Бой неизбежен!
Шрифт:
К 14.05 итальянский флот перестроился на курсе 10°, постепенно сходясь с британским флотом, который шел на северо-запад. 4-я и 8-я дивизии находились в 5 милях восточнее линкоров, 5-я дивизия шла в центре, тяжелые крейсера 1-й и 3-й дивизий во главе с «Полой» находились в 3 милях к западу от итальянского флагмана. Однако 7-я дивизия все еще болталась позади, подходя с SSW на полной скорости.
В 14.15 крейсера 4-й и 8-й дивизий получили приказ катапультировать гидросамолеты. Это должны были сделать «Барбиано», «Джуссано» и «Абруцци». Самолетам предстояло провести поиск прямо по курсу итальянского флота, чтобы обнаружить противника. На берег были отправлены несколько радиограмм с требованием прислать армейские бомбардировщики, чтобы атаковать британский
Он также получил сообщение от Супермарины, которое ничуть не подняло его настроение накануне столкновения с вражеским флотом. Это был холодный душ для Кампиони, который искал боя с Королевским Флотом. А ему приказали избегать боя даже с отдельными группами британских линкоров, оттягивать любую перестрелку и вообще контакт с противником до тех пор, пока бомбардировщики ВВС не проведут атаку и повредят британские корабли. На закате он должен был начать отход к своим базам и увлечь англичан за собой к подводной ловушке. Если бы ситуация складывалась благоприятно для него, он мог провести ночную торпедную атаку, использовав свои легкие силы.
Такая инструкция не только разочаровала Кампиони, но и пришла слишком поздно, что он мог выполнить ее. Буквально через несколько минут флоты противников увидели друг друга, зато в небе не появился ни один итальянский бомбардировщик. Поэтому у Кампиони не осталось иного выбора, как принять бой на отходе, удерживая предельную дистанцию, пока не прибудут самолеты. Эта задача была вполне по силам итальянцам, так как они обладали заметным превосходством в скорости и количестве кораблей и могли диктовать характер боя, избегая слишком сближаться с англичанами.
Зато британский Средиземноморский флот шел навстречу противнику с ощущением непоколебимой уверенности, несмотря на явное неравенство сил. Как позднее вспоминал Каннингхэм:
«Это был не совсем тот момент, который я выбрал бы, чтобы дать бой. Они имели большое количество крейсеров, а мы имели всего 4 единицы, так как поврежденный «Глостер» был непригоден для серьезного боя. К тому же на них осталось чуть больше половины боезапаса. Более того, скорость сближения ограничивалась максимальной скоростью «Ройял Соверена». Однако мл были рады и такой возможности. Вскоре «Уорспайт» пошел полным ходом на помощь нашим крейсерам, которые не имели 203-мм орудий, а потому значительно уступали в числе и огневой мощи».
Глава 4.
«Вижу вражеский линейный флот!»
Далеко впереди главных сил Средиземноморского флота шли строем фронта 5 легких крейсеров 7-й эскадры. На «Орионе» был поднят флаг вице-адмирала Джона Тови, одного из самых выдающихся командиров этой войны. Позднее он стал главнокомандующим Флотом Метрополии. Любой, кто его знал, описывал автору этого адмирала как «прекрасного командира, прямого, дальновидного, честного, всегда готового поддержать разумное предложение. Он мог объяснить тебе, что ты сделал неправильно, не выказывая при этом неудовольствия». В годы Первой Мировой войны Тови прекрасно показал себя в качестве командира эсминца. Он был абсолютно бесстрашным человеком, и был досрочно произведен в капитаны 2 ранга за свои действия в Ютландской битве, когда командовал эсминцем «Онслоу», входившим в состав 13-й флотилии, которая прикрывала линейные крейсера Битти. В представлении отмечалась «настойчивость и решительность, с которой он атаковал вражеские корабли». Теперь его эскадра легких крейсеров должна была впервые после той знаменательной битвы встретиться с вражеским линейным флотом. Один из офицеров «Стюарта» так изложил свои впечатления от начала нового сражения: «Видимость была превосходной: синее море и безоблачное небо. Крейсера мчатся вперед, эсминцы выстроились полукругом впереди линкоров. Эту картину не забудет ни один человек, которые ее видел. Несколько флагов взлетают по фалам флагманского линкора, в ответ на других кораблях тоже поднимаются вымпела. Затем, одновременно по сигналу флагмана, флот должен
Едва вражеский флот появился на горизонте, Каннингхэм немедленно перестроил свой флот. «Игл» получил приказ действовать независимо. Авианосец должен был поднять дополнительные самолеты-разведчики и искать возможность провести атаку торпедоносцев. Он должен был держаться подальше от линкоров, так как был крайне уязвим. Эсминцы «Вампир» и «Вояджер» должны были прикрывать его от подводных лодок, так как были самыми старыми кораблями, находившимися под командованием Каннингхэма. В 14.35 «Стюарт», шедший впереди легких крейсеров, был отозван и занял позицию за кормой «Ройял Соверена» в качестве лидера 10-й флотилии. Он был готов повести эсминцы в торпедную атаку, как только поступит соответствующий приказ.
5 легких крейсеров отважно шли вперед, разыскивая противника, однако обнаружили, что тот обладает значительным превосходством в силах. К тому же запасы снарядов в артпогребах крейсеров заметно сократились.
«Одним из факторов, работавших против нас в бою у Калабрии, было то, что наши крейсера испытывали нехватку 152-мм снарядов. Пару недель назад они израсходовали много боеприпасов, когда гнались за 2 итальянскими эсминцами и вели огонь с большой дистанции. Проблема заключалась в том, что до войны основу крейсерских сил Средиземноморского флота составляли тяжелые крейсера, а сейчас мы не имели ни одного такого корабля. Действующий флот был укомплектован в спешке, и необходимые запасы снарядов еще не завершили долгое путешествие вокруг мыса Доброй Надежды. Поэтому мы испытывали беспокойство, пока не будут пополнены запасы на складах. Практика военного времени показала, что стандартный запас 1,5 боекомплекта является совершенно недостаточным».
В 14.15 итальянцы подняли 3 гидросамолета с легких крейсеров 4-й и 8-й дивизий, и уже через 15 минут один из них сообщил, что видит на юго-востоке подозрительный корабль.
У англичан первым заметил дым на горизонте австралийский крейсер «Сидней». Он появился слева по носу в 14.45, а через 2 минуты «Орион» также заметил противника. Одновременно на мостике своего флагманского линкора Кампиони получил еще одно сообщение от гидросамолета. В нем говорилось, что вражеский флот находится на расстоянии примерно 30 миль от итальянского и разбросан на большой площади. Вслед за этим противника обнаружил самолет Реджиа Аэронаутика, который сообщил, что англичане приближаются, следуя курсом NNW.
В 14.52 «Нептун» первым отправил радиограмму о визуальном контакте на «Уорспайт», сообщив, что видит 2 вражеских корабля по пеленгу 238° на расстоянии около 16 миль. В 15.00 последовало новое сообщение о 3 эсминцах и 4 крейсерах в секторе от 240 до 270 градусов. В 15.01 «Сидней» заметил еще 5 вражеских крейсеров. Поврежденный «Глостер» еще раньше был отправлен на соединение с «Иглом», так как не мог участвовал в сражении, но все-таки был бы полезен, если бы вражеские крейсера сумели прорваться к старому авианосцу. Поэтому у Тови осталось всего 4 крейсера, которые находились в 10 милях впереди «Уорспайта». Они были развернуты строем фронта по пеленгу 320° и шли курсом 270° со скоростью 18 узлов. Британские крейсера быстро сближались с итальянскими кораблями, которые шли несколькими группами на расстоянии от 12 до 18 миль.
Тови упрямо шел навстречу превосходящим силам, пытаясь обнаружить своего главного противника. В 15.08 его настойчивость была вознаграждена, когда на расстоянии 15 миль по пеленгу 250° были замечены итальянские линкоры. Капитан Р. О'Коннор первым передал исторический сигнал: «Вижу вражеский линейный флот». На Средиземном море он был сделан впервые со времен Нельсона. Эта новость встряхнула всех моряков британского флота. Бинокли начали обшаривать западный горизонт, пытаясь различить силуэты неприятельских кораблей.