Бойся меня

Рейд Б. Б.

Он медленно начал раздевать меня, а затем уложил на кровать, прежде чем разделся сам. Все это время он смотрел на меня с жадностью. Когда он был полностью голым, он навис надо мной, поглаживая свой член, готовя его к любому наказанию, которое он должен был нанести мне.

— Я не знаю, с чего начать, — сказал он и закусил губу. Его глаза опустились, и я не могла не восхищаться тем, насколько сексуально он выглядел.

— Ты можешь начать с поцелуев, — нервно прошептала я. — Мне всегда они нравились. — С ухмылкой он наклонился, чтобы поцеловать меня в губы. Это быстро перетекло в безумные поцелуи, когда мы

начали пожирать друг друга ртами. Когда потребность стала слишком сильной, я начала притягивать к себе его тело. Мне нужно было почувствовать, как его твердое тело трется о мое… его вес на мне. В этом было что-то эротичное для меня.

— Ты такая чертовски милая, — простонал он. Будучи тем, кем он был, я даже не знала, принимать это как комплимент или нет. Его рука скользнула по моей ноге и обвилась вокруг моего бедра, где я больше всего нуждалась в нем. — Но здесь на вкус ты намного слаще, — прошептал он, медленно вставляя в меня два пальца. Я захныкала у его рта и подняла бедра толкая его пальцы глубже во мне. Он согнул их, увеличивая давление, сохраняя ритм, пока я не сжала его большие пальцы, намачивая кровать подо мной. — Перевернись, — потребовал он, прежде чем я смогла отдышаться.

Я была поражена грубым тоном его голоса и не сразу повиновалась. Я искала его глаза, которые теперь горели напряженностью и необходимость поддаваться его желаниям. В его глазах не было такого холодного расстояния, к которому я привыкла, поэтому я перевернулась, несмотря на свою нервозность, и уселась на колени. Я приготовилась к жесткому толчку его члена, но его так и не последовало. Вместо этого я почувствовала, как он мягко целует мои бедра, а его руки гладят мои ягодицы успокаивающими движениями.

Как раз когда я была на грани того чтобы умолять, его язык скользнул по моим опухшим губкам, и я издала легкий крик, когда моя киска приветствовала это удовольствие, созданное его ртом. К тому времени, когда он был удовлетворен, я кончила дважды, оставляя беспорядок на его кровати.

Кровать прогнулась под его весом, а я все еще затаила дыхание. Он перевернул меня, пока я удобно не устроилась в таком положении, а затем обнял сзади за талию.

— Киран? — Я повернула голову и посмотрела ему в лицо, размышляя, не передумал ли он.

— Подними свою ногу для меня.

Я сделала то, что он просил, не задумываясь. Его глаза сказали мне, что он все еще хотел меня. Он притянул меня ближе к себе, пока каждый дюйм нашей кожи не соприкасался. Мы никогда не были так близки. Он всегда держал какую-то часть себя подальше от меня, когда брал меня, но теперь я чувствовала себя окруженной всецело им.

Он умостился между моими ногами и начал медленно входить в меня. От одного такого жеста я уже готова была кончить, и когда он стиснул зубы, я поняла, что он чувствует то же самое. Все это было, словно вечность пока он входил и выходил из меня, а затем полностью вошел на всю длину. Он положил голову поверх моей головы и сделал глубокий вдох.

— Это меня убивает, — простонал он. А затем поднял голову и посмотрел мне в глаза. Он был так близко, что я могла видеть пот на его лбу. Я немного повернулась, чтобы увидеть больше его лица, и когда он снова застонал, его глаза затрепетали, и его взгляд потерял фокус. — Не… дерьмо, не делай так, — проворчал

он, когда мои стенки сжались вокруг его члена. Я улыбнулась ему и изобразила невинность.

— Не делать как? — сладко спросила я. Часть меня хотела, чтобы он потерял контроль и взял меня грубее, чем когда-либо раньше.

Он прищурился на меня, а затем согнул бедра, сильно толкнувшись в меня своим членом, доставая до матки. Я издала резкий крик и захныкала.

— Это было твоё единственное предупреждение, — рыкнул он, прежде чем нежно поцеловал меня.

Он снова вонзился в меня, но на этот раз был на удивление нежен, продолжая медленные толчки. Новая поза позволила мне почувствовать его там, где я никогда его раньше не чувствовала, поэтому, когда он перевернул меня на спину и быстро вошел в меня, я чуть не запротестовала, но явное удивление в его глазах, когда он посмотрел на меня, остановило меня.

Неуверенность в его глазах ошеломила меня. Я схватила его за волосы, чувствуя, как темные шелковистые пряди скользят сквозь мои пальцы, и прикусила губу. Его рот приоткрылся, и он углубил свои толчки, двигая нас дальше по матрацу. Он был на грани.

— Киран? — вздрогнула я.

— Да, малышка?

— Мне нравится, как ты занимаешься любовью… но мне нужно, чтобы ты трахал меня. — Его тело напряглось, а глаза ожесточились, когда я сказала «занимаешься любовью», но у меня не было возможности переубедить его или осознать свою ошибку. Он выплюнул резкое проклятие, сел на корточки и поднял мои бедра с кровати, ставя меня раком, а затем начал вонзаться в меня краткими, жесткими толчками, которые заставили меня задыхаться и хвататься за простыни.

— Киран, подожди, — прошептала я.

— Заткнись, — его рука сжала мое горло, перекрывая подачу воздуха. Паника и ощущение того, что он движется во мне, были опасной комбинацией, и после пятого или шестого толчка его члена я разразилась пронзительным криком. Он наблюдал, как я кончаю, словно загипнотизированный, сохраняя жесткий ритм в моем дрожащем теле.

— Нет ничего более сексуального, чем смотреть, как ты сжимаешь мой член, — прорычал он и откинул голову назад. Я почувствовала, как его пальцы впились в мои бедра, заметила, как проступили вены на его шее, осознавая, что он готов кончить.

Каждый из нас лежал в тишине, пытаясь отдышаться и размышляя. Я хотела сбежать и спрятаться, но это признало бы мои чувства к нему.

— Я должен отвезти тебя домой, — сказал он рассеянно. Слишком поздно, тупой придурок… ты уже это сделал.

Глава Двадцать Третья

Слышали ли вы когда-нибудь об аллее позора? Мне пришлось пережить ту же неловкость после разового случайного траха — в прямом и переносном смысле. Но, как бы не считали люди, у меня есть уважение к себе. Это и вправду иронично, учитывая, что я осталась, когда затянувшийся бой завершился нокдауном. Почему? Потому что он не трахнул меня, а после выгнал, как делал это с другими. Но я была так увлечена празднованием собственной победы, что упустила то, что выиграла битву — но не войну… Ну, а война — это множественные оргазмы.