Боясь тебя
Шрифт:
— Ты идешь в больницу? — спросил он.
Я взял свою спортивную сумку и начал набивать ее одеждой.
— Да.
Носки, джинсы, рубашки и боксеры горстками заполняли сумку.
— Я просто ушел оттуда. Он устал, так что проспит остаток ночи.
— Я знаю. — Я вышел из туалета и стал ходить по комнате, собирая все, что, как мне казалось, могло мне понадобиться. Мне удалось избежать зрительного контакта, хотя я чувствовал, что его глаза следят за мной, выглядя слишком уверенно для кого-то, кто только что был пойман на незаконном проникновении.
Когда все, что мне нужно было собрано, я взял сумку и выжидающе посмотрел на дядю. Он понял намек и встал со своего места за моим столом.
—
— Я уверен, что это может подождать до следующего раза.
— Нет, сынок. Не может. Я хочу, чтобы ты был в моем офисе менее чем через пять минут, — приказал он перед тем, как выйти из моей спальни.
Я выждал паузу, прежде чем спуститься вниз. У меня было все намерение пройти через парадную дверь, но вместо этого я резко повернул налево.
С таким же успехом я мог бы покончить с этим.
Когда я добрался до его офиса, я не стал стучать и толкнул дверь. Я нашел его сидящим за столом и ждущим.
Выражение его лица сменилось с любопытства на ожидание, когда он наблюдал и ждал, пока я что-то скажу первый.
Слегка приподняв бровь, он вздохнул и сдался.
— Думаю, нам пора поговорить о твоей матери.
Я ничего не мог с собой поделать. Моя маска соскользнула, и мое лицо поникло.
– Мне неинтересно.
— Не корми меня этим дерьмом, парень. Ты хочешь узнать об этом, и я должен рассказать, так что присядь.
Я оглядел безупречную комнату в темно-коричневом и бордовом цвете. Кожа и дерево были почти на каждом дюйме офиса, и благодаря экономке, которую он нанимал раз в неделю, комната содержалась в чистоте, свежести и без пыли, несмотря на его длительные командировки.
Когда мой взгляд, наконец, снова встретился с ним, я заметил потемневшие радужки и подавил улыбку.
Отлично. Я тебя вывожу из себя.
Я сел перед столом, и он расслабился, прислонившись к спинке большого кожаного кресла.
Я наблюдал, как он пытается подобрать слова, и боролся с искушением закатить глаза. Несмотря на мое открытое безразличие, на самом деле мне было намного любопытнее, чем я хотел показать.
— София была слишком мягкой. Она была добра, говорила нежно, но невероятно легковерна. Я познакомился с твоей матерью только через два месяца после твоего рождения.
Звук имени моей матери усилил желание пройти через парадную дверь и больше никогда не возвращаться. Я думал об этом много лет, но моя одержимость сдерживала меня.
— После того, как моему брату удалось исчезнуть почти на год, я покопал и разыскал его до квартиры, которую он каким-то образом смог купить под псевдонимом. По сей день я до сих пор не понимаю, как ему это удалось. Митч очень изобретателен. В детстве ему всегда удавалось попадать в неприятности и так же быстро находить выход из них. Это была одна из причин, по которой мы никогда не ладили. Мы никогда не были братьями такими, какими должны быть братья. У нас была одна кровь, но с таким же успехом мы могли быть чужими. Мы сводили родителей с ума до такой степени, что им приходилось нас разлучать. С пятнадцати лет мы росли в разных домах. Я остался с нашими родителями, а Митч переехал к нашим бабушке и дедушке. Они умерли через три года после того, как Митч поступил в колледж. Это было неудачное ограбление, хотя иногда мне становится интересно, имел ли твой отец какое-либо причастие к этому…
Жесткий взгляд Джона был прикован к столу. Его челюсть была сжата в безмолвной сосредоточенности.
— Как бы то ни было, исчезновение вашего отца начало сказываться на здоровье наших родителей, поэтому, хотя я и думал, что лучше бы его никогда не было, я разыскал его. Ради них. Я списал его со счетов задолго
По крайней мере, у тебя был шанс.
Это было на кончике моего языка, но я решил, что спорить не стоит.
— После того, как Митч был вынужден переехать к нашим бабушке и дедушке, его отношения с родителями были испорчены. Он обвинил их в том, что они благоволят мне. Я никогда не возражал против его утверждения, как и наши родители. Я думал, что они тоже предпочитают меня, и я думаю, что мои родители тоже это знали. — Он налил напиток и предпочел смотреть на него, а не пить.
— Я никогда не забуду тот день, когда наткнулся на твою мать. Она была самой красивой сломанной вещью, которую я когда-либо видел. Увидев меня, она сразу попросила меня спасти ее. Она даже не знала, кто я. Она была в таком отчаянии. Ее платье было разорвано, на ней были свежие синяки, и вместо того, чтобы бояться человека, который только что ворвался в ее дом, она смотрела на меня как на человека, который только что сломал ее клетку. Я боролся, чтобы не волноваться, и победил. Убедившись, что это место действительно принадлежит моему брату, я повернулся, чтобы уйти, получив информацию, необходимую мне, чтобы вылечить разбитое сердце моих родителей. Я мог сказать им, что их младший сын жив.
— Так зачем ты это сделал?
Он поднял глаза и произнес одно слово.
— Из-за тебя.
Когда я не ответил, он провел пальцами по волосам и отставил свой бокал.
– Я услышал твой плач. Я повернулся, чтобы спросить ее, но она уже ушла, поэтому я последовал за ней. Я последовал на звук твоего крика, и он привел меня к ней. Это привело меня к тебе. Я стоял и смотрел на вас обоих. Я смотрел, как она раскачивается, и снова убаюкивала тебя. Я смотрел, как ее слезы текли по твоему лицу. Я смотрел, как она крепко обнимает тебя. Я услышал ее молитву. Я слышал, как она спросила, как она умоляла спасти тебя. Это чертовски сломало меня. Я пошел против своих инстинктов. Будь проклято то, что было правильно, а что неправильно, и будь прокляты последствия. Я отвел вас обоих к себе домой. Когда Митч решил вернуться и нанести неожиданный визит менее чем через неделю, мы поняли, что вам небезопасно оставаться. Я спрятал вас обоих в соседнем городе, собрал вещи и переехал сюда, в Сикс Форкс, никому не сказав, куда и почему я уехал. Я также никому не рассказывал о вас двоих. Даже нашим родители. Мы не могли рисковать, что Митч узнает о ее местонахождении. Она боялась его. Ваш отец держал ее в плену в этом доме на протяжении всей ее беременности после того, как она попыталась порвать с ним отношения, когда он рассказал ей о своих планах использовать вас двоих для получения наследства. У нее были домашние роды с помощью незарегистрированной акушерки, которой он, должно быть, заплатил много денег за молчание. Вот почему не было никаких записей о том, что ты вообще родился. София переехала сюда незадолго до того, как забеременела тобой. Ее отец умер, когда она находилась в заключении. Это не имело значения, потому что у нее никогда не было возможности рассказать кому-либо о своей беременности.
После того, как он закончил, наступила полная тишина, каждый погрузился в свои мысли. Независимо от того, сколько раз я это перефразировал, я возвращался к одному и тому же вопросу.
— Как ты сделал это?
Его удивленный взгляд встретился с моим непоколебимым.
– Что сделал?
— Как тебе удалось убедить мать, которая молилась за своего ребенка и была готова попросить совершенно незнакомого человека о спасении, отказаться от своего ребенка?
Я наблюдал, как он ерзает и сглатывает, и мне было интересно, использует ли он это время, чтобы солгать.