Боярские дворы
Шрифт:
Со смертью Петра Борисовича прекращается развитие Кускова. Интересы его единственного наследника – Николая Петровича – обращаются к Останкину. Из Кускова берут мебель, картины, предметы обстановки без счета и без отдачи. Памятью об ущербе 1812 года оставались долгое время продолжавшие висеть на стенах два портрета самого графа, изрешеченные множеством пуль, и Варвары Алексеевны – порезанный штыком или шпагой. Дальнейшему разорению усадьбы способствовали опекуны рано осиротевшего Дмитрия Николаевича – сына Николая Петровича и знаменитой Параши Жемчуговой. В Останкине появляются многочисленные арендаторы, меньше всего думавшие о сохранении былых «затей». Из московского обихода постепенно исчезает широко распространенное в XVIII веке выражение – «на шереметевский счет» – бесплатно, возникшее из правил Кускова. Частичное восстановление усадьбы смог осуществить в семидесятых годах XIX века Сергей Дмитриевич
Сегодня ансамбль усадьбы складывается из сохранившейся наиболее ранней по времени церкви Нерукотворного Спаса (1737–1739, с колокольней 1792 года), дворца, строительство которого осуществляли по проекту Ш. де Велльи крепостные архитекторы Ф. С. Аргунов, М. Ф. Миронов, Г. Е. Дикушин при участии известного московского зодчего К. И. Бланка (1769–1775), и пяти садовых павильонов. Итальянский домик был выстроен в 1754–1755 годах архитекторами Ю. И. Кологривовым и Ф. С. Аргуновым. Оранжерея (1763–1764), приписываемая Ф. С. Аргунову, первый по времени строительства Голландский домик (1749–1751) и Эрмитаж (1765–1767), построенный, по-видимому, с участием К. И. Бланка. Оперный театр не сохранился. Изменившиеся вкусы владельцев оказались для усадьбы такими же губительными, как в свое время постой частей маршала Нея.
Театр волшебной подломился,Хохлы в нем опер не дают,Парашин голос прекратился,Князья в ладоши ей не бьют;Умолкли нежной груди звуки,И «Крез меньшой» скончался в скуке.Этими строками отметил закрытие театра в 1800 году родной племянник Натальи Борисовны Долгоруковой-Шереметевой поэт И. М. Долгоруков.
«Великолепие, которому нет равных»
Все началось с Ивана Грозного. Середина XVI столетия. Царский указ об «испомещении» служилых людей вокруг Москвы. Имена первых владельцев – «немчина Орна» и Алексея Сатина, начавших хозяйствование на землях будущего Останкина. Вступление на престол царя Федора Иоанновича и подсказанный Борисом Годуновым дар влиятельнейшему дьяку Василию Яковлевичу Щелкалову. Никогда думные дьяки не достигали такого влияния на государственные дела, как братья Щелкаловы – Андрей и Василий Яковлевичи. Борис Годунов рассчитывал не столько наградить Щелкаловых, сколько заручиться их поддержкой и благоволением. Кому-кому, а царскому шурину они были совершенно необходимы.
Уже отец братьев заявляет о себе как заметная фигура при царском дворе. В 1526 году, во время бракосочетания великого князя Василия III Ивановича со второй женой, княжной Еленой Глинской, числится Яков Семенович Щелкалов в сторожах во дворце, позже будет служить то дворцовым дьяком, то просто дьяком, но денег наживет достаточно, чтобы в последние дни 1545 года «прикупить» за 120 рублей пустошь Щелохово на речке Вздерихе в Быкове стану Московского уезда.
Из его сыновей Андрей Яковлевич заявил о себе как способнейший дипломат. В 1560 году был он приставом у литовских послов, через три года – дьяком, а еще через три участвовал в Земском соборе 1566 года и подписал его определение. Глава Разрядной избы и Посольского приказа, в 1581 году вел он все переговоры с иезуитом Антоном Поссевиным, а в 1583-м – с английским послом Еремеем Баусом. Причем Баус об этом своем пребывании в русской столице писал: «Объявляю, что, когда я выехал из Москвы, Никита Романов и Андрей Щелкалов считали себя царями и потому так и назывались многими людьми». Подобное заявление было одним из проявлений неприязни иностранцев к Щелкаловым, которые слишком откровенно боролись против всяких привилегий дли иноземных купцов.
В 1601 году Борис Годунов воспользовался возможностью избавиться одновременно и от Романовых, и от Щелкаловых. Последние были обвинены в том, что искажали росписи родословных, тем самым влияли на местнический порядок и способствовали по своему усмотрению административным назначениям.
Василий Яковлевич вместе с братом участвовал в Земском соборе 1566 года, годом позже ездил с послами Ивана Грозного к Сигизмунду IV для заключения мирного договора. Довелось ему управлять и Посольским приказом, и Нижегородскою четвертью, и Казанским дворцом, и Стрелецким приказом, и Разрядной избой. В руках братьев сходились нити управления и внешней и внутренней жизнью Московского государства. Была семья Щелкаловых, по всей вероятности, очень дружной. Братья вместе вносят щедрые вклады в Троице-Сергиев монастырь, особенно на поминовение своих усопших. В 1568–1569 годах Андрей и Василий дарят монастырю сельцо Настасьино с 12 деревнями в Переяславльском
Останкино. Верхняя наугольная комната.
Село Останкино. XIX в.
Хозяевами Щелкаловы были крепкими. Василий Яковлевич вместе с сыном Иваном начинают застраивать останкинскую землю – ставят боярский двор, роют сохранившийся до наших дней большой останкинский пруд и селят «деловых людей», которым предстояло обслуживать усадьбу. Но во время шведско-польской интервенции все постройки сгорели. В этом разоренном виде Останкино переходит к семье близких родственников царствующего дома – князьям Черкасским. Иван Борисович и его преемник Яков Куденетович заново отстраивают боярский двор, ставят деревянную церковь и тридцать дворов для своих людей. В 1646 году в Останкине по Писцовым книгам значилось 12 дворов сокольников, 9 – псарей, 7 – конюхов, а всего вместе с крестьянскими – 37. Следующим большим делом для Черкасских стало строительство каменной церкви.
Вместе с приданым жены, единственной дочери боярина князя Никиты Одоевского, Марфы – селами Марково и Кадницы – Михаил Яковлевич Черкасский унаследовал и работавшего там каменных дел мастера, талантливейшего крепостного зодчего Павла Потехина. В 1664 году Потехин строит церковь в Никольском-Урюпине, вотчине князей Одоевских, а в 1670-м храм в селе Маркове.
Останкино. Картинная галерея.
Н.х. первой половины XIX в. Прогулка в Останкине.
Анализ архитектурных форм позволяет с достаточной степенью вероятности предполагать, что именно П. Потехиным был построен и останкинский храм. Был он весь двухцветный – в сочетании краснокирпичных стен с белокаменными деталями, бесконечно разнообразный по примененным декоративным приемам – со множеством ширинок, сердечек, киотцев, колонок, балясинок, сережек, кокошников, гирек, пил, зигзагов и многих других ухищрений каменщиков-виртуозов. Здание поставлено на высокий цокольный этаж – подклет, что придает ему при его, в общем, дробных пропорциях величественность. На западную галерею ведут три лестничных входа, из которых северный, повернутый к боярским хоромам, по всей вероятности, связывался с ними переходом.
Церковь в основном была закончена в 1683 году, и тогда же освящен служивший Черкасским домовой церковью Тихвинский придел. Южный придел – Александра Свирского – дождался своего освящения 1 августа 1691 года, а основной придел – Троицы – лишь 3 июня 1692 года. За последующее время существования храма он подвергался некоторым переделкам: в 1830-х годах их производил крепостной архитектор Прахаев и в 1877–1878 годах – архитекторы Серебряков и Султанов, почти не изменившие его первоначального вида. Любопытно, что все эти годы в притворе сохранялся памятник скульптуры испанской школы XVI века – группа святых.
Останкино. Троицкая церковь. 1677–1683 гг.
В 1743 году Останкино в составе приданого княжны Варвары Алексеевны Черкасской переходит, и теперь уже вплоть до Октябрьской революции, в род Шереметевых. Отдавая преимущественное внимание Кускову, Петр Борисович Шереметев не забывает и Останкина. Этому немало способствовала близость царского путевого дворца, которая в свое время заставляла и Черкасских заботиться о красоте и благоустройстве своего поместья – царь Алексей Михайлович был здесь частым гостем. Черкасские являлись достаточно близкими родственниками царя: супруга князя Михаила Яковлевича приходилась правнучкой патриарху Филарету и троюродной племянницей царя Алексея Михайловича.