Бояръ-Аниме. Романов. Том 7

Кощеев Владимир

— А кроме того, я бы не хотел плодить промежуточные звенья в этой цепочке. Дмитрий Алексеевич, я на многое могу пойти, если вы согласитесь рассказать мне все как есть, один на один.

Чем больше официальных инстанций будет вовлечено в диалог двух стран, тем большему числу людей станет известно его содержание. Граф попросту боится, что враг узнает о поисках и затаится. А это значит, что никаких иных зацепок у Гая Кассия просто нет.

— Пожалуй, начнем с того, что я верну вам ваше имущество, — произнес я, выкладывая на стол перстень

с символом Януса. — Честно говоря, почитать о сообществе ключников было любопытно.

Граф чуть прищурил глаза.

— Этот замечательный миф о сообществе миротворцев, Дмитрий Алексеевич, — проговорил Гай Кассий, — был придуман сразу после магической резни. Вы даже не представляете, сколько людей на самом деле было вовлечено в проект Янус. Однако забирать перстень я пока не стану и вам настоятельно рекомендую его сохранить. В любом уголке мира вы всегда сможете связаться со мной, продемонстрировав перстень солдатам Римской империи. Это знак моего к вам расположения, и от исхода нашего разговора в этом плане ничего не изменится.

— Боюсь, обладая такой вещью, я могу быть неверно понят, ваше сиятельство, — покачал головой я. — И если уж на то пошло, мне всегда проще будет связаться с вами через официальные каналы. Это не вызовет лишних подозрений ни со стороны Русского царства, ни со стороны Римской империи. Однако за предложение благодарю.

Катнув перстень через стол, я вновь посмотрел на своего собеседника, принимая решение.

Отец предложил мне самому решать, хочу ли я связываться с международным обществом единомышленников. Однако я и тогда был намерен вернуть знак, а теперь, после заявления Ногаролы, оставлять его и вовсе опасно.

Говоря откровенно, если Гай Кассий захочет меня подставить, ему достаточно заявить о том, что я уже сотрудничаю с ним, и первый же тщательный обыск Царской Службы Безопасности обнаружит у меня тайный символ. Конечно, у меня не та репутация, чтобы меня немедленно казнили за измену, однако осадок останется, и доверия между мной и Михаилом II станет заметно меньше. Зачем мне такие риски?

— Ничего иного я и не ожидал, — накрыв перстень ладонью, кивнул граф Кальдеро. — До сих пор каждое ваше решение шло на пользу вашей стране. И по всем раскладам вы бы не стали мне доверять. Не та у меня должность, чтобы мне верили на слово. Каков будет ваш ответ, княжич Романов?

— Как вы и сказали, ваше сиятельство, я не стану решать подобные вопросы без выгоды для своей страны, — ответил я. — А тайное расследование, заставившее прилететь в Русское царство главу имперской безопасности, это слишком серьезно, чтобы вчерашний мальчишка мог здраво оценить все риски и выгоды для своей страны. Так что я благодарен вам за приятный диалог, однако выдать вам сведения, которые вы хотите, не могу.

Ногарола сдержанно кивнул, и по его выражению лица не было понятно, расстроен он или доволен моим ответом. Но, независимо от его отношения, менять свое решение я не собирался.

— Что ж, в таком случае

мое предложение будет открытым еще неделю, Дмитрий Алексеевич, — сообщил он, поднимаясь на ноги, чем демонстрировал, что мне пора на выход. — Как вы понимаете, мое положение позволяет решать очень многие вопросы и проблемы. Кто знает, быть может, в чем-то глава Римской безопасности сможет оказаться вам полезен?

Я тоже поднялся на ноги и кивнул графу.

— Я запомню ваши слова, ваше сиятельство, — ответил я.

На выходе из переговорной меня уже ждал с плащом в руках тот же самый слуга. Одевшись, я спустился на первый этаж, под взглядами охраны миновал длинный коридор, а оказавшись на улице, вручил верхнюю одежду подошедшему охраннику Романовых.

— Я его испачкал, избавьтесь от него, — велел я, и боец кивнул.

Пока мне подавали куртку взамен «испорченного» плаща, я оглянулся на окна третьего этажа. Тень, мелькнувшая за окнами, не позволяла невооруженным глазом определить, слуги это ходят или сам глава Римской безопасности. Однако мой глаз как раз вооружен.

Так что я точно знал, что Гай Кассий пошел на крайне дерзкий ход, и теперь воочию увидел, что его ставка не сыграла. «Оракул» моментально определил, что в левый манжет плаща слуга его сиятельства поместил подслушивающее устройство.

Не раскрывая своих возможностей, устроить скандал я не мог, но как только сяду в машину, о случившемся станет известно как отцу с дедом, так и Емельяну Сергеевичу. Наглость, конечно, второе счастье, однако подбрасывать жучки аристократу другой страны — это уже за гранью дозволенного.

Натянув кожаную куртку с меховым воротником и вышитым на спине гербом, я кивнул своим людям.

— По машинам!

Охранник, все еще державший мой плащ, прикрыл за мной дверь, и я тут же достал телефон.

Этим иностранцам как медом намазано в моих проектах! И ладно, принц Герберт, он хотя бы честно и открыто попытался договориться влезть в долю в обмен на оборудование, которое я и так могу купить. Но граф Кальдеро пересек черту, стараясь добиться того же результата, причем получив конкретный отказ. Впрочем, Гай Кассий не стал бы главой безопасности целой империи, если бы вел дела предельно честно и кристально чисто.

Собрав конференцию из князей и куратора ЦСБ, я бросил только одно предложение:

— Гай Кассий Ногарола поместил в мой плащ подслушивающее устройство.

Отключив вызов, я откинулся на спинку сидения и прикрыл глаза. Очень любопытный визит вышел. А главное, очень показательный.

Ни к кому из иностранных аристократов доверия у меня и раньше не было, а теперь его можно вообще убрать из уравнения. Никакой дружбы и взаимовыгодного сотрудничества у нас не получится. Союзные отношения на подобных выходках не строятся.

Улыбка сама появилась на моих губах, когда телефон в моей руке завибрировал. Раз не хотят работать со мной по-хорошему, я тоже в благородство играть не стану.