Бойся желаний чужих

Нет ничего тайного, что не сделалось бы явным, ни сокровенного, что не сделалось бы известным и не обнаружилось бы.

Библия (Лк. VIII, 17)

Часть 1. Абхазия, 1824 год

Глава 1

По узкой, горной, каменистой дороге, извивающийся вверх, между столетними соснами и елями, где с трудом разъедутся две телеги, медленно шел человек. Его старые сапоги были покрыты пылью, голенища исцарапаны, а каблуки изрядно стерты. Накидка, наброшенная на плечи, со следами засохшей грязи, и застрявших травинок, была разорвана внизу с правой стороны. Путник остановился. Переложил деревянный посох, в левую руку, снял с головы папаху, и заходящее солнце осветило взмокшие седые волосы. Пожилой мужчина, сунул папаху подмышку, ладонью смахнул, со лба и лица, капли пота, повернул голову, напряженно прислушался. Покачал головой, надел папаху, свернул с дороги и углубился в лес.

Не прошло и пяти минут, как из-за поворота двигаясь вниз показалась небольшой отряд всадников. Впереди бежали две кавказские овчарки серого цвета, а за ними четверо всадников. Неожиданно, собаки остановились, вдыхая воздух и обнюхивая землю, повернувшись в ту сторону леса, где совсем недавно укрылся путник. Остановились и наездники.

– Здесь кто-то недавно прошел, – сказал всадник, следовавший за собаками, спрыгнув на землю. Осматривая землю, придорожную траву и кусты, направился к насторожившимся собакам. Мужчина уже собрался ступить с дороги в лес, как вдруг услышал с той стороны движение. Далекий топот, звук раздвигающихся кустов и ломающегося валежника, с каждой секундой нарастал.

– Кто-то испуганный бежит в нашу сторону, – быстро произнес он. И в доказательство его слов, из кустов выскочил громадный секач 1 . Огромная щетинистая морда, с двух сторон увенчанная изогнутыми желтоватыми клыками, не менее пятнадцать сантиметров в длину, маленькие налитые кровью глаза, слюна, стекающая по бокам пасти. Это смертоносное в своей свирепости животное, сшибло с ног, и откинуло в сторону словно пушинку одну из собак, которая оказалась на ее пути, пронеслось под животом жеребца, и мгновение спустя, ломая кусты, скрылось в лесу с другой стороны дороги. Черный жерешти 2 под которым промчался кабан, от неожиданности, а может и от страха, встал на дыбы, чуть не сбросив седока. Затем опустившись на все четыре ноги, прыгнул с места и врезался грудою в заднюю часть рядом стоящего скакуна. Тот попятился, заступил задней ногой в промоину между камнями, начал заваливаться назад. Его наездник, очень быстро оценил ситуацию, соскочил на землю, схватил коня за удила, помог ему удержаться от падения. Все кони были взволнованы произошедшим, хрипели, топтались на месте перебирая копытами. Всадник черного жеребца, пытался успокоить своего скакуна, который плясал на месте и фыркал.

– Успокойся Вадаж, – нежно говорил он, поглаживая коня по морде. – Успокойся, все хорошо.

Топот и шум ломающихся кустов постепенно затихал.

– Как такое может быть Кудж? – произнес хозяин красавца скакуна, мужчина средних лет. Не только скакун, но и одежда, говорили о том, что он выше остальных по положению.

– Первый раз такое вижу князь, – ответил он. – Кабан просто огромный. Таких прежде я сам не видел. И я первый раз вижу, что бы кабан был так испуган. Они же никого не боятся. При желании он мог разметать нас вместе с собаками в считанные мгновения. Аллах свидетель, нам сегодня повезло.

– Поехали, – сказал князь. – Скоро стемнеет. Он посмотрел вверх. – Солнце уже спряталось за горой.

Они снова продолжили путь. Впереди следопыт с собаками, следом князь, и два война.

Прошло минут десять, и на дорогу, где еще недавно останавливались наездники, вышел путник. Он повернулся в сторону, куда ускакал небольшой отряд. Дневной свет пробивающийся через просеку дороги, осветил его лицо. Он оказался совсем не пожилым человеком, а глубоким старцем. Но на худом испещренное морщинами лице светились два васильковых глаза, придавая лицу молодость и озорство.

– Ну что князь, Леон Атейба, смог я тебя удивить? – Старик улыбнулся, поправил котомку на плече, повернулся, и медленно, усталым шагом опираясь на посох пошел вверх по дороге. Пройдя чуть больше пол версты, свернул в ту сторону, куда совсем недавно убежал секач, и пошел по мало заметной, заросшей травой узкой дроге, петляющей между деревьями великанами.

Глава 2

– А я все думаю, кто мог напугать такого зверя, – Выходя на встречу, за периметр забора, окружающий дом, сарай и большой участок земли поросшей редкими деревьями, сказал мужчина лет пятидесяти.

– Ни разу в жизни, я не смог застать ни тебя, ни твоего отца врасплох, – ответил гость. – Вы всегда знали, что кто-то приближается к вашему жилищу.

Мужчины сблизились. Хозяин дома склонился в поклоне. Старик подошел и обнял его.

– Вы же знаете, что я не только скотовод, но, как и мой отец, и его отец, еще и охотник. Да хранит их души господь. – Сказал хозяин дома. – Часто вас вспоминаем с женой и сыном.

– Пустишь переночевать Темир?

– Как вы можете спрашивать мудрейший Лаша! Я всегда буду вам благодарен, за то, что вы сделали для моего отца, а значит и для меня.

– Эх, Темир, – Присаживаясь на лавку возле деревянной хижины, – Это не я. Это кто-то другой, тот кто дал мне эту силу. И я все больше убеждаюсь, что, если бы мне ее предложили снова, я бы отказался.

Старик, замолчал. Темир сидел молча, не хотел нарушать молчание гостя. Он видел, что тот сильно устал после долгого пути. Старик снял папаху, вытер тыльной ладонью пот со лба. Мужчина поднялся, прошел к дальнему углу дома. Сквозь звуки леса и пение птиц, слышался слабый шум текущей воды. Мужчина взял стоящую на камне глиняную кружку без ручки, подставил ее под струю воды вытекающей из разлома скалы, которая, не задевая стен падала вниз, как маленький водопад. За многие десятилетия, а может и сотни лет, в скальной породе образовался резервуар воды глубиной в половину локтя 3 . Набранную кружку с водой принес, подав старику. Тот благодарно принял, и медленно начал пить. Темир снова сел рядом.

– А твоя вода, как и прежде, вкусна и свежа.

– Да, это правда. Пью, каждый день, и так и не привык к ее вкусу. А иногда, вот так наберу воды, сяду, сделаю глоток и думаю.

– И о чем думаешь Темир?

– О разном, уважаемый Лаша. Вы научили думать.

– Так все-таки о чем?

– Так вот об этом роднике, например. Меня еще не было, отца и деда, а родник уже был. Я уйду. Уйдут дети, внуки. А вода будет течь, такая же вкусная и свежая, как сейчас. Земли много, живите люди и радуйтесь. Нет, же, воюют, убивают. Вот, снова война. Князья Атейба, и Аслан – бей подняли восстание. Меня не призвали, считают, что я уже стар и слаб. Это хорошо. Кто о моем сыне и жене позаботится, если меня не станет. Слава Аллаху, что сын мой еще мальчик. А то, пошел бы, как мой старший сын на войну, с неверными, в десятом году 4 . Кому нужны эти войны уважаемый Лаша? Вот мой старший сын Шханыкуа, ушёл на войну по зову Аслан – бея, и не вернулся. Он был еще совсем молод. Даже женится не успел. Если и мой младший сын погибнет, прервется мой род навсегда.

– Это хорошо, что ты научился сам думать. А на счет своего сына не беспокойся. Нури, проживет долгую и достойную жизнь. И когда он будет умирать глубоким старцем, рядом будут близкие люди, внуки, правнуки.

– Спасибо уважаемый Лаша, радость какая. Мужчина, вскочил, сложил руки ладонями вместе у груди, поклонился.

– Будет тебе Темир. Что ты меня благодаришь, как будто я твоему сыну судьбу определил. Не я. Я только рассказать о ней могу, да советом помочь. А ты благодари того, в кого веришь.