Бой на Калиновом мосту

Народные Сказки

В то время Иван-богатырь вышел и подошел тихонько к Василисе Премудрой, ухватил её за руку. Тогда она начала оборачиваться разными гадами, то Иван-богатырь все держал, а как Василиса Премудрая обратилась ужом, то он испугался и опустил её из рук, Как Иван-богатырь опустил, то Василиса Премудрая б ту ж минуту пропала. Тогда Баба-Яга говорила: «Ну, Иван-богатырь, когда ты не умел её держать, то поди ж теперь к третьей нашей сестре, потому что она уже к ней будет прилетать».

Иван-богатырь пошел от неё весьма печален, и шел он путем-дорогою, долго ли, коротко ли, близко ли, далеко ли, скоро сказка сказывается, а не скоро дело делается. Наконец пришел он к избушке, которая стояла на курьих ножках, сама повертывалась. Иван-богатырь говорил: «Избушка, избушка, стань к лесу задом, а ко мне передом». Избушка остановилась, а Иван-богатырь взошел в избушку и увидел в переднем углу сидящую Бабу-Ягу, которая говорила весьма сердитым голосом: «Доселева русского духу слыхом не слыхивано и видом не видывано, а нынече русский дух в очах совершается». Потом спрашивала; «Что ты, Иван-богатырь,

волею или неволею?» Иван-богатырь отвечал, что сколько волею, а вдвое того неволею. Потом рассказал ей, чего он ищет. И как выслушала Баба-Яга, то сказала: «Слушай, Иван-богатырь жена твоя прилетит ко мне в нынешний день для отдыху, то ты в то время лови её за руку, и как скоро поймаешь, держи её крепче и не упускай. Хотя она и будет оборачиваться разными гадами, но ты держи и не упускай, а как она превратится в стрелу, то ты возьми стрелу и переломи её надвое, и тогда она уже будет вечно твоя. Ежели ж ты, Иван богатырь опустишь ее, то уже никогда не получишь». Иван-богатырь благодарил её за наставление, и Баба-Яга спрятала его, и лишь только успела его спрятать, то и прилетела к ней Василиса Премудрая для отдыху. В то самое время Иван-богатырь вышел из того места, где он был спрятан, и подошел тихонько, ухватил Василису Премудрую за руку, что видя, она стала оборачиваться лягушкою, жабою, змеею и прочими гадами, но Иван-богатырь уже не выпускал её рук. Видя Василиса Премудрая, что никак ей нельзя освободится, оборотилась наконец стрелою, и Иван-богатырь взял стрелу и переломил её надвое.

В то самое время предстала пред него Василиса Премудрая и говорила: «Ну, любезный Иван-богатырь, теперь я отдаюсь в твою волю». Иван-богатырь, видя ее, весьма обрадовался, и весь день тот препроводили в великом веселии, а на другой день Иван-богатырь стал просить Василису Премудрую в свое государство, но она говорила: «Любезный Иван-богатырь, когда я сказала, что отдаюсь в твою волю, то я готова всюду ехать, куда ты желаешь».

Потом стали советоваться, как им ехать и на чем, ибо у них не было ни одной лошади, что видя, Баба-Яга тотчас подарила им ковер-самолет и сказала, что «этот ковер отнесет вас скорее гораздо ваших лошадей, и вы не более пролетите до своего государства, как три дни». Иван-богатырь и Василиса Премудрая благодарили её за подарок. После того раскинули ковер и простились с Бабою-Ягою, полетели в свое государство, и пролетевши три дни, а на четвертый день опустился ковер по их повелению прямо во дворец. И Иван-богатырь и Василиса Премудрая пошли в покои. И как скоро король услышал о возвращении своего сына и невестки, весьма обрадовался, и встретил их сам с великою радостию. И для их возвращения сделал король великий пир, и после того отдал правление своего королевства Ивану-богатырю, и сделал его вместо себя королем. И Иван-богатырь сделал у себя во дворце великое веселие, и на оном веселии были его братья и множество было министров. По окончании ж того веселия братья Ивана-богатыря разъехались по своим домам, а Иван-богатырь остался с своею супругою и правил королевством после отца своего благополучно.

СТАРАЯ ПОГУДКА НА НОВЫЙ ЛАД (1794–1795)

5. СКАЗКА О ИВАШКЕ-МЕДВЕЖЬЕМ УШКЕ

В некотором царстве, в некотором государстве жил-был крестьянин, у него родился сын, у которого было, медвежье ухо, почему и назван он был Ивашкой-медвежьим ушком. Но как Ивашка-медвежье ушко начал приходить в совершенный возраст, то стал ходить на улицу рогатицу с робятами играть: и кого ухватит за руку, то оторвет руку прочь, кого за голову, то оторвёт голову.

Крестьяне, не стерпя таковых обид, начади, говорить Ивашкину отцу, чтобы он унимал своего сына или бы не пускал со двора на улице играть с ребятами. Отец долгое время бился с Ивашкою, но, видя, что сын его не унимается, наконец решил его сослать со двора, сказав ему: «Поди от меня куда хочешь, а я тебя держать в доме своем не стану, я опасаюсь, чтобы мне не нажить от тебя какой себе беды». И так Ивашка-медвежье ушко, простясь с своим отцом и матерью, пошел путем-дорогой. Шел он долгое время, потом подошел к лесу, увидел человека, копающего дубовые пенья. Он, подошед к нему, спросил: «Добрый человек, как тебя зовут?» — «Дубынею», — отвечал сей, и они с ним побратались и пошли далее. Подходя же к каменной горе, увидели человека, копающего каменную тору, которому сказали: «Бог йа помочь тебе, добрый молодец! Как тебя зовут?» — спросили они. «Имя мое Горыня», — отвечал сей. Они также назвали его своим братом и предложили ему, чтобы он, оставя рыть гору, согласился идти с ними вместе; он согласился на их предложение, и пошли все трое вместе путем-дорогой, и шли несколько времени. Идучи по берегу реки, увидели человека сидящего и имеющего превеликие усы, которыми он ловил рыбу для своей пищи.

Они все трое сказали ему: «Бог на помочь тебе, брат, ловить рыбу». — «Спасибо, братцы», — отвечал он. «Как тебя зовут?»-спросили они. «Усыня», отвечал он. Они и назвали своим братом и звали Усыню с собою, который не отказался.

И таким образом они все четверо шли, долго ли, коротко ли, близко ли, далеко ли, скоро сказка сказывается, а не скоро дело делается. Напоследок, подойдя к лесу, увидели избушку на курьих ножках, которая туда и сюда повертывается. Они, подошед к ней, сказали: «Избушка, стань к лесу задом, а к нам передом». Избушка им повиновалась, и, взошед в оную, стали советовать,

как бы им жить да быть. Потом пошли все в лес, набили дичи и настряпали для себя кушанья. На другой день оставили Дубыню для стряпни, а сами пошли в лес для промыслу. Дубыня, приготовя кушанья, сел под окошко и дожидался своих братьев. В то самое время приехала Баба-Яга на железной ступе, пестом погоняет, а языком след заметает, и, взошед в избушку, говорила: «Доселева русского духу слыхом не слыхивала и видом не видывала, а ныне и слышу и вижу». Оборотись же к Дубыне, спросила: «Зачем ты сюда, Дубыня, пришел?» Потом зачала его бить и била до полусмерти, по сем приготовленную пишу всю поела, а сама уехала. Как пришли товарищи Дубынины с охоты своей, то требовали от него кушанья, и он им, не объявляя, что его прибила Яга-Баба, сказал, что занемог, а потому и ничего не стряпал. Таким же образом поступила Баба-Яга с Горынею и Усынею. Напоследок досталось сидеть дома Ивашке-медвежьему ушку; он остался, а товарищи его пошли на добычу. Ивашка всего наварил и нажарил и, нашедши у Бабы-Яги кринку меду, сделал у печи столб, сверху воткнул клин и мед пустил по столбу, а сам на печи, спрятался за оный столб, приготовя три прута железные. Несколько спустя приехала Баба-Яга и закричала: «Доселева русского духу слыхом не слыхивала и видом не видывала, а ныне и слышу, и вижу. Зачем ты, Ивашка-медвежье ушко, сюда пришел да ещё наругаешься моим добром?» И начала по столбу лизать языком мед, а как стала доставать языком по трещине, то Ивашка вынул из столба клин, и, прищемя ей язык, вскочил с печи, и до тех пор сек её теми железными прутьями, дока начала она просить, чтобы он её отпустил, и обещалась с ним жить мирно и к нему более не ездить.

Ивашка согласился исполнить её просьбу, освободил язык и, положа Ягу-Бабу под угол, сам сел под окошко, дожидался своих товарищей, которые вскоре пришли и думали, что и с ним так же поступила Яга-Баба. Но, увидя, что у него кушанье все приготовлено, весьма сему удивились. После обеда рассказал им, как он поступил с Ягой-Бабою, и смеялся им, как они сладить не могли с нею. Напоследок, желая им показать избитую Ягу-Бабу, повел их под угол, но уже её не было, почему вознамерились за нею идти следом и пришли к камню, который подняв, усмотрели глубокую яму, и они вздумали туда опуститься. Но как никто из его товарищей не осмеливался сего учинить, то согласился Ивашка-медвежье ушко, и начали вить веревки, сделали люльку и опустили его в яму. Между тем Ивашка приказывал им дожидаться себя целую неделю, и если в сие время не получат от негр никакого известия, то бы более не ждали. «Когда же я буду жив и потрясу за верёвку, то вытащите люльку, если будет легко, а когда тяжеле, то отрубите, дабы вместо меня не вытащить Яги-Бабы». И, простясь с ними, опустился в ту глубокую подземную пропасть.

Он ходил там долгое время, наконец пришел к одной избушке, в которую взошед, увидел трех прекрасных девиц, сидящих за пяльцами и вышивающих золотом, и оные были дочери Яги-Бабы. И как они увидели Ивашку-медвежье ушко, то спросили: «Добрый молодец, зачем ты сюда зашел, здесь живет наша мать Яга-Баба, и как скоро она сюда придет, то уже теперь не быть живому, она тебя умертвит, но если ты освободишь из сего жилища, то мы тебе дадим наставление, как спасти свою жизнь». Он обещался их вывести из сей пропасти. и они сказали ему, что «как скоро мать наша приедет, то бросится на тебя и станет с тобой драться, но она потом устанет и побежит в погреб, в котором у ней стоят два кувшина с водою, в синем кувшине сильная вода, а а белом-бессильная». Лишь только дочери Яги-Бабы окончили свой разговор, то услышали, что мать их едет на железной ступе, пестом погоняет, а языком след заметает, и сказали о сем Ивашке. Приехав же, Баба-Яга закричала: «Доселе русского духу слыхом не слыхала и видом не видала, а ныне и слышу и вижу.

«Зачем ты, Ивашка-медвежье ушко, пришел сюда? Ты и здесь уже вздумал меня беспокоить?» Бросилась вдруг на него, и начали драться; долгое время дрались оба, и напоследок упала на землю. Баба-Яга, полежав несколько, вскочила и побежала в погреб, куда за ней следом бросился Ивашка, и она, не рассмотри, ухватила белый кувшин, а Ивашка синий, и пили. После сего вышли из погреба и начали опять драться: Ивашка её одолел и, схватя за волосы, бил Бабу-Ягу её же пестом. Она стала просить Ивашку, чтобы он её помиловал, обещался с ним жить мирно, и что сей же час выйдет из сего места. Ивашка-медвежье ушко на сие согласился и перестал бить Ягу-Бабу.

Как скоро она уехала, то он, подошед к её дочерям, благодарил их за наставление и сказал им, чтобы они приготовлялись к выходу из сего места. Как они собрались, то он, подошед к веревке, и потряс за оную, тотчас его товарищи опустили люльку, он посадил большую сестру и с нею приказал, чтобы их всех вытаскали. Товарищи Ивашкины, вытаща девицу, удивились, но, известясь от неё обо всем, и прочих сестер её перетаскали. Напоследок опустили люльку за Ивашкою, и как он в то время наклал в люльку много платья и денег, к тому же сел и сам, то товарищи его, почувствуй тяжесть, думали, что это села Яга-Баба, отрубили веревку и там Ивашку оставили. Между тем согласились на тех девицах жениться, что исполнить не замедлили.

Между тем Ивашка-медвежье ушко долгое время ходил по сей пропасти и искал выхода, наконец, к счастью, нашел в темном месте железную дверь, которую отломав, шел долгое время по оной темноте; потом вдали увидел свет и, шедши прямо на оный, вышел из пропасти. По сем вознамерился искать своих товарищей, которых вскоре нашел, и они уже все трое поженились. Увидя их, стал им говорить, для чего они его оставили в пропасти. Но товарищи, испужавшись, говорили Ивашке, что Усыня отрубил веревку, которого Ивашка убил, а жену его взял за себя, и стали все вместе жить-быть да добра наживать.