Бой тигров в долине. Том 1
Шрифт:
– Сколько времени прошло?
– Да полчаса будет, а то и больше, – охотно пояснила «дубленка».
Старший патруля о чем-то подумал несколько секунд, оглядывая многоподъездный дом, потом вздохнул.
– Ладно, уже все равно не поймаем… Сань, ты участкового не видишь?
– Да нет пока, – отозвался тот.
– А его вызвали?
– Должны были одновременно с нами послать. Пойти в опорный пункт поискать?
– Не надо, сам придет, – махнул рукой старший. – Я пока с дежурным свяжусь, пусть группу высылает, здесь явный криминал. А ты попроси, чтобы принесли покрывало или простыню какую-нибудь, тело прикрыть надо.
Он
Покрывало нашли, его принесла та самая дама в норковой шубе, она жила на первом этаже, идти ей было недалеко. Появился участковый, немолодой, невысокий, не особо торопливый, на первый взгляд похожий на сонную черепаху. Едва услышав о том, что произошло, он как-то весь подобрался, немедленно вытащил блокнот и начал переписывать тех, кто утверждал, что «все видел», особое внимание уделяя людям, с уверенностью называвшим имя убийцы – Наталья, родная сестра потерпевшей. Попутно организовал пару активных зрительниц для выполнения роли понятых при осмотре места происшествия: следственно-оперативная группа приедет и не будет терять время понапрасну.
Группа прибыла почти через полтора часа. Молоденькая девочка-следователь, сильно накрашенная, с белокурыми локонами по плечам, два оперативника, криминалист и судебный медик. Следователь была в этой команде самой юной, и участковый, усмехнувшись про себя, подумал, что в такой ситуации непонятно, кто кем будет руководить. Конечно, формально главный все-таки следователь, процессуальное лицо, с этой пигалицы потом весь спрос, но что она умеет-то? А вот криминалист и судебный медик – мужики за сорок, явно опытные, знающие.
Девочка-следователь задала участковому пару вопросов, а услышав, что понятые уже готовы выполнять свой гражданский долг, недовольно нахмурилась. Участковый понял, что она хочет все делать сама, и еле сдержал улыбку. Глупенькая, не понимает, какое это везенье, когда тебе помогают. И ведь это нисколько не умаляет ее роли, не посягает на ее полномочия.
Осмотр места происшествия начался. Один из оперативников полез в карманы валяющейся в стороне куртки погибшей, но того, что искал, не нашел, вытащил только носовой платок, несколько монет, по рублю и по полтиннику, два старых чека из супермаркета.
– Ключей нет, – громко заявил он, обращаясь к следователю. – Я поднимался в квартиру, дверь заперта.
Потом разогнулся, потер спину, снова наклонился и начал обшаривать карманы джинсов, плотно облегавших крепкие стройные бедра.
– Нету, – повторил он и повернулся к толпе. – Кто знает, у кого еще могут быть ключи от квартиры?
– Так у хозяйки, – тут же откликнулась дама в норке. – Катя квартиру снимала у Ольги Валерьевны.
– А Ольгу Валерьевну как найти?
– Она в нашем доме живет, в пятом подъезде, – охотно объяснила дама, которая, кажется, знала всё и про всех.
– Квартиру не подскажете? – Оперативник благодарно улыбнулся ей и подошел поближе. – Нам бы ее найти поскорее.
– Не вздумайте открывать квартиру без меня, – строго проговорила девушка-следователь. – Ваше дело – найти ключи и хозяйку, потом меня позовете.
– Ну, само собой, – ответил оперативник голосом, каким обычно взрослые разговаривают с маленькими детками. – Куда ж мы без вас?
В сопровождении всезнающей дамы он скрылся в дверях пятого подъезда. Ему нужны были ключи от квартиры, с балкона которой упала девушка, чтобы осмотреть место, оценить, поискать следы или улики, да и высоту балконных перил надо обязательно измерить. Участковый заметил злой взгляд, брошенный девушкой-следователем в спину оперу: не нравится, что он сам что-то решил, не получив от нее руководящих указаний. А что ему, стоять и ждать, пока эта пигалица надумает, какое бы такое умное указание дать? Опер, видать, знающий, быстро сообразил, что нужно делать.
– Так, граждане, разошлись все, подальше, подальше, – раздался командный голос криминалиста. – Начинаем фотосъемку, в объектив никто не лезет. Дамочка, вы меня слышите? Возьмите ребенка и идите домой, и вы тоже, бабуля, отойдите, мне ваши фигуры рядом с трупом не нужны.
Упоминание о трупе сработало, как по волшебству: толпа немедленно отхлынула, дав криминалисту возможность снимать с разных ракурсов, делая привязку расположения тела к ориентирам на местности. Следователь сидела на скамеечке и, положив папку на колени, писала «шапку» протокола и вводные данные. Судебный медик присел рядом и закурил. С этим следователем он работал впервые, поэтому поинтересовался:
– Давно на следствии?
Девушка недовольно мотнула головой, дескать, не мешайте составлять документ, но через несколько секунд все-таки ответила:
– Год. С небольшим. А что?
– Это у вас первое падение с высоты?
– А что?
Ну, все ясно, подумал медик, одни вопросы «А что?» говорят сами за себя, падение с высоты у нее действительное первое, а может быть, и первый труп. Девочка боится показаться неопытной и некомпетентной. А чего тут бояться? Отсутствие опыта и знаний – это нормально, если работаешь всего год с небольшим, и стесняться этого просто глупо. Каждая курица когда-то была яйцом. Опыт придет, и знания придут, но со временем. А девчонка, кажется, с характером, многого не знает, но никаких подсказок не потерпит. Ну и ладно. Видели мы таких самостоятельных. И хорошо знаем, что бывает потом.
Ему хотелось искрящегося белого снега, какой бывает только вдали от промышленных регионов. В Москве такого не увидишь, снег сероватый, тусклый, словно преждевременно состарившийся. Он работал в судебной экспертизе уже двадцать лет и до сих пор удивлялся тому, что вид мертвого тела на снегу производил на него впечатление куда более сильное, чем труп на траве, на голой земле, в помещении на полу или просто на асфальте. Откуда-то в его голове появилось представление о том, что снег и смерть несовместимы. Откуда? Наверное, что-то связанное с детскими воспоминаниями. Он часто думал об этом странном феномене, но ни сил, ни времени, ни особого желания копаться в подсознании у него не было. Может быть, дело в сопоставлении белого и красного…
Медэксперт глубоко затянулся сигаретой и перевел взгляд наверх, на тот балкон, с которого упала потерпевшая, оценивая наличие или отсутствие по ходу траектории полета разных препятствий, таких, как балконы, козырьки, фонари и другие выступающие конструкции, о которые тело могло удариться во время падения. Такие сведения необходимы для последующей оценки повреждений на теле, чтобы отличить то, что было получено во время падения, от того, что было получено в момент толчка или даже до него. Балконы по ходу траектории были, но, судя по локализации места приземления, девушка не должна была их задеть. Хотя надо будет поиметь это в виду…