Бой в Ливийской пустыне
Шрифт:
– Итак, территория – правильный прямоугольник. Внутри одно здание саманного типа, караульное помещение, по углам лагеря вышки, но посты по одному человеку, вооруженному автоматом «АК-74», выставлены только на северо-восточной и юго-западной вышке. Еще один человек на «собачке» у караульного помещения. Техники на территории нет. Забор представляет собой бетонные столбы высотой два метра, с рядами колючей проволоки. Признаков минных полей, установки «путанки», стелющегося проволочного заграждения, не замечено. Ворота – деревянный каркас с «колючкой», закрыты накладным брусом. Прожектор на северо-восточной вышке. По ее конструкции в
Седов сделал отмашку связисту.
Грачев выключил диктофон.
Командир отряда отполз на площадку, взглянул на Грачева:
– А теперь давай ты, Грач, выдвигайся на позицию наблюдения и внимательно смотри за объектом и подступами к нему.
– Есть, командир.
Утренняя прохлада быстро сменилась жарой. Седов посмотрел на термометр, закрепленный на руке вместе с компасом:
– Неплохо. Десять часов, а уже двадцать семь градусов. Что-то будет дальше?
Грачев обернулся:
– А что будет? Пекло будет градусов в сорок.
– Вот прогреем косточки, никакой сауны потом не захочется.
– Не-е, командир, я люблю париться…
Седов прервал Грачева:
– Ты за объектом смотри.
– Да смотрю! Часовые на постах, больше на территории никого. Интересно, в караулке кондиционер есть? Отсюда не видно.
– У ливийцев даже в палатках он есть.
– Тогда еще ничего. А то внутри здания после обеда вообще пекло…
– Берберы народ к жаре привычный.
Время тянулось медленно. До 13.20, когда со стороны Эль-Азизии, откуда дул слабый горячий ветер, послышался рокот дизеля грузового автомобиля. И тут же сигналом вызова сработала радиостанция командира отряда. Валерий ответил: – Седой!
– Пегас! – услышал он голос Коновалова. – Похоже, к объекту идет машина.
– Я слышу!
– Смена караула?
– Вряд ли. Скорее доставка пищи и воды. На территории ни полевой кухни, ни емкости для воды нет. Но посмотрим. Будьте внимательны. В случае если на грузовике прибудет подразделение повстанцев и начнет обход прилегающей территории, тут же отход в глубь пустыни. Скрытный, Пегас, отход!
– Понял!
Видимо, начальник караула и старший грузовика поддерживали между собой связь, потому что, как только старенький «Форд» с тремя бойцами в кузове выехал из-за поворота, из караулки вышел ливиец без оружия и быстро направился к воротам. Он снял брус, распахнул ворота. «Форд» въехал на территорию.
Седов подполз к Грачеву:
– Давай быстро сюда прослушку «Пробой»!
– Секунду!
Не успел грузовик остановиться, как Седов уже надел наушники, направив чувствительный микрофон «Пробоя» в сторону объекта. «Форд» встал прямо у караульного помещения. Один из бойцов спрыгнул из кузова, откинув вниз задний борт. Два других подтянули к борту два бидона. Вчетвером они занесли их в саманное здание. К старшему машины вышел высокого роста, широкоплечий ливиец. Говорили они на непонятном языке, Седов ничего не мог понять. Но разговор повстанцев
Седов снял наушники.
– Ни хрена не понял, – сказал он, протянув наушники и микрофон Грачеву. – Можно больше и не прибегать к ним. Будет достаточно того, что в Гарьяне переведут разговор духов.
– Значит, жратву в караулку привезли?
– Да! Обед. Запишем, 13.20–13.40 – доставка пищи и воды, смена часовых в 14.00. Ждем следующей смены.
Жара становилась невыносимой.
Грачев проговорил:
– Это уже не сауна, а крематорий какой-то. Надо хотя бы как-то создать тень, что-то взять с собой в следующий раз.
– Обойдемся. Да и недолго мы будем пасти объект. Завтра засветимся. Посмотрим, как отреагирует на это караул и сам господин Низар Аль-Галади.
– Так понятно, как отреагирует. Усилит караул. Выставит выносные посты раннего обнаружения противника, возможно, решит заминировать подходы, подтянет технику, если она у него есть.
– Посмотрим.
– Значит, кого-то все же придется оставить здесь?
– Да, но не из числа наших парней.
– Не понял?!
– А тебе, Грач, и не надо ничего понимать. Достань тюбики, тоже пообедаем.
– Терпеть не могу эту пасту, что нам из Центра подготовки космонавтов подкинули. И как только они месяцами питаются этой гадостью на орбите?
– Человек, Грач, привыкает ко всему.
– Видал бы я такие привычки.
Проглотив содержимое тюбиков, весьма питательную, богатую витаминами смесь, запив ее отваром верблюжьей колючки, утоляющей жажду лучше воды, офицеры уложили пустые тюбики в карманы и продолжили наблюдение.
В 16.00 начальник караула провел следующую смену караула, а в 17.40 на том же «Форде» на объект прибыл новый караул, состоящий из десяти человек. Смену боевики провели быстро, в 18.20 грузовик пошел обратно к Эль-Азизии.
Седов продиктовал в диктофон:
– Смена постов проводится через каждые два часа, начиная с 18.00, когда на службу заступает новый караул из десяти человек, доставляемый из Эль-Азизии. На этом наблюдение 21-го числа завершено. У объекта остаются два человека для контроля над лагерем в ночное время.
Грачев спросил:
– И кто эти счастливчики, которым предстоит еще и ночь провести здесь?
– Один из них ты.
– Я? Почему?
– Потому что ты, во-первых, связист и у тебя аппаратура, а во-вторых, потому, что так решил я, твой командир.
– А кто еще останется?
– Узнаешь, он подойдет сюда на эту позицию.
– Ну, хоть так, отдохнуть по очереди сможем.
– Командир обязан заботиться о своих подчиненных.
– Мы это ценим.
– Еще бы.
Седов включил радиостанцию:
– Пегас! Седой!
– На связи! – ответил капитан Коновалов.
– Снимаемся и выдвигаемся к машинам, сюда к Грачеву пришлешь Бурята, они посмотрят за лагерем ночью. Как понял?
– Понял! Выполняю!
Командир отряда продублировал команду бойцам своей подгруппы. Проинструктировал Грачева: