Боярин
Шрифт:
Вскоре к нему присоединился наемник, для него из морозильного ларя подняли пиво. Так они и сидели. Христа убрала со стола посуду и исчезла так же тихо, как и появилась. Спокойный вечер.
— Юлия, — мысленно позвал он, — а ты знаешь, почему одни ведуны используют посохи, другие вот такие жезлы?
— А третьи используют браслеты, — дополнила боярышня. — Посох, жезл или браслет — это усилитель и упрощение использования вед.
— Так, — ухватился Константин за эту мысль, — постой, ты хочешь сказать — это пульт управления?
— Не знаю, что такое пульт. Но да, с помощью него проще активировать веды. Допустим, твой призыв тени, его
— А ларчик просо открывался, — выслушав лекцию, хмыкнул Константин. — Надо садиться, читать про этот жезл, мне такой костыль сгодится.
— Только сначала нужно сделать привязку и вычистить чужие закладки. У это уже дело для твоей артефакторши, полезная тренировка.
— Лад, — позвал Воронцов, — слушай, а посмотри этот жезл еще разок. Я только что выяснил, для чего эта штука ведунам. Это пульт управления ведами, а у меня их целых три. Но Юлия сказала, что прежде, чем привязывать, нужно вычистить чужие. Все равно я их использовать не смогу.
Калинина взяла в руки жезл, вытащила и начала изучать на скрытое.
— Не, Костя, на игрушке защита стоит, тут нужна мастерская, мое оборудование, чтобы я нормально смогла его изучить и вычистить. Но ты, в принципе, прав. Короче, покопаюсь я в нем. Палка, конечно, вычурная, но и ты человек не простой. Noblesse oblige.
— Чего? — подал голос, прислушивающийся к разговору Горд.
— Положение обязывает, — перевел Воронцов.
— Ох, и странные вы, — протянул Подземник.
Следующие дни прошли тихо и спокойно, Лада окопалась в еще съемной мастерской, дожигая остатки потраченного на нее золота. Алкност, зачаровав дом, теперь возился с подвалом. Оказалось, что для артефактных мастерских есть специальная защита, да и не желательно их было размещать в жилых кварталах, но запрета на это не было, просто приходилось ставить усиление, чтобы не снесло соседей. Дом — хрен с ним, сам виноват, но вот город пострадать не должен.
Новости от Базыра и Ставра были пока посредственные, и те и другие нашли места для производств, теперь считали деньги, материал, найм рабочих, станки и инструмент. Впереди был большой праздник — День Сварога. По описанию он напоминал Иван Купалу. Костры до небес, а отчаянные будут прыгать через них. В принципе, Константин и не рассчитывал на какие-то серьезные подвижки минимум в течение недели. Ответственные за проекты запускали дело с нуля.
Зато Лада радовала. Наконец, она представила нормальный миксер и отдала Варе тестовый, в который та просто влюбилась.
А Константин заскучал. Поздно вставал, еще позже ложился, метал нож на заднем дворе, тренируя бросок, как с левой, так и с правой руки, уж больно
Хромой оружейник, которого звали Уваром, к моменту прихода Горда уже полностью выздоровел. Он пришел в восторг от продемонстрированного ему раритета, и сходу предложил десять тысяч за револьвер.
Подземник от подобного предложения рассмеялся, за что едва не схлопотал по роже, но затем они нашли общий язык, и Увар, сняв мерки, заверил, что приклад кобуру сделает в течение пяти-шести дней. Осталось три. Правда, Константин еще не придумал, как таскать эту пушку, весящую полтора кило, с собой, в путешествие он его точно возьмет. А еще он заказал Ладе изготовить к небу компенсатор. Та обещала подумать.
— Совсем вы, боярин, истосковались без дела, — возникая прямо перед ним в своем платье с разрезами, произнесла Юлия.
— Сейчас дело запустят, я своего человека на контроль поставлю, чтобы Калинину не дергали, и сразу же в путь-дорожку, слетаем к тебе домой, и вернем тебе тело. Кстати, с чего это ты воплоти появилась, неужели соскучилась? Может, не будем энергию расходовать? Потрепаться и мысленно можно. Хотя видеть тебя мне очень приятно.
— Что-то ты, Константин Андреевич, как-то грустно это сказал, — тряхнула своими алыми волосами Юлия.
— А что ту скажешь? Прикипел я к тебе, боярышня. Вот обретешь ты в свое тело, соберутся вокруг радостные родственники, которые тебя наверняка очень любят, вернешься в род Рысевых, а я назад в Тверд, буду готовиться к войне.
Юлия озадачилась и уселась в кресло напротив. Константин улыбнулся, видимо, она никогда не задумывалась о том, что будет после воссоединение ее астрального тела и физической оболочки. А ведь она и вправду боярышня. Константин еще раз наведался в герольдию и навел справки насчет рода девушки. Крепкий боярский род. Богатый. Большой, только братьев и сестер у Юлии четверо, а ведь это только прямые родственники, а были еще и тетки с дядюшками, куча двоюродных братьев. Кстати, во главе Рысевых стоял старый ведун Николай Олегович, который разменял уже восемьдесят лет, и на покой он явно не собирался.
— А дальше, — уверенно произнесла она, — ты попросишь у деда моей руки. — Она ничего не вспомнила, но теперь просто знала про своей род, поскольку читала выжимку вместе с Воронцовым.
— Ты шутишь? — улыбнулся Константин. — Ну, кто ж отдаст за боярина свое сокровище? Я ведь вроде как глава рода Воронцовых, а с другой стороны голь безродная. У меня из имущества — пара уникальных артефактов, где-то есть фамильные земли, а в реале — дом да доля в деле. Да, может, я серьезно на этом заработаю, но все равно меня не примет ваша аристократия. Я же голытьба, за которой никого нет. Ты же видела, что вчера произошло.