты просто ушла.
— Я… извини. — Она так сильно любила его в тот момент. Он сказал, что чувствует, и встал перед ней, все еще желая быть с ней. Пришло время прекратить бороться с этим и найти их счастливое будущее.
— Нет. Я не сказал тебе, кто я, когда очнулся на полу в кухне, а ты склонилась надо мной. Сначала я был в шоке. Знаешь, сколько раз я мечтал о чем-то подобном? Но когда понял, что ты меня не узнаешь, подумал, что это к лучшему. Я уже не тот неуверенный в себе ребенок, каким был раньше.
Кай облизал капли дождя, которые продолжали падать с его губ.
— Хотя ты можешь превратить меня в гормонального подростка, сегодня я совсем другой человек.
Нита покачала головой, игнорируя свое промокшее тело и одежду, прилипшую к ней, как вторая кожа.
— Нет. Ты — нет. Ты все тот же милый, милый мальчик, в которого я тогда влюбилась.
Его глаза расширились, и она улыбнулась. Если Кай может открыться в своих чувствах, то и она тоже.
— Да. Я была влюблена в того чокнутого мальчишку, который учил меня. Та связь, о которой ты говоришь? Я тоже это почувствовала! А теперь…. — Она посмотрела на его губы, потом снова на глаза. — Теперь я влюблена во взрослую версию Кая Стоуна.
Кай стоял и смотрел на нее. Ничего не говоря.
Нита прочистила горло.
— Я люблю тебя, Кай. Я люблю тебя.
На мгновение воцарилась тишина. Затем его губы накрыли ее губы. Страсть вспыхнула ярче, чем в прошлый раз, когда они были вместе. Он держал ее губы в плену, вводя свой язык в ее рот с новой агрессией,
Кай оторвал свой рот от ее губ и начал покрывать поцелуями ее лицо, подбородок и шею. Нита не заметила, как они упали на землю, крепко обнявшись. И когда с нее сняли платье. Что действительно жгло ее мозг, так это ощущение его губ на своей коже, в то время как капли дождя продолжали падать на них.
Жар его рта, обволакивающего ее сосок, в сочетании с прохладными каплями воды, добавленными к бушующему огню в ее крови. Он сосал ее твердые комочки, проводя по ним зубами и дергая.
— О, Кай…
Он скользнул руками вниз, срывая с нее трусики.
— Да, милая. Скажи мое имя. Мне нравится слышать это из твоих уст.
Нита застонала, раздвинула бедра и задохнулась от его пальца, скользнувшего в нее.
— Черт! Ты ведь готова для меня, не так ли?
Она прикусила нижнюю губу и всхлипнула.
— Ты мне нужен. Кай… Я…
Он был у ее входа, вдавливая головку своего члена в ее влажные ножны.
— Я люблю тебя, Нита.
Он вошел дальше. Одним плавным движением он заполнил ее.
Вздох удовольствия вырвался из ее горла.
— Да!
Кай зарычал и отстранился. Тепло его тела заключило ее в теплые объятия. Их губы снова встретились. Еще один обжигающий поцелуй, когда их языки терлись друг о друга. Его толчки увеличились в скорости и силе.
— Мне очень жаль.
Кай сосал пульс у основания ее шеи. Странный пульс, который бежал со скоростью миллион миль в час.
— Я не могу сбавить скорость, — простонал он. — Я хочу тебя больше, чем ты думаешь.
Нита прижалась к его плечам, обвив ногами его бедра.
— Могу себе представить. Я хочу тебя так же сильно.
После этого больше не было слов, только его тело входило и выходило из нее мощными толчками. Напряжение свернулось клубком в ее сердце. Ее киска горела огнем. Она задыхалась и стонала, не в силах произнести ни единого связного слова. При каждом толчке он сосал ее плечо.
Нита потерялась в ощущении удовольствия. Чувство удовлетворения от единственного мужчины, которому она наконец открыла свое сердце. Кай вышел из нее и перевернул на живот. Дождь продолжал падать на них, охлаждая их тела.
Нита пошевелилась на четвереньках и посмотрела на него через плечо.
— Трахни меня, Кай.
Он хлопнул рукой по ее бедру, а другой направил свой член в ее киску. И снова не было мягкости и осторожности. Кай быстро двинулся вперед. Один глубокий проникающий толчок, который заставил ее задыхаться. Он схватил ее за бедра и быстро, жестко трахал. С диким животным отчаянием, которого Нита никогда раньше не испытывала. Это было удивительно и прекрасно.
В этот момент не было нужды в ласковых словах. Она знала, что он любит ее. Сейчас Нита хотела, чтобы он облегчил боль в ее киске. Она нуждалась в нем, чтобы помочь этому напряжению в ее мышцах превратиться в волну удовольствия, проходящую от ее головы до пальцев ног.
— Ты всегда была моей, — сказал он, похлопывая ее ладонью по правой ягодице.
— Боже, да.
Его мощные двигатели увеличили скорость. Только шум дождя и шлепки его тела о ее звучали в лесу.
— Скажи мне, что ты будешь моей навсегда, детка, — сказал он грубым и глубоким голосом.