Бой в Ливийской пустыне
Шрифт:
– Да, Эл!
– Ну а позже мы обговорим наши дальнейшие отношения. Но уже сейчас я обозначу их основной принцип. У тебя нет никаких прав, только обязанности.
– О’кей, Эл!
– Жди! И не скучай! Плетку же выкинь, не провоцируй меня.
– Да, Эл!
Запахнув халат, Бретон вышел из гостевой комнаты. В коридоре встретил помощника Мусаллаха, Бахтияра.
Тот поклонился:
– Ассолом аллейкум, мсье Бретон.
– Привет. Ты меня ждешь? Или всю ночь простоял под дверью, слушая, как я забавлялся с проституткой?
– Я только что подошел.
– Зачем? Ведь с твоим хозяином было договорено, что
– Душ, мсье! Он только в этой комнате мужской половины дома. Я услышал шум воды. Подумал, если гость принимает душ, то не для того, чтобы вновь лечь спать.
– Вывернулся?
– Я сказал правду. Я всегда говорю правду.
– Боишься потерять теплое место?
– Не хочу, чтобы мне отрезали язык, как Алиму, что до меня служил хозяину.
Бретон покачал головой:
– Дикая страна, дикие нравы.
Бахтияр взглянул на Бретона, и Ален увидел в глазах помощника ненависть.
– Тебе что-то не понравилось в моих словах? – нагнулся к афганцу Бретон.
– Нет, мсье, – процедил помощник полевого командира.
– Что нет? Ты согласен с тем, что я сказал?
– Извините, я лучше промолчу.
– Но тогда и не смотри на меня зверем. Знай свое место. Где я могу надеть нормальную одежду?
– В большой комнате, она ждет вас.
– А Хайрулла проснулся?
– Саиб встает рано. Он сейчас в кабинете.
– Так это же рядом.
– Да, дверь направо.
– И Хайрулла там?
– Да! Хозяин приказал дождаться, когда вы проснетесь, проводить вас в комнату, чтобы вы переоделись, позавтракали, и сопроводить к нему в кабинет.
– А без тебя я дороги не найду?
– Извините, мсье, я исполняю приказ.
– Ладно. Идем переодеваться! Кстати, что у нас на завтрак?
– Для вас приготовили жаркое, по рецепту французской кухни. Из напитков чай, кофе, морс, на выбор.
– Кофе хороший?
– У нас все натуральное, качественное. Кофе бразильский.
– Тогда будем пить кофе.
– Слушаюсь!
В 8.20 Бретон вошел в кабинет Мусаллаха.
– Эл? Салам. Как провел ночь? Хотя можешь не отвечать, сам вижу, она удалась.
– Да, Элиза профи в своем деле. Я хотел бы, чтобы она стала моей.
– Лиза и так твоя. Или забыл? Я же подарил ее тебе. Только прими совет, Эл, будь с ней жестким. До трех-четырех месяцев щенок овчарки послушный, как ребенок, впрочем, он и есть ребенок, только быстрорастущий. А потом начинает проявлять самовольство, команды хозяина исполняет плохо, суют свой нос куда не надо. Чтобы из щенка получился хороший пес, надо в это время вывести его во двор и избить до полусмерти. После чего приласкать, пожалеть. И тогда он навсегда запомнит, кто его хозяин, и будет служить преданно. Так и женщины. Дай им немного воли, на шею норовят сесть, капризы выставлять. Нельзя давать им расслабиться, Эл. Если что, бить следует нещадно.
– Я запомню твой совет.
– Да ты присаживайся, как говорят русские, в ногах правды нет.
Бретон сел в кресло напротив Мусаллаха.
– Итак, – проговорил хозяин кабинета, – настало время поговорить о главном. Мы создали совершенно новый по качеству и силе воздействия наркотик, которому дали название «Эфа». Оно дано не от названия песчаной змеи, а от растения, которое произрастает на огромных территориях и до сего времени использовалось
Бретон усмехнулся:
– Тебя послушать, Хайрулла, твои химики создали не наркотик, а лекарство от него. Лекарство, доставляющее удовольствие.
– А так оно и есть, но… только первый месяц, дорогой. С шестой недели постоянного употребления «Эфы» организм наркомана начинает стремительно погибать. Отказывают печень, почки, поражается желудок, кровеносная система, разрушается мозг. По результатам практических исследований, никто из «кроликов», людей, которым мы давали «Эфу», дольше трех месяцев не проживал. Три месяца, по-моему, выдержала лишь одна женщина. Остальные погибали через полтора-два месяца.
Бретон поинтересовался:
– И сколько «кроликов» ты посадил на «Эфу»?
– Семьдесят человек, разного пола, возраста, наркоманов и никогда не пробовавших дряни, даже слабой анаши.
– Женщина, что продержалась дольше остальных, относилась к какой категории?
– Странно, но она была конченой наркоманкой, и я еще сомневался, стоит ли тратить на нее препарат? А видишь, оказалась самой стойкой. Но это неважно. В конце концов главное не в том, сдохнет ли наркоман от «Эфы» через полтора или через три месяца. Главное, что первый месяц он будет жрать таблетки днем и ночью и находиться в полной уверенности, что нашел безвредный кайф, мечту любого наркомана.
– Но гибельность «Эфы» через те же три месяца будет выявлена, и наркоманы узнают, что на самом деле представляет собой эта «панацея».
Мусаллах усмехнулся:
– А разве тот, кто колит героин, глотает и нюхает всякую дрянь, не знает о том, что он обречен? Знает и… продолжает колоться. Но героин надо еще приготовить. Он стоит дорого. «Эфа» же – обычная таблетка, которую легко замаскировать под любое лекарство, тот же аспирин, скажем. Препарат даже немного похож на аспирин. Он имеет кисловатый привкус.
– Ты пробовал наркотик?
– Да, один раз. И мне очень хотелось продлить удовольствие.
Бретон кивнул:
– С препаратом мне все понятно, непонятно другое, почему ты не направишь его в Россию? Через Туркмению это сделать не так сложно.
– Да нет, Ален, с юга продвигать наркоту в Россию с каждым годом все труднее. Потери таковы, что они практически сводят прибыль к нулю. Южное направление русские прикрыли. Реализовывать же «Эфу» в среднеазиатских республиках бывшего Союза не выгодно. Во-первых, местные наркоманы сидят традиционно на анаше, что выращивают на своих полях или берут дешево в Чуйской или Ферганской долинах. А во-вторых, у жителей этих республик просто нет столько денег, чтобы тратить их на новые наркотики. Поэтому мы решили организовать поставку «Эфы» в Европу.