Бойня
Шрифт:
– Что-то вы плохо выглядите, – вместо «здрасьте» оценил генерал. – Надеюсь, проект на финальной стадии, как мы и договаривались? Срок пришел, и я у вас!
– Вообще-то я у вас, – шепотом поправил профессор, когда проходил с Краевым через анфиладу сообщающихся залов генеральской дачи к лаборатории, где комиссию ждал сюрприз. – Мы хоть и договаривались в одностороннем порядке и без договора, но финал вы увидите… – пообещал Функель и провел главу комиссии по лестнице вверх.
– Договора, может, и нет, – согласился Краев, – но акт приемки будет. Вернее, протокол.
– Протоколируют
– Происшествий быть не должно, – предостерег генерал и полушутя добавил: – А допросить нам вас придется. Иначе как мы узнаем, что за прибор вы нам всучили!
– Вам не о чем беспокоиться, – тянул время Функель, искоса поглядывая на вооруженных конвойных, что расположились по всему периметру балкона. Накануне он присутствовал на инструктаже службы безопасности, состоящей из младших офицеров ФСБ. Им была дана недвусмысленная команда стрелять из автоматического оружия в подопытных на поражение в случае, если драгоценной жизни высокопоставленных визитеров, ну, или жизни профессора будет угрожать реальная опасность. Профессор надеялся, что эти четкие инструкции сыграют на руку при осуществлении его дерзкого плана.
– Ну так что, можно начинать! – Генералу, удобно расположившемуся наверху, в специально отведенной для него ложе, не терпелось увидеть получеловека-полукрысу и испытать устройство. – Когда на арену выведут биовоина?
– Я должен спуститься вниз, в наш амфитеатр. И отдать последние распоряжения, но сначала я бы хотел рассказать обо всех кнопках на приборе. Это усовершенствованная модификация устройства, которое было изготовлено для полковника Дугина. Здесь кнопок больше. Так что слушайте…
– Так уж и амфитеатр… Больше напоминает хоккейное поле… – осмотрел помещение, ранее служившее тренажерным залом, генерал. – Да, я слушаю. – Таким образом, Краев извинился за то, что перебил профессора. Сыграв послушание, он взял пульт в руки и продемонстрировал готовность напрячь свое внимание.
– Прибор, которым вы обладаете, способен превратить молодого человека в убийцу в течение одной секунды… – начал свой монотонный спич уставший от хамства ученый.
– Неужели эта машинка может контролировать все его эмоции, все чувства, нейтрализовать память? – не унимался Краев, не скрывая своего недоверия и пытаясь раскусить загадочный взгляд профессора.
Ученый устал настолько, что взгляд его ничего не выражал, к тому же глаза скрывали очки с толстенными линзами.
– Не контролировать, а отключать мыслительную функцию головного мозга человека, – не очень-то стараясь быть понятным, излагал профессор. При этом ученый никак не выдавал свою обозленность, сознательно не окрашивая свой монолог эмоциями и эпитетами. – Сигнал от новой версии звукочастотного импульсатора, принятый вживленным в подкорковые нервные узлы датчиком, становится самым сильным раздражителем, заглушая всю остальную связь как с внешним, так и с внутренним миром субъекта.
Работа мозга сужается после ретрансляции сигнала до безусловно рефлекторных процессов, инстинктивной реакции.
Здесь нет промежуточных решений, связанных с наружными элементами типа брекетов с датчиками и мини-капсулами, вмонтированными в зубную эмаль. Чип прямо в мозге, и его нельзя сломать. Очевидное преимущество не только в многофункциональности прибора, подключенного также к системе спутникового наблюдения за объектом, но и в возможности мгновенно менять его реакцию на те или иные внешние раздражители. Причем это не ограничено временными рамками, как в старом варианте, где все зависело от действия кислоты. Играет роль только желание и фантазия хозяина…
– Так и мои мозги опухнут, и я сам кого-нибудь убью от злости. Что-то я ни хрена не смыслю в вашей терминологии! Скажите лучше толком, а еще лучше по-русски, куда нажимать. И что за это будет? – потребовал более простого разъяснения генерал, вызвав смех у своей свиты. – В вашей инструкции черт ногу сломит…
– Нажав на красную кнопку, вы передадите сигнал «Опасность», составленный из боевых кличей сцепившихся в схватке самцов, – беспристрастно продолжил Функель. – Раздражитель заставит биокиллера разорвать в клочья стоящего перед ним соперника, кто бы перед ним ни находился вне зависимости от пола. При получении сигнала подопытный полностью лишается избирательности сознания. Все живое вокруг становится источником угрозы. Эффект агрессивности усилится, если испытуемый будет находиться в замкнутом пространстве, подобно боевым самцам в цистерне, – в закрытой комнате или изолированном помещении. Мозг нашего бойца на девяносто процентов крысиный, как вы и хотели. Милосердие, сострадание, сопереживание исключены.
– Насколько? – вставил вопрос генерал. – На девяносто процентов?
– Или на десять, если это был плохой человек, но хорошая крыса, – философски и невозмутимо парировал Функель, поведав так же подробно о кнопках других расцветок. – Оранжевая кнопка при нажатии на нее пошлет на периферийный блок радиоимпульс, сигнализирующий, условно говоря, «Тревогу». Подопытный постарается любыми путями покинуть помещение, спасаясь от пожара или от затопления. В этом случае он может даже выброситься из небоскреба.
Желтая кнопка активизирует половой инстинкт. Он набросится даже на старую каргу. Если она окажется рядом в момент биолокационного приема.
Он весь ваш. Вы можете направить его на любое деяние одним нажатием кнопки. Дивиантного поведения, в том смысле, который мы в данном контексте вкладываем в понятие непредсказуемости, не стоит опасаться, так как оно не возникнет. Он будет действовать как робот. Без малейших колебаний. Быстро и целенаправленно, руководствуясь не мотивацией, а рефлексом.